Роскошь, краски, экзотика… Для тех, кто знает «Мать» Уистлера в варианте мистера Бина, как и для тех, кто досконально знает историю этого серьезного произведения: преподносим вам совершенно другой культовый объект мастера. Что бывает, когда судоходный магнат уезжает, поручив художнику оснастить зал для коллекции экзотики? Куда подевались гранаты, изображенные на старинных кожаных обоях и как Джеймс Макнил Уистлер отомстил своему заказчику, отказавшемуся платить за павлинов? Рассказываем о бурных страстях, разыгравшихся вокруг «Павлиньей комнаты», и показываем шедевр во всех ракурсах.
Перед тем, как стать «Павлиньей комнатой», чьи стены украсили росписи талантливого американца Джеймса Макнила Уистлера, это помещение было столовой в лондонском особняке Фредерика Лейланда. Судоходный магнат коллекционировал китайский фарфор и мечтал превратить одну из комнат в небольшую галерею, где его собрание было бы представлено во всей красе.
Можно считать, что история Павлиньей комнаты началась в 1844 году, когда небогатая английская дама Энн Джейн Лейланд убедила ливерпульскую компанию «John Bibby & Sons» принять на работу ее сына Фредерика. И юноша, и его мать, и крупнейший оператор морских торговых путей — все остались в выигрыше. Лейланд сделал карьеру и 1861 году стал партнером компании, на которую отработал 17 лет.
Можно считать, что история Павлиньей комнаты началась в 1844 году, когда небогатая английская дама Энн Джейн Лейланд убедила ливерпульскую компанию «John Bibby & Sons» принять на работу ее сына Фредерика. И юноша, и его мать, и крупнейший оператор морских торговых путей — все остались в выигрыше. Лейланд сделал карьеру и 1861 году стал партнером компании, на которую отработал 17 лет.
Укрепив свои финансовые позиции, он наконец-то получил время и средства, дабы отдаться любимому хобби — коллекционированию произведений искусства. Фредерик Лейланд обожал прерафаэлитов, покупал полотна Данте Габриэля Россетти, Джеймса Уистлера, Альберта Мура, Эдварда Берн-Джонса, увлекался эпохой Возрождения, а также коллекционировал китайский фарфор.
Монна Роза (портрет Френсис Лейланд)
1867, 57×40.7 см
Современная экспозиция фарфора Канси в «Павлиньей комнате». Галерея искусств Фрира. Вашингтон. Источник фото
В 1873 году, после распада фирмы, на которую проработал всю жизнь, Лейланд выкупил у братьев Бибби 21 судно и сменил название компании на «Leyland Shipping Line», став ее полноправным хозяином. Его лондонский дом на Princes Gate, 49, требовал реконструкции, и после раздумий Лейланд нанял архитектора Ричарда Шоу. Этот талантливый шотландец уже заявил о себе, спроектировав множество домов, в том числе для художников Джона Хорсли и Джорджа Боутона, а также построил знаменитый Крейгсайд для оружейника и коллекционера Уильяма Армстронга. Принявшись за работу над домом Лейланда, Шоу пригласил подрядчиков. Работа над столовой был доверена британскому архитектору Томасу Джекиллу.
1864, 91.5×61.5 см
1864, 50.2×68.7 см
1890, 26.6×17.9 см
1864, 51×76 см
1865, 61.4×48.8 см
1865, 62.2×46.3 см
Англо-японский стиль был очень популярен в викторианской Англии с середины XIX века, особенно после Международной выставки 1862 года в Лондоне, где была представлена японская экспозиция. Руководствуясь пожеланиями заказчика — превратить столовую в экспозицию замечательной коллекции китайского фарфора эпох династий Цин и Канси — Томас Джекилл постарался придать интерьеру восточное звучание, но вышло у него не особо эффектно.
Коронация Генриха VIII и Екатерины Арагонской, осенённая их геральдическими эмблемами — розой Тюдоров и плодом граната, символом покорённой испанцами Гранады. Гравюра
XVI в.
Для стен были использованы старинные кордовские кожаные обои XVI века, которые веками украшали стены тюдоровского дома в Норфолке, пока Леланд не приобрел их за 1000 фунтов. У обоев была своя история: они были привезены в Англию как часть приданого Екатерины Арагонской. На тисненой коже были изображены геральдические гранаты самой Екатерины Арагонской и красные тюдоровские розы, что должно было символизировать союз испанской принцессы с Генрихом VIII.
Для фарфора Джекилл разработал и создал гармоничные симметричные стеллажи из древесины ореха, украшенной изящной резьбой. Центр южной стороны комнаты занимал ореховый валлийский комод, над ним — большая панель кожных обоев, по бокам — полки. Восточные окна прикрыли ореховые же ставни.
Потолок с подвесными панелями в тюдоровском стиле Джекилл украсил восемью газовыми светильниками, а для пола был приобретен ковер с красной каймой.
