Сомерсет Моэм и его коллекция картин: "Исключительно для собственного удовольствия"

Сомерсет Моэм написал 21 роман, более ста рассказов и десятки пьес. Материал для своих работ он собирал повсюду. Писатель объездил почти весь мир — Европа, Америка, Азия, Дальний Восток и острова Тихого Океана. Он был медиком и работал в британской разведке. Со шпионской миссией Моэм посещал Россию во время Февральской революции и должен был помочь главе Временного правительства — А. Керенскому. Правительство Британии пыталось помешать большевикам прийти к власти и сохранить Россию в качестве союзника в войне. Но эта миссия оказалась невыполнима.


Фото: С. Моэм направляется из Отеля Дорчестер в Букингемский дворец, 14 июля 1954 год

В 1962 году в издательстве Хайнеманна выходят отрывки из книги Моэма под названием «Исключительно для собственного удовольствия», где писатель рассказывает о своей коллекции картин.

В этом же году 10 апреля на аукционе «Сотби» в присутствии 2500 человек продаются 35 картин из коллекции Моэма на общую сумму 524 тысячи фунтов стерлингов.



С. Моэм «Исключительно для собственного удовольствия», 1962 год

Моэм разыскал хижину и обнаружил там три двери, расписанные Гогеном. Две из них были непоправимо испорчены, а третью он купил у владельца дома за 200 франков. Правда, вечером к Моэму приехал еще один человек и сказал, что дверь наполовину принадлежит ему и попросил еще 200 франков. Как пишет писатель «Я с удовольствием дал ему деньги» и увез драгоценный груз в Нью-Йорк, а затем во Францию.

Работа Гогена — «лишь слегка очерчена, всего лишь набросок, но очаровательный. Она находится в моем кабинете».

П. Гоген «Ева с яблоком»

«…В один из моих визитов, после приветствия, он сказал: „Посмотрите, что я сделал сегодня утром!“. Он нанял модель и на листах бумаги размером девять на двенадцать сделал рисунки ее головы. Он приколол листы на стене рядами один над другим напротив своей кровати. Я не считал, но, думаю, их было по крайней мере сорок. Это был удивительный подвиг для старика, лежащего в постели… Я похвалил его, и он был доволен моей похвалой. „Но вы должны смотреть на них и смотреть, и только тогда вы будете видеть их силу, глубину мысли в них и их философию“. Я видел только сорок прекрасных рисунков, но я прожил достаточно долго, чтобы понимать — художник склонен видеть в своем произведении намного больше, чем обычный зритель. Я кивнул и прикусил язык».

А. Матисс «Женщина с зонтиком»

«Один из моих отпусков я провел в Париже, где жили два моих брата, старше меня на несколько лет. Я читал, перечитывал и снова читал эссе Уолтера Патера о Моне Лизе и первый мой приход в Лувр я взволнованный, торопясь проходил мимо картин, пока не подошел к знаменитому портрету Леонардо. Я был горько разочарован. Была ли это та же картина, о которой Патер писал так красноречиво?

Я провел утро в Лувре. Никто меня не сопровождал. Один молодой человек, которого я встретил, сказал мне: «Есть только один художник, на которого стоит смотреть в Лувре, — Шарден. Не тратьте своего времени на весь этот хлам, который они показывают. Вы найдете гораздо больше искусства в Фоли-Бержер.

Я был слишком застенчив, чтобы сказать эстету, что «Молодой Человек с перчаткой» Тициана — красивый портрет, и картина «Погребение» Тициана глубоко меня тронула».


Дж. Гамильтон Баррабл «Песни из Италии»

«Самым интересным человеком в этой небольшой группе был ирландец, угрюмый и раздражительный, по имени Родерик О’Коннор. Он провел несколько месяцев в Бретани с Гогеном, занимаясь живописью, а я уже очень интересовался этим загадочным и талантливым человеком. Мне хотелось узнать от О’Коннора, что бы он мог мне рассказать о нем; но, к сожалению, он проникся ко мне личной неприязнью, которую, не колеблясь, проявлял…»

«По счастливой случайности, моя пьеса, которую отклоняли, была поставлена на сцене Court Theatre и имела успех. За ней последовали другие пьесы, легкие комедии, в результате у меня появилось скромное состояние. Я познакомился с Уилсоном Стэром и мы с ним иногда виделись. Я купил два его пейзажа».

Филипп Уилсон Стэр «Эффект дождя. Корфу»

Не миновала Сомерсета Моэма и скандальная слава. Он был бисексуалом, а Англия была единственной в Европе страной, где в то время преследовали людей нетрадиционной ориентации. Поэтому Моэм уехал из Лондона и жил в Америке и Франции.
«Одно время я развлекался тем, что воображал себя женатым человеком, — напишет Моэм в книге „Подводя итоги“. — Женатым в принципе, а не на какой-то конкретной женщине. В браке меня привлекали условия женатой жизни. Женившись, я обрел бы покой… покой и устоявшуюся и достойную жизнь. Я стремился к свободе и полагал, что обрету ее в браке».

Моэм не скрывал своей слабости даже после брака. В 1917 году он женился на Сайре Уэллкам, у них родилась дочь Лиза. Двенадцать лет супруга делила мужа с его друзьями-мужчинами, пока они не развелись.

Когда Моэм жил в Париже, он познакомился со многими арт-дилерами. По совету одного из них, Альфонса Кана, он приобрел работы Жана Жовено — ученика Жоржа Брака, который буквально голодал, а также картину Фернана Леже.

