войти
Войдите на сайт
Залогиньтесь, чтобы использовать максимум функций Артхива
Ноктюрн в черном и золотом. Падающая ракета
Джеймс Эббот Макнейл Уистлер • Живопись, 1875, 60.3×46.6 см
Описание картины «Ноктюрн в черном и золотом. Падающая ракета»
В 1877 году Джеймс Уистлер выставил в лондонской галерее Гросвенор картину «Ноктюрн в черном и золотом. Падающая ракета».
Маслянистая гладь Темзы. Темное небо в желтых оспинах искр. Дым над водой, за которым смутно угадываются очертания Челси. Это зыбкое, сновидческое, выдержанное в ультимативно мрачных тонах полотно, прекрасно характеризует творческий метод Уистлера, который считал, что предназначение живописи – не фиксировать реальность, а передавать впечатления от нее. Он писал не ночной фейерверк в Креморн-Гарденс, а сон о нем. Воспоминание. Чувство – неуловимое и мимолетное, словно траектория гаснущей ракеты. Уистлер верил, что у него есть право на подобный подход. В противном случае он стал бы фотографом, а не художником.
Разумеется, в 1877-м немногие разделяли его взгляды. Особенно разозлила «падающая ракета» Джона Рескина – художника, писателя, историка живописи и весьма авторитетного арт-критика.
Рескин не был ретроградом – он активно поддерживал прерафаэлитов, он открыл современникам Уильяма Тернера. Но и у прогрессивности Рескина были границы.
«Я много слышал о бесстыдстве и самомнении кокни, – писал Рескин в лондонской прессе. – Но не думал, что мне доведется увидеть, как самодовольный скоморох станет требовать двести гиней за то, что плеснул из горшка с краской в лицо публике».
Уистлер не захотел мириться с публичной поркой и подал на Рескина иск за клевету.
Когда адвокат Рескина спросил в суде, сколько времени Уистлер работал над картиной, тот ответил: «Два дня». «И за два дня работы вы хотите получить 200 гиней?!» - «Нет, - парировал Уистлер, - я хочу получить эту плату за знания, которые добывал всю свою жизнь».
Уистлер рассчитывал, что в суде за него вступятся коллеги, но мало кто стал на его сторону – слишком велик и грозен был авторитет Рескина. Не помогло даже то обстоятельство, что сам критик не явился на слушание по причине душевного нездоровья (в эти годы у Рескина участились приступы психических расстройств, и он практически не выходил из дома).
Суд признал Джона Рескина виновным в клевете: в конце концов, Уистлер никого не обливал из горшка с краской, да и кокни из него - уроженца США - получился так себе. Однако вместо требуемых 1000 фунтов Уистлер получил символическую компенсацию в четверть пенса. Судебные издержки практически разорили Джеймса Уистлера, ему пришлось распродавать имущество и объявить себя банкротом. Позднее Джеймс Уистлер включит воспоминания о тяжбе с Рескином в свою книгу с красноречивым названием «Изящное искусство заводить врагов».
Автор: Андрей Зимоглядов
Маслянистая гладь Темзы. Темное небо в желтых оспинах искр. Дым над водой, за которым смутно угадываются очертания Челси. Это зыбкое, сновидческое, выдержанное в ультимативно мрачных тонах полотно, прекрасно характеризует творческий метод Уистлера, который считал, что предназначение живописи – не фиксировать реальность, а передавать впечатления от нее. Он писал не ночной фейерверк в Креморн-Гарденс, а сон о нем. Воспоминание. Чувство – неуловимое и мимолетное, словно траектория гаснущей ракеты. Уистлер верил, что у него есть право на подобный подход. В противном случае он стал бы фотографом, а не художником.
Разумеется, в 1877-м немногие разделяли его взгляды. Особенно разозлила «падающая ракета» Джона Рескина – художника, писателя, историка живописи и весьма авторитетного арт-критика.
Рескин не был ретроградом – он активно поддерживал прерафаэлитов, он открыл современникам Уильяма Тернера. Но и у прогрессивности Рескина были границы.
«Я много слышал о бесстыдстве и самомнении кокни, – писал Рескин в лондонской прессе. – Но не думал, что мне доведется увидеть, как самодовольный скоморох станет требовать двести гиней за то, что плеснул из горшка с краской в лицо публике».
Уистлер не захотел мириться с публичной поркой и подал на Рескина иск за клевету.
Когда адвокат Рескина спросил в суде, сколько времени Уистлер работал над картиной, тот ответил: «Два дня». «И за два дня работы вы хотите получить 200 гиней?!» - «Нет, - парировал Уистлер, - я хочу получить эту плату за знания, которые добывал всю свою жизнь».
Уистлер рассчитывал, что в суде за него вступятся коллеги, но мало кто стал на его сторону – слишком велик и грозен был авторитет Рескина. Не помогло даже то обстоятельство, что сам критик не явился на слушание по причине душевного нездоровья (в эти годы у Рескина участились приступы психических расстройств, и он практически не выходил из дома).
Суд признал Джона Рескина виновным в клевете: в конце концов, Уистлер никого не обливал из горшка с краской, да и кокни из него - уроженца США - получился так себе. Однако вместо требуемых 1000 фунтов Уистлер получил символическую компенсацию в четверть пенса. Судебные издержки практически разорили Джеймса Уистлера, ему пришлось распродавать имущество и объявить себя банкротом. Позднее Джеймс Уистлер включит воспоминания о тяжбе с Рескином в свою книгу с красноречивым названием «Изящное искусство заводить врагов».
Автор: Андрей Зимоглядов
