Лессер
Ури

Лессер Ури (нем. Lesser Ury; 7 ноября 1862, Бирнбаум, провинция Позен (ныне Познань, Польша) – 18 октября 1931, Берлин) – немецкий живописец еврейского происхождения, график. Признанный «портретист» берлинских улиц, которые писал много и с удовольствием. Сначала завел дружбу, а потом рассорился с председателем Берлинского сецессиона Максом Либерманом, об отношениях Лессера с ним слагали анекдоты. В поздние годы обратился к ветхозаветным сюжетам, за что особо почитаем в еврейском культурном сообществе.

Особенности творчества художника Лессера Ури: был один из первых немцев, подхвативших волну французского импрессионизма. Портретам предпочитал натюрморты, многофигурным сценам – пейзажи и урбанистические ландшафты, солнечному дню – пасмурный вечер. За исключением редких просветов, тяготел к мрачной цветовой гамме; с упоением выписывал свет автомобильных фар и уличных фонарей, прорезающих темноту сквозь завесу дождя.

Известные картины Лессера Ури: «Унтер-ден-Линден после дождя», «Вечер в кафе Бауэр», «Женщина за письменным столом», «Берлинская улица в дождь», «Кабак – фламандская таверна», «Надземный вокзал Бюловштрассе», «Мост над Ландверским каналом».

Насколько молниеносно, буквально с первого взгляда на один автопортрет, способен обаять источающий жизнелюбие Ловис Коринт, настолько стремительно – оттолкнуть его коллега по Берлинскому сецессиону и антипод в живописи Ури Лессер. Жизнеописание первого ломится от каверзных кульбитов судьбы, а curriculum vitae второго нагоняет смертельную тоску. Единственная интрига в биографии художника Лессера Ури – вражда со старшим по возрасту и званию Либерманом, из-за которой он чувствовал себя «угнетенным евреем, преследуемым другим евреем».

Огонь…

Лео Ури, отец будущего художника, был пекарем. Его Лессер застал в живых всего одно десятилетие. После смерти главы оставшаяся часть семейства перебралась из провинции в Берлин. Поначалу, видимо, пытаясь быть хорошим сыном, Лессер начинает осваивать торговое ремесло. Но зов искусства оказывается сильнее, и, бросив учебу, он отправляется в Академию искусств города Дюссельдорф.

Педантично, по крупицам, Ури набирается художественного опыта в Брюсселе, Париже и живописной Фландрии, куда имели обыкновение ездить за вдохновением европейские художники на протяжении многих веков. А затем и в Академии художеств Мюнхена – альма матер многих немецких импрессионистов и не только (в списке ее выпускников среди прочих числятся художники Кандинский и Пастернак).

По возвращении в Берлин в 1888 году Лессер Ури принимает участие в первой столичной выставке импрессионистов. Мнения посетителей разделились: рядовые ценители живописи взвыли от восторга, заскорузлые в академизме критики упражнялись в разгромных эпитетах. Так, будущему антагонисту Ури, художнику Либерману достается «живописец убожества», а картине Лессера «Вокзал Фридрихштрассе» присваивают титул «набор клякс».

Но благодаря покровительству маститого мэтра Адольфа фон Менцеля в 1890 году художник все-таки получает приз и стипендию от Берлинской академии искусств, что дарит возможность совершить продолжительную поездку по Италии.

Вода…

По возвращении в германскую столицу Коринт приводит Лессера в Берлинский сецессион. Но, в отличие от других членов объединения, связанных общими художественными интересами, Ури всегда держался особняком. Он вообще старался свести любые контакты с социумом к максимально возможному минимуму.

Хотя одно время ему даже удалось подружиться с Максом Либерманом, насколько нелюдимый художник был вообще на это способен. Но слишком уж велика оказалась пропасть между ними – начиная 15-летней разницей в возрасте и заканчивая неравным социальным положением. В то время как Лессер прозябал в своей захламленной двушке, поскольку у него не хватало денег на покупку угля для ее обогрева, Либерман уже был признанным художником и возглавлял Берлинский сецессион.

Их постепенное отчуждение отчасти было связано с тяжелым характером Ури, главным свойством которого признавали твердолобость. Но напыщенность и язвительность Либермана также мало способствовали добрым отношениям. Несмотря на это, Ури все же уповал на его содействие в продвижении своей карьеры. А зря.

В начале 20-го века, когда популярность Берлинского сецессиона начала стремительно расти, также быстро набирали обороты тирания и самодурство Либермана. Поклонники творчества Лессера Ури утверждали, что тот делает все возможное, чтобы препятствовать успеху молодого конкурента.

Мало того, что художники никак не могли поделить пальму первенства в том, кто стал родоначальником немецкого импрессионизма. Ко всему прочему, Ури как-то хватило сообразительности заявить, что ему удалось улучшить «Прядильщиц льна в Лорене» Либермана, собственноручно добавив ей фиолетовых акцентов. Неудивительно, что выставки Лессера в столичном сецессионе стали возможны лишь после ухода его многолетнего председателя в отставку.

…И медные трубы

После этого дела художника потихоньку пошли в гору. Впервые его картины увидят выставочный зал Берлинского сецессиона в 1915 году, а спустя семь лет Лессер Ури удостоится и персональной выставки. В это время он получает признание искусствоведов, начинают пользоваться спросом его работы маслом и пастелью.

Но и здесь ему удается проявить характер. Художник заводит обычай писать копии своих полотен для продажи, а оригиналы оставлять себе, что подмочило и без того неидеальную репутацию. Хотя вряд ли его это особо волновало. Недоверчивый и замкнутый в себе, Ури и прежде никогда не стремился быть душой компании, а под конец жизни и вовсе стал отшельником.

Вопреки всему его слава ширится и растет. Во многом благодаря маниакальной привязанности художника к берлинским улочкам, которые он пишет без устали на протяжении всей жизни. В 1921 Лессер Ури становится почетным членом сецессиона, вход в который ранее ему был заказан. А годом позднее, на праздновании 60-го юбилея художника, обер-бургомистр Берлина назовет его картины «художественным восхвалением столицы империи».

И ко дню 70-й годовщины рождения Лессера Национальная галерея планировала провести масштабные мероприятия совместно с Берлинским сецессионом. Но художник по своему социофобному обыкновению решил проигнорировать многолюдное событие: взял да умер в своей мастерской всего за три недели до даты.

Судя по всему, Ури был в какой-то степени еще и Кощеем: хоть и не бессмертный, но над златом чах. В его студии нашли огромное множество полотен и 30 тысяч рейхсмарок – неплохое состояние по тем временам. Большая часть работ разошлась через аукционы в частные коллекции, где они и хранятся до сих пор.

Автор: Наталья Азаренко