Алексей
Гаврилович Венецианов

Алексей Гаврилович Венецианов (18 февраля 1780, Москва – 16 декабря 1847, село Поддубье Тверской губернии) – выдающийся русский живописец, мастер жанровых сцен из крестьянской жизни, педагог, основавший так называемую «венециановскую школу живописи» - эффективную систему подготовки живописцев, полностью опровергающую классицистские установки Академии художеств.

Особенности творчества художника. Венецианов сознательно избирает бытовой жанр как основу своей живописи, с его именем связана эмансипация бытовых сцен как равноправного жанра в отечественном искусстве. Художник разработал форму многофигурной жанровой картины, в которой значительную роль играет пейзаж или интерьер. Значителен вклад Венецианова в искусство русского портрета: он создал целую галерею поэтизированных портретов молодых русских крестьянок. Образованные современники называли Венецианова «русским Тенирсом» (имея в виду выдающегося фламандского жанриста Давида Тенирса (младшего), который тоже писал сцены из крестьянской жизни), но Венецианов не был эпигоном ни Тенирса, ни Шардена, ни кого другого из жанристов. Выбрав свою редкую для русского искусства «нишу», он научил современников видеть в крестьянах – людей, а за неброской красотой среднерусского равнины – усматривать эпическую, бытийную природу пахоты или жатвы.

Известные картины Алексея Венецианова: «Гумно», «На пашне. Весна», «На жатве. Лето», «Спящий пастушок», «Жнецы», «Пётр Великий. Основание Санкт-Петербурга».

Звучная фамилия «Венецианов», отсылающая к живописным взлётам ренессансной Венеции, для русского художника выглядит как псевдоним. Причем псевдоним чудовищно претенциозный. Но это только если не знать, что Алексей Гаврилович Венецианов был человеком совестливым и скромным, а по числу бескорыстных добрых дел – и вовсе святым бессребреником. Несоразмерная характеру громкая фамилия – не его изобретение, она досталась в наследство от греческих предков по фамилии Проко, перебравшихся в Россию в первой половине XVIII века и прозванных там «Венециано».

Алексей Венецианов появился на свет 7 (18) февраля 1780 года в Москве в семействе небогатых купцов. Анна Лукинична Венецианова в девичестве звалась Калашникова и принадлежала к старому купеческому роду. Её супруг Гаврила Юрьевич приторговывал в розницу сельхозтоварами – цветами и луковицами, ягодами и саженцами, варьеньем и соленьями. А еще – картинами. Нет, никаким, как теперь сказали бы, арт-дилером отец Венецианова не был – настоящие арт-дилеры той поры имели совсем иной масштаб: не считаясь с затратами, они скупали картины на европейских аукционах для российских императорских дворцов. А Гаврила Юрьевич всего лишь продавал картинки «в золотых рамах за стёклами» замоскворецких художников-самоучек.

Народный, низовой интерес к «художеству» был новым явлением в русском обществе. Он развивался как бы в пику Академии художеств, где еще полвека назад воспитанникам, чтобы не испортить глаз, не разрешалось не то что рисовать крестьян – даже глядеть на них. Теперь крепостные сами взялись за краски. Известно, что с юным Алексеем Венециановым живописью занимался его «дядька» (так тогда назывался гибрид камердинера и гувернера) Прохорыч.

Русская живопись времени взросления Венецианова почти не знала пейзажа, натюрморта и жанра. Главным был портрет. Именно в портретах пробует себя и Венецианов. Написав весьма правдоподобный портрет собственной матушки, он решил попытать счастья в столице и в 1802 году, простившись с родителями, уехал в Петербург.

Нужно было зарабатывать на жизнь. Венецианов дал объявление в газеты: молодой художник напишет ваш портрет в технике пастели. Но откликов не последовало. Конкуренция в этой области в столице, наводненной иностранными художниками и жадными до заказов выкормышами Академии, была чрезвычайно велика. Не имея протекции и образования, Венецианов вынужден был сдаться. Он поступил чертежником в почтовую канцелярию.

Так прошло несколько лет. Писать картины Венецианов продолжал по выходным и вечерам, чувствуя, что ему не хватает не только рекомендаций, но и опыта. Тут вмешался счастливый случай. Директор канцелярии представил начинающего художника признанному Боровиковскому, который поселил Венецианова у себя в доме и взялся за него всерьез: обучал, достал разрешение на копирование в Эрмитаже, знакомил с нужными людьми.

Постепенно пошли заказы, жизнь налаживалась, но в Венецианове проснулось желание исправлять нравы и бичевать пороки. В 1807 году он начинает выпускать «Журнал карикатур». Издание пользовалось популярностью. Однако к 1809 году, когда у него уже будет внушительное число подписчиков, Венецианов узнал, что такое цензура и что чиновник в России – фигура неприкосновенная. В свежем номере «Журнала карикатур» был помещен карикатурный оттиск, на котором отвратительный, заплывший жиром дворянин презрительно смотрит на просителей – израненного солдата и голодную вдову. Сразу два министерства, внутренних дел и просвещения, усмотрели в карикатуре угрозу государству. По личному распоряжению Александра I журнал был закрыт, а Венецианову порекомендовали опять обратиться к стезе чертежника.

