войти
Войдите на сайт
Залогиньтесь, чтобы использовать максимум функций Артхива
Сон (Рафаэла на зеленом фоне)
Тамара Лемпицка • Живопись, 1927, 81.3×58.5 см
Описание картины «Сон (Рафаэла на зеленом фоне)»
Картина Тамары Лемпицкой «Сон (Рафаэла на зеленом фоне)» в 2011 году продана на аукционе «Сотбис» за 8,48 миллионов долларов. Она стала не только самой дорогостоящей среди прочих картин Лемпицкой (в 2020-м этот титул отошёл другой работе Лемпицкой), но и вывела свою создательницу в десятку наиболее дорогих художниц современности.
О личности модели, позировавшей для этой работы, повествует Кизетт – дочь Тамары, написавшая откровенную и местами вызывающую биографию своей экстравагантной родительницы.
Во время одной из утренних прогулок по Парижу Лемпицка повстречала барышню, буквально сразившую ее своей красотой: «Никогда не видела женщины более прекрасной: огромные черные глаза, великолепное тело. Я остановила ее и спросила: «Мисс, я художница и хотела бы, чтобы вы позировали для меня. Вы бы согласились?»
Рафаэла (так звали незнакомку) долго не сопротивлялась и тут же проследовала за Лемпицкой к ее автомобилю. Сотрудничество двух женщин было плодотворным: в общей сложности известны четыре полотна с портретом уличной красавицы. К ним относят картину «Красная туника» и два холста под названием «Прекрасная Рафаэла» (они немного различаются в деталях).
Это был не единственный случай, когда художница брала моделей с улицы. Согласно одной из легенд, натурщиком для картины «Адам и Ева» стал молодой полицейский, которого Лемпицка буквально затащила в мастерскую. Обнаженная «Ева» уже находилась в студии, и чтобы позволить «Адаму» расслабиться, Тамара тоже сбросила с себя платье.
«Я рисовала королей и проституток, тех, кто является для меня вдохновением и приводят к тому, что я чувствую вибрации», – бравировала художница. Вибрации, витающие в воздухе после Первой мировой войны, она ощущала прекрасно, и ее вызывающие, чувственные полотна отлично гармонировали с атмосферой парижского декаданса.
В художнице самым поразительным образом уживались эксцентричная, не ведающая социальных условностей натура и холодный расчет. Она точно знала, как можно перегнуть палку до хруста, но не позволить ей сломаться. Лемпицка ссылалась на слова своего близкого друга Жана Кокто: «Гений в искусстве заключается в том, чтобы знать, насколько далеко можно зайти слишком далеко».
Гением в искусстве живописи она, может, и не была, а вот маркетологом – ну просто выдающимся. Художница быстро поняла, что для достижения успеха (причем прижизненного, и желательно хорошо конвертируемого в денежный эквивалент) необходимо выработать свой уникальный стиль. Причем он должен быть достаточно новаторским, чтобы стать модной портретисткой, но и не чересчур авангардным, чтобы не отпугивать широкую публику.
«Мои картины узнаешь среди сотен других. Моей целью было не копировать. Создать новый стиль, (…) яркие и чистые краски, возвращение к элегантности в моих моделях», - так описывала она свои поиски. Ей были близки плавные и змеевидные линии маньеристов, точеные формы греческих статуй, а в качестве символа современности Лемпицкой по душе пришелся кубизм – но в его смягченной версии.
А вот импрессионистам она не благоволила и подвергала критике за пристрастие к «грязным цветам». В пику им она использовала максимально чистые оттенки (и технику в разы проще, надо сказать). Собственная дочь описывала творческое чутье Лемпицкой как «инстинкт убийцы». Он помогал ей всегда держать руку на пульсе, соединяя эклектичные ингредиенты в элегантный рафинированный коктейль.
