В декабре читатели Артхива выбрали лучший снежный пейзаж
. Как и в предыдущих арт-голосованиях (а в 2019 году наши читатели уже определились с самыми красивыми глазами и самыми красивыми руками в изобразительном искусстве, а также назвали самую страшную картину), результаты зимнего опроса принесли много удивительного. Например, лидером по количеству номинированных работ оказался не Шишкин или Кустодиев, как можно было бы ожидать, а другой знаменитый художник — который ненавидел зиму и ассоциируется вовсе не со снегом.
Работы же Кустодиева и Шишкина даже в десятку победителей не попали. Но на первом месте всё равно оказался живописец, которого, пусть и в шутку, давно называют «великим русским художником». А ещё на картинах-победителях оказалось не только много снега, но и много птиц. Что, если именно в них кроется секрет привлекательности и популярности зимних пейзажей?
Прежде чем огласить десятку победителей — немного статистики:
— Выборы самого красивого зимнего пейзажа проходили на странице Артхива в Фейсбуке. Читатели выдвинули на голосование 92 произведения — от шедевров старых мастеров до работ художников, на которых можно подписаться в том же Фейсбуке.
— Среди авторов работ-номинантов преобладали мужчины — только 5 из 92 предложенных для голосования работ созданы женщинами. Вот эти работы:
Прежде чем огласить десятку победителей — немного статистики:
— Выборы самого красивого зимнего пейзажа проходили на странице Артхива в Фейсбуке. Читатели выдвинули на голосование 92 произведения — от шедевров старых мастеров до работ художников, на которых можно подписаться в том же Фейсбуке.
— Среди авторов работ-номинантов преобладали мужчины — только 5 из 92 предложенных для голосования работ созданы женщинами. Вот эти работы:
1910, 56×47 см
1900-е
, 99×106 см
1902
1924
— Лидерами по количеству номинированных работ оказались Клод Моне (4 картины) и Иван Айвазовский (6 работ!). И это ещё не самое удивительное об Айвазовском. По результатам голосования в первой десятке оказалось сразу три его зимних пейзажа: если бы поклонники Ивана Константиновича догадались сконцентрировать все свои голоса на какой-нибудь одной его работе — он бы легко стал абсолютным победителем.
Чтобы итоговая десятка самых красивых снежных пейзажей была максимально разнообразной, мы решили взять в неё по одному произведению каждого художника. Таким образом, из трёх работ Айвазовского в десятку попадёт одна — набравшая максимальное количество голосов (но и две другие, которые оказались бы в десятке, если бы она составлялась без введённого ограничения, мы, конечно, тоже покажем).
А теперь — 10 самых красивых зимних пейзажей со снегом. От десятого места к первому:
10. Петер Мёнстед. Зимний пейзаж с экипажем на санях. 1918
Зимний пейзаж с экипажем на санях
1918, 47.5×70 см
Во всех трёх предыдущих арт-выборах Артхива фигурировали, и даже входили в списки победителей, работы французского художника Вильяма Адольфа Бугро: искусствоведы относят его творчество к салонному академизму, а поклонники обожают за реалистичность. Датчанин Петер Мёнстед, который тоже потрясает прежде всего реалистичностью, учился у Бугро. Также на его творчество повлияли импрессионисты: Мёнстед по их примеру уделял большое внимание переменчивости свето-воздушной среды, работал на пленэре. Кстати, совместные вылазки на природу он делал в компании Великой княгини Ольги Александровны Романовой: младшая сестра императора Николая II, с детства увлекавшаяся живописью, после революции оказалась в Дании и подружилась там с этим популярным художником. Как и всякий автор понятных и эффектных работ, Мёнстед был очень известен и богат.
9. Ричард Савойя. Красный велосипед. 2019
Эта работа была опубликована на странице художника в Фейсбуке 17 ноября, а в декабре уже оказалась в числе победителей нашего голосования. Автор — из двуязычной Канады, так что его имя Richard Savoie в публикациях на русском языке можно встретить в двух вариантах — Ричард Савойя и Ришар Савуа. В любом случае, пушистый снег и тёплые ночные огни Квебека вы наверняка запомните. «А это вообще законно — писать такие красивые пейзажи?» — спрашивают художника в соцсетях его поклонники.