На почту он не вернулся. Устроился землемером в Лесной департамент. И стал вынашивать амбициозный для человека без специального образования план: получить официальное звание художника. В принципе, устав Академии такое допускал. Для этого нужно было предоставить свою работу на конкурс. В 1811 году Венецианов написал для этой цели «Автопортрет». Поступок странный, чтоб не сказать дерзкий. Да кто ты таков будешь, чтобы совет академиков интересовала твоя малоприметная физиономия? И все же удача Венецианову опять улыбнулась. В Академии оценили взвешенную композицию и продуманный колорит, а более всего – раскрытие характера.

Скромность, честность, сдержанность, близорукий взгляд из-за очков – таким знаем Венецианова и мы. Он выполнил следующее задание – написать портрет инспектора Академии Головачевского – и получил искомое звание.

В 1815 году Венецианов неожиданно для всех знакомых женился – у 35-летнего живописца успела сложиться репутация убеждённого холостяка. Марфа Афанасьевна Азарьева, которой он не на шутку увлёкся, была дочкой небогатых дворян. После венчания молодожены уехали гостить к её родителям в Тверскую губернию. Венецианов, знавший до этого только городские виды двух столиц, был очарован непроходимыми древними лесами, их гулкой и влажной прохладой, прозрачностью лесных озёр. Крестьянский быт ему, городскому жителю, рисовался полным неизъяснимой привлекательности. Он самозабвенно вникает в помещичьи дела, узнает, например, как наладить полив или что такое «четырёхпольная пахота» и признается себе, что хотел бы остаться здесь навсегда.

Вскоре художник купил имение Сафонково. Именно там Венецианов написал знаменитые картины «Гумно» и «На пашне», откровенно поэтизирующие то, что до него считалось не достойным изображения. Строгую болезненную Марфу Афанасьевну супруг напишет в русском костюме. В это же время определится его главная тема – портреты и жанровые сцены из крестьянского быта («Захарка», «Спящий пастушок», «Вот те и батькин обед», «Жнецы» и др.)

Однажды у помещика-соседа Венецианов увидел крепостного мальчишку, рисующего на доске. Поразившись умелости, а может, вспомнив себя в детстве, Венецианов понял своё второе призвание – учить основам мастерства способных крестьянских детей. Из этого замысла выросло то, что потом будут называть «Школой Венецианова». Более чем 70-ти детям он дал путёвку в жизнь, будут среди них даже медалисты Академии. Кого-то приходилось выкупать у хозяев, кого-то помещики отдавали в школу сами. Венецианов учил их лично. Его метода заключалась в запрете копировать чужие картины и разрешении писать только натуру. У художника уже подростали две дочери – Александра и Фелицата, которые тоже интересовались живописью. Но не их, а крестьянских мальчишек он возит в Эрмитаж и даже, чтобы получить пропуск, выдает за своих сыновей.

В 1828 году Николай I срочно вызвал Венецианова в Петербург. Скромный провинциал понадобился, чтобы исправить курьёз с англичанином Джорджем Доу, Первым художником Императорского двора. Десяток лет назад он писал портрет Голицына. За истекшее время Голицын вырос в чинах и потребовалось переписать его мундир. Но Доу был уже настолько избалован, что не стал возиться с холстом, просто дорисовал новый мундир на бумаге и прилепил к картине. Разумеется, фальшивка отвалилась в самый неподходящий момент. Для переписывания мундира и был вызван Венецианов. Роскошь мастерской Доу неприятно поразила его, но еще больше поразило убожество его крепостных подмастерий. Венецианов потратит много усилий, чтобы они получили вольную.

Недолгий период Венецианов поработает придворным художником, но впоследствии даст себе зарок не писать заказных портретов.

Дела его, за исключением времени непродолжительного императорского протектората, шли неважно. И до, и после него средств вечно не хватало. Из-за выкупа талантливых крепостных подростков Сафонково не раз оказывалось на грани продажи. Раз в последний момент выручила неожиданная покупка Александром I картины «Гумно» - едва расплатившись с долгами, Венецианов пожертвовал оставшееся на детскую больницу. В другой раз, когда безденежье опять подступит, ему придётся, скрепя сердце, отправить дочь Сашеньку, дворянку по матери, осваивать профессию домашней учительницы. Не однажды Венецианов будет подавать прошения предоставить ему место преподавателя Академии. Но ни разу оно не будет удовлетворено: конкурировать с его мастерством педагога академики не собирались.

Последние годы Венецианова были мрачны: жена умерла от холеры, дочери-бесприданницы не устроены, ученики пишут бездушные приукрашенные портреты довольных крестьян, оскорбляя своей псевдонародностью всё, что Венецианову было дорого в искусстве. Жизнь Венецианова оборвалась зимой 1847 года жесточайшим образом. В конной повозке он выехал из своего имения в Тверь, где работал над росписями Троицкого храма. Неожиданно лошади понесли. Венецианов схватил поводья, чтобы усмирить лошадей, но его запястья запутались в них, а сам он был выброшен из повозки. Несколько километров его тело билось о придорожные камни. Когда соседские крестьяне обнаружили художника, он был уже мёртв.

Автор: Анна Вчерашняя