10 самых страшных картин по версии читателей Артхива: арт-выборы к Хэллоуину

Только три из 122-х работ-номинантов на звание самых страшных в искусстве созданы художницами. Вот эти картины:

Среди номинированных работ встречались повторяющиеся сюжеты. Например, две Медузы (точнее, их отрубленные головы) — в исполнении Караваджо и Рубенса. Или иллюстрации к «Божественной комедии» Данте.

Бросается в глаза большое количество картин, посвящённых ужасам войны, среди номинированных произведений. Видимо, именно реальная угроза войны, а не выдуманные полупрозрачные призраки и прочие байки из склепа, — то, что пугает нас больше всего в 2019-м году.

10. Янис Розенталь. Смерть. 1897

Янис Розенталь, самый популярный художник Латвии, изобразил встречу со Смертью будничной, но неотвратимой: мать мёртвого ребёнка смотрит на женщину в белом хмуро (похоже, она на первых этапах принятия смерти — это отрицание и гнев), но, кажется, уже готова разжать пальцы и отдать малыша. Ребёнок уже не с ней, не в мире живых — он тоже в белых одеждах, символизирующих смерть. Тощая женщина с серпом хоть и изображена склонившейся над ребёнком, производит впечатление очень высокой: если она выпрямится — не поместится на полотне, как не помещаются на картине во весь рост деревья: смерть, безусловно, страшна, особенно когда является за своей жертвой преждевременно, но всё же она неотъемлемая часть природы, как лес, из которого Смерть вышла, в который она унесёт младенца и который ей по размерам.

9. Василий Верещагин. Побежденные. Панихида. 1879

Эта огромная картина — три метра в ширину! — производит неизгладимое впечатление, когда стоишь перед ней в музее. Траурное небо. Усеянное трупами поле, которому нет конца. И тишина. Ещё страшнее становится, когда узнаёшь историю создания картины. Во время штурма Плевны погиб младший брат Верещагина. Художник и сам в это время залечивал раны после ранения, но попытался найти тело брата, чтобы похоронить. Однако это ему не удалось. «Вытащить тело не было никакой возможности — так оно и осталось, к величайшему моему горю, пухнуть и гнить в массе — страшной массе покладенных в этот день трупов солдат наших», — вспоминал художник.

Верещагина за эту картину (как и за всю балканскую серию, в которую она входит) сильно ругали. За недостаток патриотизма. Ведь вместо славных побед русской армии художник, по обыкновению, живописал мерзости войны как таковой.

8. Здзислав Бексиньский (1929 – 2005). Без названия

7. Здзислав Бексиньский (1929 – 2005). Без названия

Да, снова Бексиньский. В десятке самых страшных картин оказались сразу две его работы, а номинированы были семь.

Бексиньский — очень плодовитый автор. Точное количество созданных им произведений (а это, кроме фотографий, коллажей, рисунков и собственно живописи, ещё и скульптуры) неизвестно. Любопытно, что творчество других художников Бексиньского совсем не увлекало. Он признавался, что мог раз в несколько лет полистать альбом с репродукциями в очереди к дантисту — если на журнальном столике не нашлось ничего интереснее. И мог бы узнать картины да Винчи и Пикассо — штуки по три каждого. «Одним словом, живопись меня мало интересует, я не ищу встречи с ней, я встречаюсь с ней случайно и естественно, как дерево и корова», — говорил художник.

6. Фрэнсис Бэкон. Портрет

Портрет – реалистичный жанр, изображающий существующего в действительности человека или группу людей. Портрет - во французском прочтении - portrait, от старофранцузского portraire — «воспроизводить что-либо черта в черту». Еще одна грань названия портрет кроется в устаревшем слове «парсуна» — от лат. persona — «личность; особа». Читать дальше

папы Иннокентия X. 1954. Частная коллекция

Одна из многочисленных работ, созданных Фрэнсисом Бэконом по мотивам «Портрета Папы Иннокентия X» Диего Веласкеса. Картина, запечатлевшая нескончаемый крик, вечный и едва ли объяснимый ужас (до папы дошла информация о том, что Бог мёртв? он сидит на электрическом стуле и некому вынуть вилку из розетки? не хочет, чтоб его писал Бэкон?), растворившуюся и стекающую с холста реальность, за которую нельзя ухватиться даже глазами — ведь их в ужасе хочется закрыть.

Искусствоведы многое могут рассказать об этой картине. И про гремучую смесь вины и боли, обрушившуюся на людей послевоенной эпохи. И про гнетущую атмосферу Холодной войны. Про экзистенциальную тоску, наконец. Но сам Бэкон о содержании своих полотен говорил так: «Я стараюсь не трактовать собственные работы. Я не знаю, что они значат. Я не рассказываю историй, мне нечего рассказать. Но мне нравится сила образа».

