Ловис
Коринт

Ловис Коринт (нем. Lovis Corinth, полное имя Franz Heinrich Louis Corinth; 21 июля 1858, Тапиау (в настоящее время Гвардейск Калининградской области) – 17 июля 1925, Зандворт) – немецкий художник, график, а также автор ряда книг и статей о живописи. Внес немалый вклад в германский импрессионизм, хотя достиг высот и на поприще экспрессионизма. Был влиятельным членом, а начиная с 1911 года – и председателем Берлинского сецессиона. При жизни считался одним из ведущих деятелей искусства Германии и отменно продавался. Но во время Третьего рейха его живопись была объявлена «дегенеративным искусством». Как следствие около 300 картин Коринта были изъяты из немецких галерей, часть из них – уничтожены и проданы в Швейцарию.

Особенности творчества художника Ловиса Коринта: писал великое множество как своих собственных, так и чужих портретов в энергичной, где-то ироничной и исключительно эмоциональной манере. Картины Коринта по мотивам библейских и древнегреческих сюжетов отличаются драматизмом и зашкаливающей чувственностью. Пейзажи и натюрморты дышат сырой, необузданной энергией жизни; с одинаковой страстью и напором препарирует художник и освежеванные бычьи туши, и обнаженное женское тело.

Известные картины Ловиса Коринта: «Автопортрет со скелетом», «Снятие с креста», «Автопортрет с женой и бокалом шампанского», «Ведьмы», «Утреннее солнце», «Иннокентия», «Се Человек».

Если бы художник Коринт попал на кушетку к своему именитому современнику – дядюшке Фрейду – тот, несомненно, нашел бы истоки провокационного, экспрессивного и местами болезненного искусства в его детстве. И был бы прав.

Кровавая идиллия

Жизнь подрастающего Ловиса складывалась из противоречий. С одной стороны, отчий дом в Тапиау располагался напротив настоящего средневекового замка Тевтонского ордена, мечты любого мальчишки. С другой – кожевенное дело отца означало ежедневный, непосредственный контакт ребенка со смертью: он слишком рано узнал, как забивают скот и снимают с него шкуру.

Это оставляет такой отпечаток в его сознании, что позже, вспоминая детство в одной из своих книг, Коринт передает впечатления глазами выдуманного персонажа, некоего Генриха (это одно из имен художника, окрещенного Францем Генрихом Луисом). Именно он, а не Ловис, еще совсем мальчиком бывал на скотобойне и наблюдал, как окрашивается в цвет крови городская река. Вдыхал белый пар, исходящий от пестрых внутренностей животных, развешенных на железных столбах.

Да и в семье все было не так гладко. Луи (или Луис) – так, на литературном, верхненемецком диалекте называл мальчика интеллигентный отец – был единственным общим ребенком своих родителей, помимо еще пяти детей от первого брака рано овдовевшей Вильгельмины. Но и она умерла, когда Луису было 13 лет.

Все ради искусства

Отец, видя одаренность сына, который осилил грамоту уже в пятилетнем возрасте, а с шести лет проявляет и недюжинные художественные таланты, задается целью дать ему соответствующее образование. Восьмилетнего Луиса отправляют в гимназию Кенигсберга, где тот с головой уходит в занятия рисунком.

Здесь Коринт получает исчерпывающие знания мифов Древней Греции и Рима, изучает греческий язык и латынь. Впоследствии это найдет отражение в его знаменитых полотнах по мифологическим мотивам (1, 2, 3).

К слову, несмотря на то, что все соученики говорили на литературном языке и мальчишке пришлось терпеть немало насмешек из-за его нижненемецкого диалекта, став художником, он будет гордо подписывать свои работы именно так, как звучит его имя на родном наречии – Ловис Коринт. Под этим именем запишут его и в историю искусства.

После смерти жены отец Генрих продает поместье в Тапиау, чтобы переехать к сыну в Кенигсберг и иметь возможность оплатить обучение в тамошней художественной академии. «Судьба улыбнулась. Я буду художником, – напишет Коринт. – Я был верен своей профессии и ни разу не помышлял об измене».

Отучившись четыре года, по совету своего близкого наставника и друга отца, преподавателя академии Отто Гюнтера, Ловис отправляется в более престижную Академию художеств Мюнхена. Здесь он оттачивает мастерство до 1884 года, с перерывом на службу в армии.

Фурор, крах и восстание из пепла

Всего три месяца учебы во фламандском Антверпене становятся знаковыми для начинающего художника. Хотя, согласно воспоминаниям, Коринту город совершенно не понравился, именно в мастерской местного художника Поля Эжена Горже Ловис напишет свою первую замеченную критиками картину. Вслед за «Заговором», отмеченным бронзовой медалью Лондонского салона, здесь же Коринт выдает еще одно из своих известных полотен под неполиткорректным по нынешним меркам названием «Негр Отелло».