Главным акцентом стала северная стена столовой: здесь, над камином, разместили картину художника Джеймса Макнейла Уистлера «Розовое и серебряное: Принцесса из страны фарфора» (1863−65).
Потолок с подвесными панелями в тюдоровском стиле Джекилл украсил восемью газовыми светильниками, а для пола был приобретен ковер с красной каймой.
Главным акцентом стала северная стена столовой: здесь, над камином, разместили картину художника Джеймса Макнейла Уистлера «Розовое и серебряное: Принцесса из страны фарфора» (1863−65).
Розовое и серебряное: Принцесса из страны фарфора
1865, 199.9×116 см
Для этой картины Уистлеру позировала Кристина Спартали — сестра художницы Марии Спартали Стиллман (одна из «сестер» среди «братства» прерафаэлитов). Но мало того, что по завершении работы портрет
отказался купить отец девушки: «слишком крупная» подпись художника не устроила и другого потенциального покупателя этой эффектной картины — после этого инцидента мастер разработает другую подпись…
Современная экспозиция фарфора Канси в «Павлиньей комнате». Галерея искусств Фрира. Вашингтон
Надо сказать, что над реконструкцией работал и сам Уистлер — художнику было поручено оформление прихожей. Джекилл практически закончил работу над столовой, когда был вынужден отказаться от проекта из-за болезни. И Уистлер предложил свои услуги. По согласованию с Лейландом он должен был оформить карниз рисунком, схожим с узорами на дверях. Также заказчик позволил Уистлеру ретушировать кожу желтой краской: известный своими тонкими цветовыми гармониями и элегантным чувством дизайна, художник полагал, что красные розы обоев не гармонировали с красками его «Принцессы». Лейланд спокойно уехал в Ливерпуль, а вот Уистлеру, что называется, попала вожжа под мантию…
«…Джеймс Уистлер был завзятым пижоном или, как сказали бы сейчас, — хипстером. Он мог появиться на улице с ядовито-лимонным зонтом вместо трости, надеть пурпурные носки или украсить карман пиджака розовым платком. По меркам XIX века все это было сродни тому, что сейчас носит, к примеру, Мерилин Мэнсон. „Вы — один из самых странных людей в Париже. Хорошо еще, что вы — гений“, — сказал однажды Уистлеру Эдгар Дега. Однако то, к чему терпимо относились в Париже, нервировало чопорных обитателей Челси: лондонцы считали Уистлера позером и выскочкой…» — биография художника в Артхиве.
Как позже писал сам Уистлер, «…ну, вы знаете, я просто рисовал. Я начал работу „без дизайна или эскиза“, он рождался, пока я рисовал. И ближе к концу я достиг такой точки совершенства — „в каждом прикосновении — свобода“ — что, когда я подошел к углу, с которого начал, мне пришлось снова переделывать его, так как разница между началом и концом была очень заметна. И гармония в сине-золотом начала складываться, и вы знаете, от этой радости я забыл обо всем».
«Павлинья комната» в особняке Фредерика Лейланда. Лондон. 1890
По возвращении Лейланд был шокирован «улучшениями»: драгоценные антикварные обои были безнадежно утрачены. На тонированных сине-зеленых пространствах расположились золотые стилизованные узоры с элементами шинуазри
. Вся благородная ореховая отделка панелей покрылась золотой лессировкой и узорами, а огромные оконные ставни от пола до потолка украсили изображения золотых павлинов. Последовала бурная сцена, Лейланд отказался от оплаты «павлиньей» росписи, художник и его покровитель окончательно рассорились. После скандала Уистлер улучил момент и проник в дом Лейланда, где нарисовал на свободной стене столовой двух дерущихся павлинов — он назвал эту работу «Искусство и деньги», или «История комнаты». Надо ли говорить, что в этой сцене он изобразил себя и своего «неблагодарного» заказчика. Который, впрочем, оставил все, как есть.
Современная экспозиция фарфора Канси в «Павлиньей комнате». Галерея искусств Фрира. Вашингтон
По слухам, Уистлер сказал Лейланду: «Ах, я сделал тебя знаменитым. Моя работа будет жить, когда вас забудут. Тем не менее, по случайности, в последующие десятилетия вас будут помнить как владельца Павлиньей комнаты». Так и вышло.
Золотой и коричневый (Автопортрет)
1890-е
, 62.4×46.5 см
Джеймс Уистлер. «Золотые струпья: извержение в Frilthy Lucre (Кредитор)». 1879. Музей де Янга. Сан-Франциско. США
В 1879 году, когда Уистлер был вынужден объявить о банкротстве, Лейланд фигурировал в деле как его главный кредитор. Судебные приставы, прибывшие описывать имущество художника, были шокированы: их встретила картина, изображающая предпринимателя в самом неприглядном виде. Картина, которую Уистлер назвал «Золотые струпья: извержение в Frilthy Lucre (Кредитор)», была выполнена в тех же цветах, что и «Павлинья комната», и изображала Лейланда в виде антропоморфного демонического павлина. Существо с общипанным хвостом играло на пианино, сидя на уменьшенной копии дома Уистлера в окружении мешков с деньгами. Уистлер нарисовал эту горькую карикатуру, чтобы заменить ею работу «Три девушки» — картину, которую он обещал своему покровителю в течение десятилетия, но так и не завершил. Тем не менее, он вставил «Кредитора» в ту самую раму, которую разработал и создал специально для «Трех девушек» — еще один упрек бывшему другу, не оценившему его полет фантазии.