8. Бруно Лильефорс. Зимний пейзаж со снегирями. 1891
Зимний пейзаж со снегирями
1891, 40×50 см
Шведского анималиста Бруно Лильефорса интересовали не только животные и места их обитания, но и живопись. Художник, работающий в этом жанре, мог бы ограничиться реалистичностью, достоверностью, однако Лильефорс присматривался к новым веяниям в искусстве, перенимал опыт импрессионистов и художников, работавших в стиле модерн
. Неудивительно, что в результате он приобрёл не только собственный стиль, но и славу.
7. Александр Бенуа. Никольский собор зимой. 1923
Никольский собор зимой. Вид из окна квартиры А.Н. Бенуа
1923, 26.5×27.8 см
Собор едва виден за покрытыми снегом ветвями на этой небольшой, чуть больше альбомного листа, акварели. Но сквозь деревья и снег вполне просматривается то величие, о котором писал Александр Бенуа в своих воспоминаниях о жизни в Петербурге:
— Каждая из диковин нашего околотка значила для меня очень много, но надо всем господствовала сверкающая золотыми куполами Никольская церковь. Она была одним из самых роскошных и самых внушительных среди петербургских храмов. В раннем детстве, однако, мое отношение к ней было какое-то смешанное, складывалось оно из любования, почитания и из жути. Я не мог отделаться от впечатления, что вся эта группа из пяти вышек составляла какую-то семью богатырей, чела коих были украшены шлемами, и что старший из них, стоявший в середине, и есть «Сам Боженька», что на его лице написано скорбно-строгое выражение. Когда я себя чувствовал в чем-либо виноватым, то именно этот Боженька, казалось, глядел на меня с особой укоризной, а то и с гневом. Нижняя часть Николы Морского была несравненно приветливее. В многоугольном плане его стен, в кудрявых капителях, в бесчисленных херувимах, которые барахтаются в пухлых облаках над окнами и дверями, в узорчатых, частью позолоченных балконах, в лепном сиянии, окружающем среднее овальное окно — выражено нечто радостное, всё приглашает не столько к посту и покаянию, сколько к хвале Господа, к празднованию Его великих благодеяний. Я не уставал все эти подробности разглядывать и, вероятно, от этого «интимного» знакомства с чудесным произведением XVIII века родилось мое восторженное отношение к искусству барокко
. Очень уважал этот шедевр и мой папа, от которого я и узнал замысловатое, но хорошо усвоенное имя строителя Никольского собора — Саввы Чевакинского. Благодаря примеру моего же отца, который, будучи ревностным католиком, всё же относился с величайшим благоговением и к православному вероисповеданию, я мог относиться к Николе Морскому, как к нашей церкви — и это тем более, что папа носил то же имя, как и великий Святитель, именем которого наречен собор и что Храмовой Праздник Николы, 6-го декабря, совпадал с празднованием папиных именин. Самый адрес нашего обиталища тогда, когда еще действовал старомодный обычай давать адреса в несколько описательной форме звучал так: «Дом Бенуа, что у Николы Морского».
6. Алексей Саврасов. Зимний пейзаж . 1871
Зимний пейзаж
1871, 81×63 см
Грачей не видно и ещё нескоро прилетят, но Саврасов — тот самый: заразительно влюблённый в самое обычное и неказистое. Дым из трубы, свет в окошках — и неказистое уже кажется волшебным: в таком небе вполне может промелькнуть Вакула верхом на чёрте, направляясь за черевичками для Оксаны — «в Петембург, прямо к царице!»
