Акционизм (от латинского «actio» — деятельность, действие, деяние) сформировался в 1960-е годы в художественной среде Западной Европы. В поисках новых способов самореализации художники стремились превратить статичную выставку в некое действо, в котором могли поучаствовать сами, и одновременно вовлечь зрителя в провокативный динамический процесс — акцию.
Со временем образовался ряд практических приемов, в которых художник становился субъектом или объектом произведения. Чьтто ж, имеется действие — налицо акционизм. Инструментами акционизма являются такие формы динамических художественных процессов, как хэппенинг, перформанс, эвент (ивент) и т. д.
Истоки акционизма: фумисты и дада
Начало акционизму, где творческий художественный процесс довлеет над результатом усилий художника, положили дадаисты с их иррациональностью, цинизмом и отрицанием канонов в искусстве. Первые участники движения, возникшего как реакция на ужасы и несправедливость Первой мировой, регулярно посещали кабаре «Вольтер» в Цюрихе, хозяином которого был немецкий поэт и драматург Хуго Балль. Здесь велись разговоры об искусстве, разрабатывалась идеология движения, и здесь же, на маленькой сцене, периодически устраивали представления. «Конечно, война должна была кончиться. Но в 1916—1917 годах казалось, что она не закончится никогда. Отсюда отвращение и возмущение, которое распространялось на все формы современной цивилизации: ее основы, логику, язык», — так вспоминал начало дада его основатель, художник Тристан Тцара.Стоит отметить, что нечто подобное задолго до дадаистов практиковали фумисты — сообщество парижских художников, поэтов и драматургов, которые в октябре 1878 года объединились в закрытый кружок «Общество гидропатов». Члены общества регулярно собирались для того, чтобы обсудить и представить друзьям новые скетчи, монологи или сценки, разыгрывая друг друга и «пуская дым в глаза» парижскому обществу (фр. fuméе — дым). Они отрицали любые запреты и ограничения, подвергая осмеянию все, что было дорого буржуазному обывателю, приправляя свои шутки изрядной долей абсурда и нелепостей. Один из последних фумистов, композитор Эрик Сати, стал своеобразным мостиком между «гидропатами» и дадаистами, когда познакомился с юными Тристаном Тцара и Франсисом Пикабиа — те сразу же признали в нем «своего».
Аллюзии и парадоксальность сюрреализма, в которое постепенно превратился французское ответвление дадаизма, ярко отразились в акционистских мероприятиях Сальвадора Дали. Недаром он громко провозглашал: «Сюрреализм — это я». Публичные эпатажные выходки Дали были широко известны и каждый раз вызывали пристальное внимание прессы и публики. К их числу относились званые вечера, о которых ходили легенды.
Сохранилось видео с одного благотворительного ужина в отеле «Дель Монте», который прошел в Монтеррее в 1941 году. Ужин назывался «Ночь в сюрреалистическом лесу», а собранные средства предназначались европейским актерам, которые с началом войны остались без работы. Для гостей был введен дресс-код — приглашенные должны были пожаловать на прием в чудных, экзотических нарядах. Их встречала хозяйка, восседающая на кровати, и дикие звери, свободно гуляющие по банкетному залу. На закуску предлагали отведать живых лягушек… Эксцентричность всегда была отличительной чертой Дали и Гала!
Больше об этом мероприятии и сюрреалистической кулинарии великого Дали читайте здесь.
Больше об этом мероприятии и сюрреалистической кулинарии великого Дали читайте здесь.
Дали устраивал зрелищные мероприятия на протяжении всей жизни. Ниже — видео, посвященное созданию голограммы Элиса Купера, в котором Дали выступил как декоратор и постановщик. Недаром Купера называли «артистом» стиля хэви-метал. Музыкант отдавал должное шокирующим концертным номерам, раззадоривая публику не только отличными песнями, но и новаторскими сценическими решениями. Самый настоящий акционист!
Но вернемся к истокам. К концу 1920-х годов немецкий дадаизм
начал плавно перетекать в экспрессионизм
, который шагнул через океан. Один из мастеров стиля, американский художник Джексон Поллок, творивший в стиле абстрактного экспрессионизма, в конце 40-х годов начал работать в уникальной «капельной» технике. Он расстилал холст на полу и двигался вокруг него, наливая и разбрызгивая краску с помощью кистей и подручных предметов. Искусствоведы выделяют в этой технике два подстиля — живопись действия, подчеркивающая экспрессивность жеста, и живопись цветового поля.
