Николай
Иванович Фешин

У художника Николая Фешина (26 ноября (8 декабря) 1881, Казань  — 5 октября 1955, Санта-Моника, Калифорния) удивительная судьба. Мировые катаклизмы – война, революция – не поломали его жизнь. Словно путеводная звезда освещала его путь, а ангел-хранитель непрерывно был с ним. Он шел к своей цели, а вокруг него постоянно оказывались люди, которые могут и хотят ему помочь: замолвить словечко, ускорить получение документов, организовать выставку, купить картину. Эмигрировал с женой и дочкой. В другой стране его встретили с распростертыми объятьями. С 13 лет оставшийся без дома, недолго владевший домом в России, внезапно превратившейся в Советскую, даже это он исправил, обрёл, построил своими руками. Дом, в котором надеялся прожить всю оставшуюся жизнь с двумя самыми любимыми на свете девочками: дочерью и женой. Здесь и подстерегла его самая большая потеря. Впрочем, вернемся к началу.

Нужно чудо!

Отец Николая Фешина владел резьбой и отлично золотил иконостасы. В Казани у него была небольшая мастерская, в которой мальчик проводил целые дни практически с рождения. В четыре года ребенок тяжело заболел менингитом и впал в кому. Доктора разводили руками и рекомендовали родителям готовиться к худшему, оговаривая, что даже если выживет, практически наверняка останется недееспособным. «Молитесь о чуде, мы сделать ничего не можем», – таков был врачебный вердикт. Отец решил чудо добыть. Помогло его знакомство с церковной сферой. В одном из казанских соборов хранилась особо почитаемая икона Тихвинской Богоматери. Огромную икону принесли в дом и трижды обошли кровать с почти бездыханным ребенком. Мать Фешина вспоминала, что в тот момент, когда икону наклонили так, что она коснулась мальчика, Коля пошевелился. С того дня дело пошло на лад. Единственным последствием стала появившаяся у него замкнутость и нелюдимость. К рисованию тоже пристрастился после первой встречи с чудом.

В тот год, когда он окончил публичную школу, в Казани открылась Художественная школа. Отбор в школу мальчик прошел. Но не так всё гладко было: родители развелись, семья разорилась, все разъехались, кто куда. Он в 13 лет остался один в Казани. Жил впроголодь, изредка что-то подбрасывала казанская тетка. Зато учился рисовать, а это было самым важным.

Как Фешин стал художником

После Казани поехал поступать в Академию художеств. Поступил, приняли, был хорош, хвалили. На что жил? Академия, столь часто упрекаемая в косности и ретроградстве, заботилась о нуждающихся учениках. Плата за обучение не взымалась, был ресторан, в котором студенты могли бесплатно обедать, постоянно проводились конкурсы с денежными призами, учреждались гранты. Фешин к тому же подрабатывал иллюстрациями. Мечтой многих студентов было учиться у Репина, всех взять он не мог физически, но Фешина – взял. Влияние Репина на ученика признают все. Это, конечно, в первую очередь интерес к внутреннему миру портретируемого и интерес к народу. Но, безусловно, реализация у этих мастеров была совершенно разной. Репин многому научил Фешина, но, как ни странно, самое интенсивное обучение Фешин проходил после того, как Репин ушел из Академии. Преподаватели сменяли друг друга, но того, кто занял бы пьедестал Учителя, по крайней мере, на взгляд Фешина, не появилось: «Мы, студенты, были предоставлены сами себе, и эти два последние года были наиболее существенны для меня как для художника». Фешин дал себе свободу, позволил творить так, как хотелось именно ему. Много экспериментировал, читал, уделяя особое внимание технике. Тогда была заложена база того, что впоследствии назовут фешинским казеиновым грунтом – метод, позволяющий добиться матовости красок.

К выпуску из Академии Фешин представил картину «Капустница», за которую получил медаль и стипендию, позволяющую в течение года путешествовать по Европе, чем он не преминул воспользоваться: Австрия, Германия, Италия, Франция. Ездил, впитывал и не писал. Хотел в Париже учиться, но понял, что после 13 лет учебы он просто не в состоянии у кого-то еще учиться (на этом месте студенты сочувственно кивают).
По возвращении на родину его пригласили преподавать в Казанскую художественную школу. Уровень образования там катастрофически снизился, Академия требовала принять меры, в противном случае грозила лишить субсидирования. Николай Фешин в качестве преподавателя оказался превосходной «мерой». Вскоре всю казанскую школу можно было назвать фешинской (собственно, она теперь именно так и называется). Фешин не был теоретиком, в классах он ставил свой мольберт рядом с мольбертами учеников и учил не словами, а собственным примером. Благодарные ученики в будущем не раз смогут выразить свою признательность учителю – тоже не словом, а делом.

Имя Николая Фешина за рубежом стало известно с 1909 года. За «Даму в лиловом» на мюнхенской выставке он получил Золотую медаль. С той поры его картины постоянно появлялись в зарубежных галереях и на международных выставках. Вскоре и Новый Свет принял русского художника. Открыл его американцам коллекционер Уильям Стиммел. Он же пригласил Фешина представить свои работы в Институт Карнеги. Так был проложен путь в Америку. С галеристами и коллекционерами необходимо было общаться, а Фешин иностранными языками не владел. Помогала вести переписку ему Александра Белькович, дочь первого заведующего Казанской художественной школой. Она в совершенстве владела французским, а Фешин – в совершенстве владел кистью и с удовольствием ее писал. В 1913-м ей исполнился 21 год, ему – 32. Самое время пожениться, что они и сделали.