5. Иван Айвазовский. Зимний пейзаж . 1880-е
Зимний пейзаж
1880-е
, 33×43 см
Именно этот небольшой снежный пейзаж
из всех шести работ Айвазовского, предложенных для зимних арт-выборов, набрал наибольшее количество голосов. В 2008 году на аукционе «Сотби» он был продан за 553 тысячи фунтов стерлингов (тогда это было чуть больше 1 млн долларов), а в описании лота была сделано предположение, что две тёмные фигуры на аллее могут быть изображением членов царской семьи в трауре — после убийства императора Александра II в 1881 году.
«Я предпочитаю день жизни в Италии месяцам на севере», — признавался Айвазовский, который, приобретя образование, известность и связи в холодном Петербурге, всё время старался улизнуть на свою южную родину, в Федосию, а после и вовсе осел там. Окружающие к мёрзнущему в северной столице гению относились с сочувствием. Осенью 1836-го, незадолго до своей гибели, на выставку талантливых учеников Академии художеств заглянули Пушкин с супругой. Айвазовскому только 19-лет, но его успехи уже таковы, что он был представлен Пушкину. И вот что рассказывал о той мимолётной беседе двух гениев Айвазовский много лет спустя: «Узнав, что я крымский уроженец, великий поэт спросил меня, из какого города, и если я так давно уже здесь, то не тоскую ли я по родине и не болею ли на севере».
Он и тосковал, и болел. Сохранился рапорт штаб-лекаря Оверлаха президенту Академии художеств Алексею Оленину: «Академист Айвазовский был переведен несколько лет пред сим в Санкт-Петербург из южного края России и именно из Крыма, с самого начала пребывания его здесь всегда чувствовал себя нездоровым и многократно уже пользуем был мною в академическом лазарете, страдая, как прежде сего, так и ныне, грудною болью, сухим кашлем, одышкою при восхождении по лестницам и сильным биением сердца…»
А это ещё два зимних пейзажа Айвазовского, которые могли бы оказаться в десятке лучших, если бы не ограничение на работы одного автора:
«Я предпочитаю день жизни в Италии месяцам на севере», — признавался Айвазовский, который, приобретя образование, известность и связи в холодном Петербурге, всё время старался улизнуть на свою южную родину, в Федосию, а после и вовсе осел там. Окружающие к мёрзнущему в северной столице гению относились с сочувствием. Осенью 1836-го, незадолго до своей гибели, на выставку талантливых учеников Академии художеств заглянули Пушкин с супругой. Айвазовскому только 19-лет, но его успехи уже таковы, что он был представлен Пушкину. И вот что рассказывал о той мимолётной беседе двух гениев Айвазовский много лет спустя: «Узнав, что я крымский уроженец, великий поэт спросил меня, из какого города, и если я так давно уже здесь, то не тоскую ли я по родине и не болею ли на севере».
Он и тосковал, и болел. Сохранился рапорт штаб-лекаря Оверлаха президенту Академии художеств Алексею Оленину: «Академист Айвазовский был переведен несколько лет пред сим в Санкт-Петербург из южного края России и именно из Крыма, с самого начала пребывания его здесь всегда чувствовал себя нездоровым и многократно уже пользуем был мною в академическом лазарете, страдая, как прежде сего, так и ныне, грудною болью, сухим кашлем, одышкою при восхождении по лестницам и сильным биением сердца…»
А это ещё два зимних пейзажа Айвазовского, которые могли бы оказаться в десятке лучших, если бы не ограничение на работы одного автора:
Как объяснить то, что теплолюбивый южанин Айвазовский, прославившийся изображениями воды вовсе не в кристаллическом состоянии, вдруг оказался лидером по числу номинаций в снежном голосовании и захватил верхушку списка? Похоже, здесь сочетание факторов. С одной стороны, безусловная уже любовь публики к одному только имени Айвазовского. А с другой — удивление: «Как?! Он ещё и зиму может? И даже без моря, с одной только сушей?» Ещё как может. К слову, зимних пейзажей у Айвазовского гораздо больше шести. К счастью, он писал свои работы исключительно в мастерской, по памяти и небольшим карандашным наброскам. Так что хотя бы во время сеансов мёрзнуть Айвазовскому не приходилось.