Следующей остановкой в 1884 году становится Академия Жюлиана в Париже. В мировой столице романтики и любви Коринт не на шутку увлекается рисованием в жанре ню, что впоследствии окажет заметное влияние на его творчество и даже станет одной из фирменных фишек художника (1, 2, 3).

Но первый настоящий триумф художнику Ловису Коринту приносит религиозная сцена. Не дожившее до наших дней полотно «Пьета» (уничтожено нацистами в 1945 году) получает награду на Парижском салоне 1890 года и вдохновляет его на создание мифологического сюжета с юродствующим «Диогеном». Повторить триумф не удалось, и после провала картины Коринт впадает в отчаяние и даже покушается на собственную жизнь при помощи морфина.

К счастью, рядом оказывается коллега Отто Экманн. Он приводит опустившего руки художника в чувство рекомендацией написать что-нибудь эдакое, что не оставит равнодушным ни критиков, ни ординарных любителей искусства. Благо почва для такого замысла была засеяна давным-давно, в глубоком детстве Ловиса. Так в начале 1890-х на свет рождается скандальная серия «На бойне», прославившая Коринта и вернувшая ему как признание публики, так и жажду жить и творить.

После этого дела художника идут только в гору. Постепенно он становится крупной величиной в немецком искусстве, одним из первых привнеся в закостенелую германскую живопись свежий ветер импрессионизма (1, 2, 3). Хотя ранее, во время обучения в парижской Академии Жюлиана, остроактуальное веяние прошло мимо Коринта, нисколечко не задев. Все-таки и ему понадобилось несколько лет для сбрасывания академических оков.

Немцы, традиционно недолюбливающие все французское, долго игнорировали и осуждали ультрамодную манеру в живописи. Но все-таки были вынуждены сдаться под напором Мюнхенского сецессиона, привозившего работы французских импрессионистов вопреки негодованию и протестам консервативной общественности.

Масоны, Шарлотта и паралич

В 1886 году художник Коринт умудряется стать одним из основателей поныне здравствующей масонской ложи «Непоколебимые в верности» (нем. In Treue fest – девиз существовавшего чуть более века Королевства Баварии). На память об этом «хобби» потомкам остался колоритный групповой портрет «Братья ложи».

Разочаровавшись в Мюнхенском сецессионе, отринувшем картину «Саломея», на которую Коринт возлагал большие надежды, в 1901 году он перебирается в Берлин. В прогрессивной столице вызывающе чувственное и не в меру натуралистичное полотно приходится как раз ко двору, и Берлинский сецессион принимает художника с распростертыми объятиями. А со временем, после ухода в 1911 году Макса Либермана в отставку, Коринт и вовсе возглавит этот союз немецких деятелей, противоборствующих застою классического искусства.

В Берлине обретает Ловис и семейное счастье – в лице своей ученицы Шарлотты Беренд (Коринт преподает в собственной художественной школе для женщин). Юная красавица еврейского происхождения становится бессменной музой художника и матерью его детей Томаса и Вильгельмины.

На самом пике карьеры, буквально после избрания председателем Берлинского сецессиона, вследствие инсульта Коринта наполовину парализует. К счастью, судьба распорядилась так, что паралич милует руку, которой он мог писать картины. Но болезнь оставляет отчетливый след на творчестве художника: его мазок становится еще более резким, палитра существенно мрачнеет, полотна практически лишаются иронии и жизнелюбия.

Вальхензе, новый немецкий порядок и Пастернак

В 1919 году Коринт с Шарлоттой переезжают в домик у живописного озера Вальхензе, спрятанного посреди баварских Альп. Здесь он пишет пейзажи и натюрморты в экспрессивной манере, пользующиеся бешеной популярностью у публики (1, 2, 3, 4). Они расходятся как горячие пирожки: по словам художника, их «буквально срывали с мольберта».

Всего спустя 6 лет после обретения нового дома воспаление легких отправляет Коринта в лучший мир. К счастью, Ловис не доживет до момента, когда в 1937 году национал-социалисты объявят наследие художника «дегенеративным искусством», конфискуют сотни его картин из немецких музеев и галерей, а затем подвергнут картины Ловиса Коринта уничтожению и ссылке заграницу, главным образом в Швейцарию.

Зато последние годы жизни Коринта отмечены дружбой с художником Леонидом Пастернаком, отцом нобелевского лауреата в области литературы Бориса Пастернака. В художественном музее Гамбурга хранится портрет Леонида Осиповича кисти его немецкого товарища и коллеги. Весть о смерти Коринта ужасно расстроила русского художника: «Как громом поразило меня это известие: что ни говорите – крупнейший живописец Германии… Крупнейший и настоящий, крупного темперамента, прогрессировавший, чем старше становился, и, невзирая на парализованную всю половину свою – работал невероятно много и без устали… И для меня лично это потеря очень чувствительная. Это – единственный художник, которого я уважал и как очень порядочного человека, и как художественно цельный темперамент».

Автор: Наталья Азаренко