В поисках утраченного дома: Россия

Николай Фешин с 13 лет, по сути, не имел дома и жил один. Привыкнуть к семейной жизни поначалу было непросто. Иногда казалось, что ничего не получится. Но получилось, период взаимных притирок завершился, родилась дочь Ия – и это еще больше сплотило молодых. С той поры, как он обосновался в Казани, Фешин писал очень много портретов. Любимыми героями были жена, дочь, отец.

В Первую мировую войну связи с заграницей оборвались, возникли проблемы с реализацией картин. Жена настояла на покупке домика в лесу под Казанью. Там и спасались от житейских и общественных бурь. В 1917 году Фешин не сразу понял, что меняется вообще всё. Благодаря протекции учеников ни его, ни семью не трогали. Впрочем, не от всего могли защитить ученики. В 1919 году от тифа умер отец художника, через пару месяцев – мать. Да и привычными темами ограничиться не удалось, с 1918 года приходилось выполнять и политические заказы.

В 1921 году в Казань прибыла Американская ассоциация помощи. Фешин понимал, что его проблемы – нет хороших красок, нет возможности писать то, то хочется, – это практически золотая жизнь по сравнению с проблемами, возникающими у многих вокруг. В любой момент всё может стать иначе и для него, и семьи, почвы под ногами нет. «Мои корни здесь, но я потерял энергию работать, желание жить». Через ассоциацию он связывается со Стиммелом и сообщает о своем желании уехать в США. Судьба благоволит художнику. Множество людей прикладывают множество усилий для того, чтобы оформить все документы с американской стороны, множество людей помогают ему в России. На сбор документов и хождение по инстанциям в Казани понадобился год.

В поисках утраченного дома: Америка

1 августа 1923 года семья Фешиных впервые увидела небоскребы Нью-Йорк. Его встречают, его ждут, он уехал с любимой женой и дочерью. Конечно, эмиграция в любом случае задача не из простых, но разве можно сравнить условия, в которые попал Николай Фешин после отъезда, с драмой Зинаиды Серебряковой, к примеру?

Фешин моментально включился в художественный процесс в США. Он снова много писал, был организован класс, в котором он преподавал другим художникам, также вел занятия для студентов в Академии искусств при Гранд Сентрал Галлерис (правда, был этим недоволен, жаловался, что, когда он что-то подправляет на ученическом холсте, его немедленно просят поставить автограф!). Жена на занятиях выступала как переводчик.

Дом, милый дом

Нью-Йоркский период Фешина был успешен: обучение, персональные выставки, внимание коллекционеров. Американские картины очень жизнерадостны. Но у художника обнаружили туберкулез, пришлось искать более подходящий климат. В итоге Фешины приехали в Таос, город в Нью-Мексико. Таос – сплав различных культур: американцы, индейцы, испанцы, мексиканцы. Чем-то он напоминал многонациональную Казань. Осмотрелись, купили участок, на котором было два дома. В маленьком поселились, а над большим Фешин работал 6 лет. Этот дом и поныне открыт для посетителей, теперь там музей Фешина, дом включен в перечень национальных исторических памятников США. Дом, безусловно, является одним из художественных произведений Фешина, а еще это гимн его любви к жене и дочери. Он трудился над ним как художник, строитель, плотник, резчик, скульптор. Мальчик, у которого с 13 лет не было дома, обрел его. И надеялся провести в нем жизнь рядом со своими самыми любимыми женщинами – взрослой и маленькой. Фешин прожил в Таосе 7 лет. Его талант в этот период достиг предельного накала, расцвел максимально. В Таосе он нашел всё… и всё потерял.

Жизнь после любви

Жена, Александра Белькевич, была единственной любовью Николая Фешина. И когда она потребовала развод, мир рухнул. Есть версия, что Александра захотела самостоятельности, мечтала проявить себя как писатель. Она действительно написала две книги, достаточно хорошего уровня, но славы и богатства они ей не принесли. Впрочем, был еще один фактор. Александра увлеклась молодым поэтом Спадом Джонсоном.

Отношения с ним в серьезные так и не переросли. А дальше… Дочь не могла простить матери ее предательство и осталась с отцом. Они уехали в Нью-Йорк, где им пришлось учиться самим решать бытовые вопросы, которыми всегда занималась Александра. Она же оказалась без средств к существованию. Не в силах платить за отопление отстроенного мужем дома, она снимала дешевое жилье, ела бесплатно в ресторане, хозяин которого раз в год приходил в дом и выбирал любую из картин Фешина. Сам Фешин неоднократно пытался вернуться и восстановить отношения, но это так и не удалось.

В Нью-Йорке дела шли не очень, а вот переезд в Калифорнию оказался удачным. Фешин даже предпринял еще одну попытку создать свой дом – но и в нем жил недолго. Ия выросла и вышла замуж, дом оказался велик для художника, он его продал и приобрел студию в Санта-Монике. «Потерявши дом и семью, я и до сих пор не могу найти место, где бы я мог работать так же легко, как у себя в студии дома», – с горечью пишет он брату в Россию.

Тем не менее, жизнь после любви была: он подолгу путешествовал, побывал в Мексике, на Бали, в Японии. Впрочем, страстью путешествия для него не стали, и последние двадцать лет жизни он жил и работал в Санта-Монике. Писал портреты, преподавал ученикам, гулял со своей собакой и переписывался с дочкой. В письмах брату говорил, что жалеет об отъезде из России. Хотя очень может быть, что это была не столько эмигрантская тоска по родине, сколько тоска по жизни, о которой он мечтал: жизни в настоящем доме, с любимыми людьми рядом. Умер Николай Фешин во сне, оставив на мольберте неоконченный пейзаж.

Автор: Алена Эсаулова