войти
Войдите на сайт
Залогиньтесь, чтобы использовать максимум функций Артхива
Зонтик
Франсиско Гойя • Живопись, 1777, 104×152 см
Описание картины «Зонтик»
«Зонтик» – декоративное панно Франсиско Гойи, представленное в мадридском Прадо, которое служило эскизом для гобелена.
«Санта-Барбара» – это не только бесконечная американская мыльная опера. В Испании XVIII века так же называлась королевская ковровая фабрика – мануфактура «Санта-Барбара» (или, сказать проще, фабрика святой Варвары). «Совпадение? Не думаю», – так и тянет пошутить, тем более что и задача у обеих Санта-Барбар была примерно одинаковой: на длительное время сделать людям красиво, а также приятно, весело и интересно. Испанская «Санта-Барбара» для этой цели выпускала гобелены – большие безворсовые ковры ручной работы с жизнерадостными сюжетами и исполненными изящества харизматичными героями. Такие гобелены могли занимать почти всю стену, и ими с удовольствием декорировали не только частные дома, но и королевские покои. Королевская мануфактура, например, выпускала гобелены, которыми украшали помещения Эскориала.
Вот на такую фабрику гобеленов и устроился работать приехавший в конце XVIII века в Мадрид из Сарагосы молодой художник Франсиско Гойя (справедливости ради скажем – попал он туда не с улицы, а по протекции Франсиско Байеу, придворного художника и старшего брата жены Гойи Хосефы). Задачей Гойи было создавать рисунки, на основе которых «Санта Барбара» будет ткать гобелены. Какие же сюжеты могут подойти?
Кстати сказать, во Франции примерно в это же время или чуть раньше фабрику гобеленов возглавлял коллега Гойи – знаменитый художник Франсуа Буше. Темы для гобеленов выбирались идиллические: у французов это были резвящиеся на лоне природы пастухи и пастушки, в Испании персонажами гобеленов тоже были люди из простонародья – махо и манолас. Махо – это представители испанских городских низов, весёлые, темпераментные и витальные. Они готовы в любой момент схватиться за нож, не дураки выпить и вообще довольно криминализированы (как всякие социальные «низы») и в то же время остаются хранителями народных традиций. Их страстных подруг называют «махи» (отсюда – название известных картин Гойи «Обнажённая маха», «Одетая маха»). «Махи» – женщины легкого нрава и таких же правил, что отличает их от «манолас» – приличных девушек строгих правил, этаких «благородных мах», впрочем, столь же безоглядно уверенных в собственной неотразимости.
Во времена Гойи изображения махо, мах и манолас были чрезвычайно популярны. Их национальные наряды были так выразительны, ярки и красивы, что даже аристократки, женщины из знатных родов, очень любили время от времени, особенно во время карнавалов и светских вечеринок, наряжаться в народном духе. Это было модно, а в текущей политической ситуации еще и помогало сохранять национальную идентичность. Особой приверженностью к испанскому народному костюму отличалась небезызвестная герцогиня Альба. На ростовых портретах Гойи она, аристократка, как раз одета в испанском народном стиле (1, 2).
Всего Гойя выполнил не менее шестидесяти монументально-декоративных панно, служащих эскизами для гобеленовой мануфактуры. Их отличает удивительная, не представимая в дальнейшем творчестве Гойи искрящаяся жизнерадостность, многообразие и звучность палитры. Гойя вдохновенно создаёт счастливую утопию «естественного человека» с опорой на глубоко народные образы и представления о мире – образы той среды, откуда вышел и он сам.
Картоны Гойи едва не были утрачены. После создания шпалер эскизы, на основе которых делались гобелены, становились не нужны. Сам Гойя, чей ранний период исследователи назовут «гобеленовым», не очень любил эти работы, справедливо полагая, что способен на большее, и не собирался их хранить. Картоны были забыты и некоторое время их местонахождение оставалось не известным. В 1860-х они были случайно обнаружены в каком-то подвале и переданы в Прадо.
«Зонтик» – один из самых жизнерадостных и красивых картонов Гойи. Он изображает молодую манолас, сидящую на траве с маленькой собачкой на коленях. День солнечный, и чтобы красотка не обгорела, её услужливо прикрывает зонтиком юный махо в бархатном костюме и головном платке, которые, наряду с широкополыми шляпами, любили носить молодые испанцы.
Сравнительно небольшой формат работы указывает на то, что, скорее всего, она должна была размещаться над окном. Пирамидальная композиция с фигурами на переднем плане, а также использование звучных красок и выразительной игры света и тени обозначает влияние итальянской классической живописи на творчество Гойи (действительно, незадолго до начала работы на королевской мануфактуре Гойя побывал в Италии и даже успел получить там вторую премию Пармской академии художеств).
Этот гобелен предназначался для столовой принца и принцессы Астурии (будущих Карла IV и его жены Марии Луизы Пармской) в Эскориале. «Зонтик» является частью декоративной серии из десяти картонов с изображением сельских видов и сцен народной жизни, среди которых «Танец на берегу Мансанарес», «Маскарад в Андалусии», «Драка в Вента Нуэва», «Воздушный змей» и др.