К скандалу, связанному с карикатурой, добавилась еще одна драма — жена Лейланда, Френсис, которую долго и безответно любил Уистлер, рассталась с мужем в том же 1879 году. Много позже Уистлер еще раз прошелся по репутации своего бывшего покровителя, описав инцидент в своей книге «Изящное искусство создавать себе врагов», изданной в 1890 году. А несчастный Томас Джекилл, автор первоначального убранства столовой, пережил большое нервное потрясение, когда увидел результат «легких доработок» Уистлера. Позже его нашли дома — несчастный лежал обнаженным на полу своей студии, покрытый листовым сусальным золотом… Обезумевший Джекилл так и не пришел в себя и умер три года спустя.
После смерти Лейланда его коллекция фарфора была продана. Ушла с аукциона и картина Уистлера «Принцесса из страны фарфора», которую в конце концов приобрел американский промышленник и коллекционер Чарльз Ланг Фрир. Год спустя он анонимно приобрел у наследников Лейланда и всю «Павлинью комнату», которую перевез в Детройт и расположил в своем особняке. Уместно будет напомнить, что интерес Фрира к работам Уистлера возник еще в 1887, когда промышленник впервые увидел офорты художника.
Портрет Чарльза Л. Фрира
1903, 51.8×31.8 см
Три года спустя Фрир первый раз посетил Лондон, где и познакомился со своим знаменитым соотечественником. Они стали хорошими друзьями, проводили вместе много времени, путешествовали. Фрир стал большим поклонником таланта Уистлера, и в итоге стал обладателем собрания его работ, которая считается самой большой в мире коллекцией произведений художника — 1189 единиц! Надо ли говорить, что покупка «Принцессы», а позже и «Павлиньей комнаты», стали для Фрира делом принципа. Фрир использовал комнату по назначению: здесь была выставлена его собственная коллекция керамики — достаточно эклектичная и имеющая мало общего с ясными бело-синими цветами китайского фарфора коллекции Лейланда.
Еще при жизни Чарльз Фрир передал большую часть своей обширной коллекции картин и предметов искусства Смитсоновскому институту в Вашингтоне. В 1916 году было начато строительство галереи: промышленник присовокупил к своему дару и здание для его экспозиции, и фонды на содержание музея — первый в истории США дар подобного рода. После его кончины в 1919 году все собрание воссоединилось в стенах Галереи искусств Фрира, которая была открыта для публики в 1923 году. «Павлинья комната» стала частью экспозиции.
«Павлинья комната» после реконструкции вновь открылась для публики летом 2017 года.
Руководство музея предоставило публике возможность некоторое время наслаждаться работой Уистлера без экспозиции керамики. Для большей сохранности росписей ставни на окнах открывают раз в месяц (каждый третий четверг, с полудня) — и тогда солнечный свет наполняет бывшую столовую Фредерика Лейланда мерцающим золотым сиянием.
А 18 мая 2019 года «Павлинья комната в голубых и белых тонах» обрела свой прежний облик 1870-х годов — Смитсоновский институт представил в ее пространствах коллекцию сине-белого китайского фарфора. Из 177 экспонатов 95 были специально заказаны для этой инсталляции, сообразуясь со старинными фотографиями. Впервые в истории Галереи искусств Фрира вы можете увидеть «Павлинью комнату» в соответствии с эстетическим видением ее создателя, Джеймса Уистлера — такой, как она выглядела более ста лет назад.
Руководство музея предоставило публике возможность некоторое время наслаждаться работой Уистлера без экспозиции керамики. Для большей сохранности росписей ставни на окнах открывают раз в месяц (каждый третий четверг, с полудня) — и тогда солнечный свет наполняет бывшую столовую Фредерика Лейланда мерцающим золотым сиянием.
А 18 мая 2019 года «Павлинья комната в голубых и белых тонах» обрела свой прежний облик 1870-х годов — Смитсоновский институт представил в ее пространствах коллекцию сине-белого китайского фарфора. Из 177 экспонатов 95 были специально заказаны для этой инсталляции, сообразуясь со старинными фотографиями. Впервые в истории Галереи искусств Фрира вы можете увидеть «Павлинью комнату» в соответствии с эстетическим видением ее создателя, Джеймса Уистлера — такой, как она выглядела более ста лет назад.
Подготовлено по материалам freersackler.si.edu и собственным публикациям Артхива. Титульная иллюстрация: «Павлинья комната» с коллекцией керамики Чарльза Фрира. Источник фото.