Читайте также
Айвазовский без моря. Что еще писал знаменитый маринист
4. Клод Моне. Сорока. 1869
Сорока
1869, 89×130 см
Шедевр импрессионизма, созданный за 5 лет до Первой выставки импрессионистов. В отличие от Айвазовского, Моне писал снег на природе — порой приходилось надевать сразу три пальто. Картину эту, конечно, высмеяли — за снег в разноцветных пятнах. И не приняли на выставку Салона. Разумеется, пёстрый от солнечного света и теней снег станет одним из открытий и достижений импрессионизма. Станет трендом, которым, выкрутив яркость на максимум, воспользуется и художник, занявший следующую строчку в этом топе снежных пейзажей.
3. Игорь Грабарь. Иней. 1904
Иней
1904, 67×78 см
Этот «Иней» написан на картоне — работа хранится в Вятском художественном музее. Версия 1905 года из Ярославского художественного музея написана на холсте — она больше, ярче и тоже участвовала в голосовании, но набрала почти в два раза меньше голосов. Похоже, голосовавшие предпочли мимолетность тщательной проработке.
- Игорь Грабарь. Иней. 1905. Ярославский художественный музей (основная версия, которая проиграла в голосовании этюдному варианту)
- Игорь Грабарь. Зимнее утро. 1907. Севастопольский художественный музей имени М. П. Крошицкого (эта картина Грабаря тоже участвовала в голосовании - и вплотную приблизилась к десятке победителей)
Цветной импрессионистский снег, отливающий синим, фиолетовым, золотым, коралловым, стал визитной карточкой Игоря Грабаря. Художник охотился за снегом (и окрашивающим его в праздничные оттенки солнцем) круглый год: у него есть картины с мартовским снегом и даже с сентябрьским. А этюд знаменитой картины «Февральская лазурь» художник писал из специально прорытой в снегу траншеи.
2. Хендрик Аверкамп. Зимний пейзаж с конькобежцами. 1608
Зимний пейзаж с конькобежцами
1608, 77.3×171.9 см
У нидерландца Хендрика Аверкампа снег ещё серебристо-белый, но его зимние пейзажи тоже очень яркие: за счет домов, одежды многочисленных персонажей, предметов для игр и веселья, царящего на картинах. Веселье это, впрочем, небезгранично — достаточно присмотреться к людям, которым не до катания на коньках, и найти в нижнем левом углу мёртвую лошадь, которой лакомятся пёс и вороны. Художник смотрит за зимними развлечениями сверху, заняв брейгелевскую позицию, пристально и беспристрастно — от его взгляда не укроется ничего.
1. Питер Брейгель Старший. Охотники на снегу. 1565
Охотники на снегу. Цикл "Времена года", январь
1565, 117×162 см
Это он, это он! Питер наш Брейгель. «Великий русский художник». Когда в 2018-м году в столице Австрии проходила его невиданная по масштабам ретроспектива, создавалось впечатление, будто все толпящиеся в выставочных залах говорят по-русски, а все летящие из Москвы в Вену — направляются именно на Брейгеля. Самая любимая картина — конечно, «Охотники на снегу», знакомые по фильмам Тарковского, потрёпанным художественным альбомам и современным цифровым репродукциям, которые можно увеличивать если не бесконечности, то до того состояния, когда с чистым сердцем можно утверждать: мол, знаю у Брейгеля «речку, поле, и лесок, в поле — каждый колосок».
Читайте также
Андрей Тарковский. Запечатленные шедевры живописи
Работы, явно вдохновлённые творчеством Питера Брейгеля Старшего и его зимними пейзажами, были даже среди картин-номинантов этого голосования!
На переднем плане «Охотников» усталые мужчины возвращаются домой. На среднем — суета, должно быть, шумная. Но взгляд взгляд несётся дальше — к изображённому на заднем плане белому безмолвию: бесконечному, величественному, обнуляющему ежедневные хлопоты. Снежная медитация, за которой не нужно отправляться в Непал. И даже в Вену не обязательно. Просто открываешь любой фрагмент этой картины — и всё, что нужно для перезагрузки, у тебя под рукой.