Автор: Анна Вчерашняя
Увлекательная «Санта-Барбара»
«Санта-Барбара» – это не только бесконечная американская мыльная опера. В Испании XVIII века так же называлась королевская ковровая фабрика – мануфактура «Санта-Барбара» (или, сказать проще, фабрика святой Варвары). «Совпадение? Не думаю», – так и тянет пошутить, тем более что и задача у обеих Санта-Барбар была примерно одинаковой: на длительное время сделать людям красиво, а также приятно, весело и интересно. Испанская «Санта-Барбара» для этой цели выпускала гобелены – большие безворсовые ковры ручной работы с жизнерадостными сюжетами и исполненными изящества харизматичными героями. Такие гобелены могли занимать почти всю стену, и ими с удовольствием декорировали не только частные дома, но и королевские покои. Королевская мануфактура, например, выпускала гобелены, которыми украшали помещения Эскориала.
Вот на такую фабрику гобеленов и устроился работать приехавший в конце XVIII века в Мадрид из Сарагосы молодой художник Франсиско Гойя (справедливости ради скажем – попал он туда не с улицы, а по протекции Франсиско Байеу, придворного художника и старшего брата жены Гойи Хосефы). Задачей Гойи было создавать рисунки, на основе которых «Санта Барбара» будет ткать гобелены. Какие же сюжеты могут подойти?
Кстати сказать, во Франции примерно в это же время или чуть раньше фабрику гобеленов возглавлял коллега Гойи – знаменитый художник Франсуа Буше. Темы для гобеленов выбирались идиллические: у французов это были резвящиеся на лоне природы пастухи и пастушки, в Испании персонажами гобеленов тоже были люди из простонародья – махо и манолас. Махо – это представители испанских городских низов, весёлые, темпераментные и витальные. Они готовы в любой момент схватиться за нож, не дураки выпить и вообще довольно криминализированы (как всякие социальные «низы») и в то же время остаются хранителями народных традиций. Их страстных подруг называют «махи» (отсюда – название известных картин Гойи «Обнажённая маха», «Одетая маха»). «Махи» – женщины легкого нрава и таких же правил, что отличает их от «манолас» – приличных девушек строгих правил, этаких «благородных мах», впрочем, столь же безоглядно уверенных в собственной неотразимости.
Во времена Гойи изображения махо, мах и манолас были чрезвычайно популярны. Их национальные наряды были так выразительны, ярки и красивы, что даже аристократки, женщины из знатных родов, очень любили время от времени, особенно во время карнавалов и светских вечеринок, наряжаться в народном духе. Это было модно, а в текущей политической ситуации еще и помогало сохранять национальную идентичность. Особой приверженностью к испанскому народному костюму отличалась небезызвестная герцогиня Альба. На ростовых портретах Гойи она, аристократка, как раз одета в испанском народном стиле (1, 2).
Картоны Гойи для «Санта-Барбары»
Всего Гойя выполнил не менее шестидесяти монументально-декоративных панно, служащих эскизами для гобеленовой мануфактуры. Их отличает удивительная, не представимая в дальнейшем творчестве Гойи искрящаяся жизнерадостность, многообразие и звучность палитры. Гойя вдохновенно создаёт счастливую утопию «естественного человека» с опорой на глубоко народные образы и представления о мире – образы той среды, откуда вышел и он сам.
Картоны Гойи едва не были утрачены. После создания шпалер эскизы, на основе которых делались гобелены, становились не нужны. Сам Гойя, чей ранний период исследователи назовут «гобеленовым», не очень любил эти работы, справедливо полагая, что способен на большее, и не собирался их хранить. Картоны были забыты и некоторое время их местонахождение оставалось не известным. В 1860-х они были случайно обнаружены в каком-то подвале и переданы в Прадо.
Гобелен Гойи «Зонтик»
«Зонтик» – один из самых жизнерадостных и красивых картонов Гойи. Он изображает молодую манолас, сидящую на траве с маленькой собачкой на коленях. День солнечный, и чтобы красотка не обгорела, её услужливо прикрывает зонтиком юный махо в бархатном костюме и головном платке, которые, наряду с широкополыми шляпами, любили носить молодые испанцы.
Сравнительно небольшой формат работы указывает на то, что, скорее всего, она должна была размещаться над окном. Пирамидальная композиция с фигурами на переднем плане, а также использование звучных красок и выразительной игры света и тени обозначает влияние итальянской классической живописи на творчество Гойи (действительно, незадолго до начала работы на королевской мануфактуре Гойя побывал в Италии и даже успел получить там вторую премию Пармской академии художеств).
Этот гобелен предназначался для столовой принца и принцессы Астурии (будущих Карла IV и его жены Марии Луизы Пармской) в Эскориале. «Зонтик» является частью декоративной серии из десяти картонов с изображением сельских видов и сцен народной жизни, среди которых «Танец на берегу Мансанарес», «Маскарад в Андалусии», «Драка в Вента Нуэва», «Воздушный змей» и др.
Автор: Анна Вчерашняя
