Бранчвиль

Художники Твахтман и Уир не только дружили семьями, но и работали бок о бок. Они оба состояли в Обществе американских художников, а по выходу из него стали отцами-основателями «Десятки» - организации прогрессивных импрессионистов США. Не говоря уже о совместном наставничестве в студенческой Лиге художников Нью-Йорка.

Твахтман был шафером на свадьбе Джулиана Олдена Уира и даже назвал своего сына Джеем Олденом в честь своего товарища. Часто наезжая в гости на его ферму в Бранчвиле (штат Коннектикут), Твахтман в конце концов летом 1888 года арендует собственный дом неподалеку, чтобы работать вместе с Уиром. В письме своему другу Джон Генри описывает преимущества своего решения: «Я чувствую все больше удовлетворения от отшельничества и сельской жизни. Изоляция от внешнего мира – прекрасное средство, которое делает нас ближе к природе».

Картина Твахтмана «Бранчвиль», наиболее масштабная из его работ, фиксирует вид на запад от главного входа в дом Уира. Тремя годами ранее он уже писал полотно аналогичного размера во французском муниципалитете Арк-ла-Батай. Но если эта картина была задумана для экспозиции в Парижском салоне, то причины размеров бранчвильского пейзажа неясны. За исключением всего лишь нескольких полотен Твахтмана шириной более одного метра, размеры большинства его выдающихся работ не превышают 80 сантиметров.

Будучи аналогичной высоты и на два с половиной сантиметра шире картины «Арк-ла-Батай», вид на ландшафт из дома Уира производит почти полярный эффект и представляет переломный момент в карьере художника. Вместо уныло-благообразной и выстроенной согласно классических канонов композиции (французский холст написан в студии с подготовительных эскизов), пейзаж Бранчвиля дышит энергией спонтанности, что свидетельствует в пользу работы на пленэре.

Вместо того чтобы избрать для холста такого размера грандиозный в своем природном великолепии объект, Твахтман пишет очевидно ничем не примечательный и глубоко личный пейзаж. Небо занимает верхнюю треть картины, земля рассечена по диагонали извивающейся дорогой. Большое дерево справа от центра – единственная вертикаль в композиции. Состоящая из лоскутов зеленого цвета и красноватой охры поверхность земли закрашена неплотно, на переднем плане и по краям полотна и вовсе уступая место натуральному цвету холста.

Такая манера отражает переход Твахтмана от подробной детализации к спонтанному, размашистому мазку. Одновременно это может свидетельствовать о возрастающем интересе к французскому импрессионизму, выставка достижений которого проходила в Нью-Йорке несколькими годами ранее.

Почерк Твахтмана определенно нельзя отнести к чистому импрессионизму, но, вне всякого сомнения, художник черпал вдохновение в его эстетике. В этот период его краски становятся плотнее и тяжелее в сравнении с тонкими размытыми слоями французского периода, как на картине «Арк-ла-Батай». Он густо накладывает слой за слоем, позволяя им высохнуть на открытом солнце, а затем повторяет всю процедуру заново, добиваясь эффекта полупрозрачности и светящейся дымки.

Со временем картина перешла во владение к Уиру. Легенда гласит, что однажды он заявил одному из коллекционеров, что скорее лишится своей правой руки, нежели продаст какую-либо из работ Джонни. Художник выполнил обещание: после его смерти «Бранчвиль» достался сыну Твахтмана, а позже полотно выкупил коллекционер, в 1979 году передавший его Музею изящных искусств города Колумбус.

Автор: Наталья Азаренко