«Он был веселым, дружелюбный человек, но как многие тогда художники, находился в отчаянно затруднительном положении. Я купил абстрактную работу, которую Леже назвал „Крыши Парижа“. Мои друзья посмеивались надо мной и спрашивали, зачем я купил эту фантастическую композицию».



Ф. Леже «Крыши Парижа», 1922 год

В 1926 году писатель приобрел виллу «Мавританка» в Кап-Ферра на Ривьере. Она была построена для священника короля Бельгии — Леопольда II, и стала домом Моэма на следующие 40 лет. Когда юрист предложил записать виллу на имя дочери, Моэм ответил: «Спасибо, я читал «Короля Лира».

Во время Второй Мировой войны, когда Ривьеру заняли войска Муссолини, Моэм уехал на последнем корабле. Когда он вернулся после войны, вилла была разграблена: предметы искусства (кроме картин, которые были заранее перемещены в другое место) исчезли, фарфоровая облицовка бассейна разбита, в спальне лежал неразорвавшийся снаряд, а винный погреб опустошен. Моэм принялся за восстановление и вскоре вилла стала гостеприимным домом для многих писателей: хозяин приглашал погостить на берегу моря Т.С. Элиота, Киплинга, Арнольда Бенетта, Яна Флеминга… Жан Кокто таже там был гостем, как и Уинстон Черчилль.

Сомерсет Моэм, Кап-Ферра, 1951 год, фото: Henri Cartier-Bresson

«Я купил дом на Ривьере, где я и сейчас живу, и привез мои театральные картины из Англии. Некоторые я повесил в гостиной, другие — на лестнице. Для столовой я купил мебель в провансальском стиле, а на стенах повесил картины Мари Лоренсен, которые я купил несколькими годами ранее. Эффект был приятным».

Как-то Мари Лорансен позвонила Сомерсету и сказала, что хотела бы прийти посмотреть, как смотрятся ее работы, и писатель пригласил художницу на ланч. Моэм вспоминал, как Мари Лорансен подходила к каждой своей работе и не могла налюбоваться: «Какая хорошенькая!», воскликнула у первой картины. «Это восхитительно!» — наслаждалась она следующей. А у картины «Девушка с веером» Мари призналась: «Здесь не может быть сомнений — это шедевр!»

Сомерсет Моэм симпатизировал художнице и не считал ее восхищение собственными работами тщеславием — напротив, ему нравилось ее простодушие. Несколько лет спустя Лорансен написала портрет Моэма и подарила его художнику.

М. Лорансен «Девушка с веером»

За работу над сценарием (который так и не был использован кинокомпанией) Сомерсету Моэму предложили купить картину за счет не дороже 15 000 долларов.

Никогда раньше Моэм не покупал работы за такие деньги и горячо благодарил Дэррила Занука. Он купил в Париже «Даму с зонтиком» Матисса, «Зимний пейзаж» Писсарро и картину Лепина «Вид за пределами Парижа».

К. Писсарро «Зимний пейзаж. Лувесьен», 1874 год

«Во время моей последней поездки в Нью-Йорк у одного дилера я увидел работу Пикассо „Смерть Арлекина“. Я был ею очарован. Это была очень трогательная работа. Но она стоила больших денег, а я занимался восстановлением дома, что требовало больших расходов. Я не мог ее себе позволить, и, безутешный, вернулся во Францию. Но я продолжал думать о картине, я ужасно хотел владеть ею. Это была прекрасная вещь. Я чувствовал, что буду всю жизнь жалеть, если ее уведет кто-то другой.

Наконец, я сказал себе: „К черту, расходы“ и сделал дилеру предложение. Я знал, что у него есть монументальная картина стоящей женщины Пикассо, которую непросто разместить… У меня было подходящее место в зале для этой картины, и, предполагая, что это поможет соблазнить дилера, включил ее в мое предложение. К моей радости, он принял его, и две картины, в конце концов, оказались у меня».

П. Пикассо «Гречанка»

Моэм собирал также работы, связанные с театральным искусством. Он очень ценил свою коллекцию и хотел ее подарить Национальному Театру в Лондоне, что и сделал в 1950-е годы. Театр тогда только строился, и его коллекцию приняли уже после смерти писателя. Во время одной из временных выставок, которая проходила в вестибюле, четыре картины были украдены. Неудивительно, что администрация театра несколько лет назад с огромной радостью и облегчением передала большую часть работ из собрания Моэма Музею Холбурна в Бате.

Bannister and Suett in George Coleman the Younger’s 'Sylvester Daggerwood'

Недавно была опубликована книга «Сомерсет Моэм и его тайная жизнь» Селины Хастингс. Писательница стала первым биографом, получившей доступ к личной корреспонденции знаменитого литератора. В одном из интервью, Хастингс поделилась своими впечатлениями о характере писателя и о том, что он скрывал от всех:

«Моэм пытался скрывать свою настоящую сущность, насколько он был страстным, ранимым и очень эмоциональным человеком. Себя он демонстрировал миру совсем другим: циником, для которого не было ничего святого. И это более чем далеко от правды. Он был нравственным, храбрым человеком и истинным реалистом. Ничто в человеческой натуре не могло его удивить».

Биограф также рассказала, что в последние годы у писателя было психическое расстройство. Возможно, этот факт объясняет его необычные поступки. В 1962 году Моэм объявил дочери, что лишает ее наследства и сомневается в том, что она ему родная дочь. Он усыновил своего секретаря, с которым жил долгие годы, намереваясь оставить свое состояние ему. Дочь обратилась в суд с иском о праве на наследство и отмену усыновления и выиграла дело.

Г. В. Сазерленд «Сомерсет Моэм», 1949 год