Мастерская художника

К написанию картины «Розовая мастерская» Анри Матисс приступил в процессе работы над заказом для коллекционера Сергея Щукина. Благодаря интересу русского мецената к работе французского художника семье Матисса наконец удалось свести концы с концами. Щукин исправно снабжал его работой, и уже в 1909 году Матисс смог арендовать дом в Исси-ле-Мулино в предместье Парижа, а чуть позднее и выкупить его.

В 1911 году художнику редко удавалось отойти от мольберта. Он трудился так много, что иногда это приводило к приступам тревоги. Жена Амели старалась предотвращать такие ситуации и выводила Матисса из дому. Они прогуливались часами, это помогало ему переключиться и справиться с перенапряжением.

Щукин мечтал обзавестись тремя панно с аллегорическими мотивами. Он предлагал подумать над такими вариантами как юность, зрелость и старость, например, а также весна, лето и осень. Когда Матисс приступил к работе, то не смог придерживаться ни одной из концепций. Хотя четыре крупных полотна, написанных в тот год, все-таки были объединены в один цикл. Американский историк искусств Альфред Барр назвал их «симфоническими интерьерами».

Помимо «Розовой мастерской», в живописную сюиту Матисса вошли картины «Семейный портрет» (хранится в Эрмитаже), «Красная мастерская» (Музей современного искусства в Нью-Йорке) и «Интерьер с баклажанами» (Гренобльский музей во Франции). Объединяет все работы подчеркнутая декоративность и сильное влияние восточной культуры. Сам художник называл такие картины с обилием мелких деталей обстановки и акцентом на внутреннем убранстве комнат «интерьеры-натюрморты».

«Розовая мастерская» - наиболее светлая из четырех симфонических интерьеров, написанная в прозрачной акварельной манере. Несмотря на то, что изображение далеко от реализма (в нем отсутствуют объем и линейная перспектива), на картине легко угадываются другие творения Матисса. Это полотна «Девушка с зелеными глазами» (стоит на полу) и «Роскошь II» (висит на стене слева), и даже фрагмент панно «Танец». Хотя в действительности в момент написания «Розовой мастерской» скандальный «Танец» уже находился в Москве у Щукина, по заказу которого и был написан. Хотя, может быть, это фрагмент первого варианта картины, который хранится в Музее современного искусства в Нью-Йорке.

Это было не единственное отклонение от правды. На самом деле, стены в студии Матисса не были розовыми. Не были они и красными, как на картине «Красная мастерская». Когда к художнику приходили гости и пытались обнаружить розовую или красную стену, как на полотнах, он отвечал: «Эта стена вовсе не существует! Как вы видите здесь, я написал те же предметы мебели на фоне серовато-голубой стены. Это наброски, этюды, если хотите. Как картины они меня не удовлетворили. Где я взял этот красный, поверьте, не знаю… Я нахожу, что все эти вещи, цветы, мебель, комод, когда я вижу их вместе с этим красным, только становятся тем, что они значат для меня. Почему, я не знаю».

26 апреля 1911 года «Розовая мастерская» была показана на Салоне независимых в Париже. Она заняла место картины «Манильская шаль (Испанка)», которая настолько возмутила публику, что Матисс не выдержал и совершил замену. Но публика не жаловала и нового игрока на поле: холст еще не успел просохнуть, и посетители развлекались, оставляя на нем отпечатки пальцев.

Щукин, приехав в Париж в июле, выкупил «Мастерскую» и «Семью художника». Под предлогом того, чтобы художник собственноручно помог разместить свои работы в предназначенных для них комнатах, меценат пригласил француза в Россию: «Щукин сказал мне: вы увидите что-то совсем необычное, – вспоминал Матисс. – Вы уже знаете Средиземноморье и немного Африку, но вы не знаете Азии, и вы увидите нечто похожее на Азию в Москве».

Прибыв к коллекционеру, художник собрал все свои картины, размещенные по разным комнатам, в одной – розовой гостиной, где прежде располагались картины Дега и Сезанна. Холсты едва помещались в два ряда, и ему приходилось вешать их прямо поверх лепнины. Помещение полностью преобразилось; да и сами картины, собранные вместе, производили на посетителей ошеломляющий эффект. «Я не знал Матисса по-настоящему, пока не попал к Щукину, — восхищался критик Яков Тугендхольд. – Этот полнозвучный перезвон красок, несущийся со стен, эти диссонансы знойно-мажорных и холодно-глубоких, пурпурных и синих цветов сгоняют апатию, обдают нежащим жаром, бодрым холодом, действуют как веселящий газ и, в общем итоге, дают ощущение жизненной полноты. Здесь, не сходя с «кресла», путешествуешь по полюсам и тропикам чувства».

Автор: Наталья Азаренко