Жан Кокто так характеризовал изобретенную Тамарой формулу: «Искусство и высшее общество она любит в равной мере. Что вы всегда увидите в ее работах? Свет Караваджо, формы Фернана Леже и губную помаду Шанель». Другие же называли Лемпицкую «салонной кубисткой». Что, впрочем, не мешало ей делать стремительную карьеру и заламывать баснословные по тем временам гонорары по 50 тысяч франков за портрет.
Автор: Наталья Азаренко
Уличные находки
О личности модели, позировавшей для этой работы, повествует Кизетт – дочь Тамары, написавшая откровенную и местами вызывающую биографию своей экстравагантной родительницы.
Во время одной из утренних прогулок по Парижу Лемпицка повстречала барышню, буквально сразившую ее своей красотой: «Никогда не видела женщины более прекрасной: огромные черные глаза, великолепное тело. Я остановила ее и спросила: «Мисс, я художница и хотела бы, чтобы вы позировали для меня. Вы бы согласились?»
Рафаэла (так звали незнакомку) долго не сопротивлялась и тут же проследовала за Лемпицкой к ее автомобилю. Сотрудничество двух женщин было плодотворным: в общей сложности известны четыре полотна с портретом уличной красавицы. К ним относят картину «Красная туника» и два холста под названием «Прекрасная Рафаэла» (они немного различаются в деталях).
Это был не единственный случай, когда художница брала моделей с улицы. Согласно одной из легенд, натурщиком для картины «Адам и Ева» стал молодой полицейский, которого Лемпицка буквально затащила в мастерскую. Обнаженная «Ева» уже находилась в студии, и чтобы позволить «Адаму» расслабиться, Тамара тоже сбросила с себя платье.
«Я рисовала королей и проституток, тех, кто является для меня вдохновением и приводят к тому, что я чувствую вибрации», – бравировала художница. Вибрации, витающие в воздухе после Первой мировой войны, она ощущала прекрасно, и ее вызывающие, чувственные полотна отлично гармонировали с атмосферой парижского декаданса.
Слепила из того, что было
В художнице самым поразительным образом уживались эксцентричная, не ведающая социальных условностей натура и холодный расчет. Она точно знала, как можно перегнуть палку до хруста, но не позволить ей сломаться. Лемпицка ссылалась на слова своего близкого друга Жана Кокто: «Гений в искусстве заключается в том, чтобы знать, насколько далеко можно зайти слишком далеко».
Гением в искусстве живописи она, может, и не была, а вот маркетологом – ну просто выдающимся. Художница быстро поняла, что для достижения успеха (причем прижизненного, и желательно хорошо конвертируемого в денежный эквивалент) необходимо выработать свой уникальный стиль. Причем он должен быть достаточно новаторским, чтобы стать модной портретисткой, но и не чересчур авангардным, чтобы не отпугивать широкую публику.
«Мои картины узнаешь среди сотен других. Моей целью было не копировать. Создать новый стиль, (…) яркие и чистые краски, возвращение к элегантности в моих моделях», - так описывала она свои поиски. Ей были близки плавные и змеевидные линии маньеристов, точеные формы греческих статуй, а в качестве символа современности Лемпицкой по душе пришелся кубизм – но в его смягченной версии.
А вот импрессионистам она не благоволила и подвергала критике за пристрастие к «грязным цветам». В пику им она использовала максимально чистые оттенки (и технику в разы проще, надо сказать). Собственная дочь описывала творческое чутье Лемпицкой как «инстинкт убийцы». Он помогал ей всегда держать руку на пульсе, соединяя эклектичные ингредиенты в элегантный рафинированный коктейль.
Жан Кокто так характеризовал изобретенную Тамарой формулу: «Искусство и высшее общество она любит в равной мере. Что вы всегда увидите в ее работах? Свет Караваджо, формы Фернана Леже и губную помаду Шанель». Другие же называли Лемпицкую «салонной кубисткой». Что, впрочем, не мешало ей делать стремительную карьеру и заламывать баснословные по тем временам гонорары по 50 тысяч франков за портрет.
Автор: Наталья Азаренко
