Ян Давидс де Хем, «Ваза с цветами». Воскресение
Натюрморты в Голландии XVII века пользовались большой популярностью и висели практически в каждом доме. Они предназначались не только для украшения интерьеров и созерцания долгими зимними вечерами, но зачастую должны были наводить на размышления о бренности всего сущего и необходимости следовать заповедям. Для этого художники помещали в композиции подгнивающие плоды, насекомых, поедающих листья, и часто изображали остатки пиршеств.
Своё значение имеют и насекомые: бабочка часто ассоциируется с воскрешением, а гусеницы и крошечные муравьи напоминают о скоротечности сущего. Дополнительный смысл несут улитки, чьи спиралеобразные раковины могут означать цикл жизни, смерти и возрождения. Кроме того, с раннего Ренессанса эти моллюски были воплощением догмы о Непорочном Зачатии Марии, поскольку люди не имели представления о том, как они размножаются. Возможно, не каждый зритель «видел» эти знаки, но художник, безусловно, предполагал их.
Слева: Ян Давидс де Хем, «Ваза с цветами» (фрагмент). Белый мак с бабочкой, гусеницей и шмелем
Клара Петерс, «Натюрморт с рыбой и котом». Христос и зло
«Натюрморт с рыбой и котом» Клары Петерс, написанный маслом на доске, относится к ontbijtje или «завтраку» — поджанру натюрморта в XVII веке. Обычно на таких картинах представляли предметы домашнего обихода — как простые, так и дорогие — а также различные продукты. Чаще всего они должны были напоминать зрителям о мимолётности жизни и о том, что всё имеет начало и конец.
Подобные сюжеты нередки в живописи Золотого века Голландии, хотя не исключено, что с помощью представителей семейства кошачьих художники пытались просто оживить композицию или даже развеселить зрителя.
Караваджо, «Ужин в Эммаусе». Намёк на Христа
На первый взгляд, эта картина Караваджо выглядит довольно простой жанровой сценой: четверо мужчин сидят за столом в маленькой тёмной комнате. Трое из них наклонились к центральной фигуре, которая выглядит безмятежной и невозмутимой, несмотря на эмоциональный жест правой рукой. Все они похожи на обычных людей, обсуждающих повседневные дела или последние новости.
Художник намеренно изобразил Сына Божия не так, как это было принято, то есть без бороды и нимба, тем самым объясняя «слепоту» апостолов. Однако внимательный зритель может понять, кто сидит во главе стола, взглянув на миску с фруктами. Тень от неё похожа на рыбий хвост, который даёт ключ к разгадке личности главного героя.
Слева: Микеланджело Меризи де Караваджо, «Ужин в Эммаусе» (фрагмент). Корзина с фруктами
Ян Вермеер, «Женщина, держащая весы». Страшный суд
Ян Вермеер создал «Женщину, держащую весы» тогда же, когда его коллега Питер де Хох написал «Женщину, взвешивающую золото». Оба художника наверняка были знакомы в Дельфте. Однако у первого, в отличие от второго, на картине есть явные религиозные отсылки. На тёмном холсте позади героини у Вермеера изображён Страшный суд, где высшие силы оценивают нравственный вес душ. Её фигура закрывает как раз тот фрагмент, где обычно находится архангел Михаил с весами.
Винсент Ван Гог, «Ночное кафе в Арле». Тайная вечеря
Может ли «Ночное кафе в Арле» Винсента Ван Гога быть парафразом Тайной вечери? Для независимого исследователя Джареда Бакстера это очевидно. Он считает, что композиция перекликается с изображениями последнего ужина Иисуса с учениками, которые писали старые мастера, особенно Леонардо да Винчи. Свою версию учёный подтверждает строками из письма, которое художник написал своему брату Тео как раз в период создания «Ночного кафе». Там Винсент упоминает картину и признаётся, что испытывает «огромную потребность, — как бы это сказать? — в религии».
Действительно, в центре этой сцены изображена стоящая фигура с длинными волосами, окружённая двенадцатью другими (включая одну, скрытую в тени).
Кроме того, Бакстер указывает, что на картине есть несколько крестов, главный из которых образован оконным переплётом над фигурой в белой хламиде. Но, может, это не Иисус, а официантка?
Слева: Винсент Ван Гог, «Ночное кафе в Арле» (фрагмент)