5. Теодор Жерико. Головы, отрубленные гильотиной. 1810-е

Теодор Жерико — ярчайший представитель французского романтизма. Если вы раз и навсегда хотите запомнить или объяснить кому-то, что романтизм — это вовсе не романтика, вот вам несколько работ Жерико: мёртвые люди (1, 2), мёртвая лошадь, мёртвая кошка. Что же касается этих гильотинированных голов, их Жерико зарисовал в процессе работы над своим главным шедевром — «Плотом „Медузы“». Тогда художник стал завсегдатаем больниц и моргов, а иногда зловонные отрубленные конечности доставляли прямо к нему в мастерскую: он хотел максимально точно изобразить трупы на полотне, хотя в финальном варианте картины натуралистических ужасов почти не осталось.

4. Кен Карри. Gallowgate Lard (Автопортрет). 1995

Кен Карри (Ken Currie, род. 1960) — современный шотландский художник, большой поклонник творчества Фрэнсиса Бэкона, в чём вы легко убедитесь, взглянув на его работы. Один из центральных мотивов в творчестве Карри — изображение стареющих, изуродованных, а то и разлагающихся тел: эта тема возникла в его живописи как реакция на политические и гуманитарные катаклизмы 1990-х годов в Восточной Европе. До этого он живописал свой ужас перед политикой Маргарет Тэтчер, а в его позднем творчестве есть, например, картина «Три онколога» — посвященная страху перед раком.

Кен Карри родом из Глазго, Голлоугейт — один из районов города. Название картины, занявшей 4-е место в списке самых страшных, можно перевести как «Галлоугейтское сало». При написании портрета Кен Кари добавил в масляные краски пчелиный воск — так натуральнее выглядит и человеческая кожа, и ужас человека, оказавшегося перед этим полотном. Кен Карри часто пишет свои жуткие картины с себя, а потом его интервьюеры начинают свои статьи с описания того, как они, хорошо знакомые с творчеством Карри, но не с ним самим, вдруг оказываются с художником один на один и узнают прототип художественных кошмаров в лицо.

Объяснять смысл своих полотен Кен Карри не любит. Однажды он даже уничтожил картину после того, как кто-то заявил, что на ней совершенно определённо изображён банковский кризис. Карри считает, что картина умирает, когда она разгадана. Идеальная ситуация для него, когда, выходя с выставки, зритель бормочет: «Что это было?».

3. Василий Верещагин. Апофеоз войны. 1871

А вот Василий Верещагин не из тех художников, которые предоставляют зрителям право самостоятельно искать смысл в картине, делать выводы, выносить уроки. Чтобы избежать недопонимания и разночтений, раму для «Апофеоза войны» он украсил надписью: «Посвящается всем великим завоевателям — прошедшим, настоящим и будущим». Увы, нельзя сказать, что урок Верещагина усвоен. Но то, что его картина по сей день пугает (притом даже самых сильных и бесстрашных) — уже неплохо.

2. Франсиско Гойя. Сатурн, пожирающий своего сына. Ок. 1823

Среди номинантов была пара Сатурнов, уплетающих своих детишек: этот, в исполнении Гойи, и рубенсовский — он в десятку не попал. Сатурн поедал своих детей, потому что ему напророчили: дети лишат его власти. Соперничество, любовь-ненависть отцов и детей — сюжет вечный: он обеспечивает художников и литераторов вдохновением, а психотерапевтов стабильным доходом. Неудивительно, что эта картина сохраняет пугающую актуальность даже сейчас, когда героям античных мифов сложно конкурировать с ужасами из ленты новостей.

Эту картину Гойи читатели Артхива номинировали как самую страшную наибольшее количество раз. О её актуальности свидетельствует и то, как часто она воспроизводится в современной популярной культуре. Так, современный цифровой художник Kiszkiloszki посвятил Сатурну и его аппетиту целую серию гифок, исполненных чёрного юмора:

А режиссёр Оливер Стоун показывает «Сатурна» Гойи в своём фильме «Уолл Стрит: Деньги не спят» (2010), который рассказывает о том, как акулы бизнеса точат зубы на собственных детях, а корпорации пожирают всех людей без разбора. Вот кадры из фильма — с картиной, которая на самом деле висит в Прадо, а не в кабинете финансового воротилы:

1. Питер Брейгель Старший. Безумная Грета. 1563

Чем объяснить победу этой картины? Во-первых, тем, что это безусловный шедевр, притом весьма жуткий: Грета направляется в пасть Ада через пейзаж

Развитие жанра от древности до наших дней: как религия и изобретение техники масляной живописи способствовали становлению жанра в Европе и почему так важна река Гудзон? Читать дальше

, который населён чудовищами, олицетворяющими пороки. Статья о «Безумной Грете» на сайте Музея Майер ван дер Берга, где она хранится, называется «Фильм ужасов в виде картины». А в эпиграфе справедливо сообщается, что Брейгель, подобно режиссеру хорроров, сумел одновременно вызвать у зрителя страх и доставить ему удовольствие.

Вторая причина — внезапная актуальность имени Грета. Голосовавшие комментировали картину фразой «Как вы смеете?» — она принадлежит 15-летней шведской активистке Грете Тумберг, которая к трибуне ООН направлялась не менее решительно, чем Грета на этой картине, да ещё и была названа диванными диагностами безумной.

Третья причина — сам Брейгель, который, как окончательно стало понятно после беспрецедентного успеха его прошлогодней венской выставки у российских зрителей, является самым важным и любимым «русским» художником.