Женщина за письменным столом

При знакомстве с художественным достоянием Лессера Ури бросается в глаза одна закономерность. Взор героев его портретов или картин, в фокусе которых находится одно действующее лицо, почти никогда не направлен прямо на зрителя. Возникает чувство, что сам художник избегает смотреть в глаза своих моделей, будто ему некомфортно выдерживать их взгляд.

Ощущение, что отношения с людьми складывались у него непросто, не подводит. Биография художника Лессера Ури подсказывает: «Будучи замкнутым и подозрительным, отродясь не открывавшийся людям, Ури все больше отдалялся от них, и к концу жизни вовсе стал затворником».

Знакомцы и незнакомки

Судя по всему, в графе о связях художника с женщинами в наши дни стоял бы статус «всё сложно». Крайне редко он делает их объектом любования. Исключение составляют разве что «портреты» его любимых берлинских улиц – на них прекрасные создания выходят у Лессера Ури действительно прекрасными (1, 2). Да и то, кажется, только чтобы подчеркнуть грацию по-настоящему милого его сердцу урбанистического ландшафта.

В других случаях, когда главной героиней полотна становится сама женщина, он чаще всего изображает ее фрустрированной или погруженной в тяжелый труд. Либо вовсе выносит настолько далеко за пределы основного плана, что ее присутствие замечаешь лишь благодаря названию картины (1, 2).

Даже обнаженную модель Ури непостижимым образом исхитряется написать так, что она выглядит холодной мраморной статуей. Эдаким целомудренным перевертышем «Венеры перед зеркалом» Веласкеса, внезапно застыдившейся своей чувственной наготы. Совпадение или нет, через год после Лессера Ури чрезвычайно похожее полотно создает заокеанский коллега-импрессионист Уильям Чейз, будто бы восстановив историческую справедливость и вернув девушке ее вызывающую телесность.

Что характерно: если мужчины на картинах Лессера Ури хотя бы иногда имеют имена (1, 2, 3), то представительницы прекрасного пола такой чести удостоились аж один раз. И портрет одной из незнакомок стоит особняком в этой безымянной череде. «Юная леди в большой шляпе» – единственная, чей пристальный взор направлен даже не в глаза, но самую душу зрителя. Модель была явно небезразлична Лессеру. Да и у нее очевидно непростое отношение к нему, уж слишком сложную гамму чувств воплощает весь ее облик. Кто знает, может быть, именно эта барышня разбила сердце молодого художника (Лессеру было всего 24 на момент написания портрета) и стала причиной того, что он больше так и не решился доверить его никому другому.

Чем примечательна картина Лессера Ури «Женщина за письменным столом»?

Во-первых, это один из редких эпизодов, когда очевиден личный контакт художника с изображенной им дамой. Даже невзирая на то, что мы видим ее едва ли не со спины.

Никогда – ни до, ни после – его полотна с женщиной не источали такую атмосферу расслабленной, праздной неги, которую не под силу разрушить даже полному погружению героини в ее занятие. Что еще занимательно – вопреки темной цветовой гамме интерьера комнаты, Лессер Ури парадоксальным образом, чисто по-импрессионистски, умудрился расцветить ее так, что палитра предательски выдает радость и приподнятый дух, связанные с созерцанием умиротворяющей сцены.

И это особо отчетливо контрастирует на фоне того, что подобная тональная щедрость и яркость, за единичными исключениями, встречается лишь на полотнах Ури, где нет людей – натюрмортах да пейзажах (1, 2, 3).

Вполне вероятно, с дамой художника связывали родственные узы, что может объяснить то теплое чувство и ощущение душевного комфорта, редко испытываемое им в обществе людей. Что подмечает и американская писательница Джамилла Лэнкфорд – автор странноватых романов о приключениях ученых, которым удалось произвести на свет клон Иисуса Христа.

Картина встречается на страницах книги «Украденный Христос»: «Они вошли в музей. Первый зал посвящался наследию немецких евреев в предвоенные годы <…> Франческа, всплескивая руками, брела от экспоната к экспонату. Феликс сначала шел следом, пока в конце второго зала его внимание не привлекло небольшое полотно: «Женщина за письменным столом» Лессера Ури, умершего в 1931 году. Женщина в белой блузе и пышной юбке склонилась над письмом; двор за окном заливало солнце, но в комнату лучи не проникали. Обивка стула радовала глаз насыщенной синевой, коврик у женщины под ногами – теплотой красного тона. Сколько раз сам Феликс, откладывая газету, видел, как Франческа сидит вот так у окна и пишет бывшим одноклассницам за старым отцовским столом! Сходство поразило его. Не находись перед ним бесценный шедевр еврейского искусства, он тут же купил бы картину сестре в подарок».

Автор: Наталья Азаренко