Если Поллок использовал разные краски, то мастер монохромного эпатажа Ив Кляйн был влюблен в синий цвет и даже запатентовал собственный оттенок — International Klein Blue (IKB). Именно его он использовал в своих художественных акциях, в которых роль «живых кистей» играли… обнаженные юные девушки. Оттиски, которые синие ассистентки Кляйна оставляли, прижимаясь к бумаге или холсту, назывались «антропометриями». Публика приобщалась к высокому искусству, наблюдая, как обнаженные модели плещутся в краске. Девушки зарабатывали не хуже стриптизерш. Критики писали статьи. Кляйн читал лекции в Сорбонне. Все были в выигрыше.
Биографию Кляйна читайте здесь.
Биографию Кляйна читайте здесь.
Антропометрия 12
257×204 см
Еще один известный художник, которого вполне можно отнести к акционистам — Анатолий Зверев, которого Пабло Пикассо называл «лучшим русским рисовальщиком». Многие его «модели» оставили захватывающие воспоминания о сеансах их портретирования, на которые художник приглашал словами «Садись, детуля, я тебя увековечу!». Как вспоминала Наталья Костаки, «…Зверев окунал в ведра огромные кисти, брызгал фонтанами красок, растирал все это веником, ходил по краскам в ботинках. И из всего этого ужаса внезапно, как солнце, появлялась картина! При этом Толя говорил какими-то присказками, тут же сочинял дикие, но очень веселые стихи».
Женский портрет
1978, 49×38 см
Венские акционисты
Несколько обособлено стоит сообщество «венских акционистов», вдохновленных немецким экспрессионизмом Мунка и творческими поисками Поллока. В «Institut für Direkte Kunst» (Институт прямого искусства) вошли такие мастера эскапады, как Гюнтер Брус и Отто Мюль. Институт прямого искусства «разошелся» в полную силу в 1960-х годах, нещадно борясь с ханжеством буржуазии. На мероприятиях института на головы публики мог вывалиться буфет, а его участники позволяли себе не только мочиться на публике, но и в прямом смысле слова нагадить на австрийский флаг. Позже Отто Мюль организовал большой эксперимент в попытке вырастить нового, абсолютно раскрепощенного человека. Его «Акционно-аналитическая организация» просуществовала до 1991 года, а община в лучшие времена насчитывала до 700 человек.Перформанс Отто Мюля «Мама и Папа». Январь 1964. Фото: Отто Мюль
Гюнтер Брус также был радикальным представителем движения Институт прямого искусства, его акции «Раскрашивание рук», «Раскрашивание головы», «Самораскрашивание», «Саморасчленение», «Переливание крови», «Пытка» вызывали постоянные скандалы. Никаких табу: художник мог мочиться, онанировать, резать тело лезвиями. Как и его друга Мюля, Бруса неоднократно арестовывали. Однако эпатаж не может продолжаться вечно — за поздний цикл работ «Картины-Стихи» в 1996 году Брус был удостоен Большой австрийской государственной премии.
Гюнтер Брус с Анной Брус, портфолио Ана IV, 1964/2004. Фото: Хасак (Зигфрид Кляйн).
В начале 1970-х звезды венского акционизма начали движение по другим траекториям, а на их место пришла молодая художница, которую сегодня называют «бабушка мирового перформанса». Марина
Абрамович (р. 1947) еще в детстве осознала, что в искусстве процесс может быть важнее результата. Первое признание — «Золотого Льва» 47-й венецианской биеннале — ей принес перформанс, посвященный памяти погибших в Югославии. Абрамович в течение нескольких дней по 6 часов в сутки мыла окровавленные кости на глазах у публики. Костей было 1500. Иногда во время перфоманса она рассказывала о Белграде и о том, что она никогда не говорит, что родом из Сербии — она из той страны, которой больше нет.
Один из ранних знаковых акций Марины Абрамович, который принес ей перую седую прядь в волосах — перформанс «Ритм ноль», который прошел в 1974 году в Неаполе. Тогда Абрмович буквально отдала себя на волю собравшейся толпы, позволив делать с собой что угодно с помощью 72 предметов, лежащих на столе. Публика упивалась безнаказанностью — Марину пинали, порезали, чуть не застрелили. Многие перформансы Марина
проводила вместе со своим коллегой и партнером Уве Лайсипеном (Улаем).
Марина
Абрамович во время перформанса «Ритм 0», 1974 год. Фото: royalacademy.org.uk
Еще один знаменитый перформанс — «В присутствии художника» — впервые был исполнен в 2010 году. У каждого участника есть несколько минут, чтобы посмотреть в глаза Марины, сидящей напротив. Глядящие друг на друга получают возможность обменяться прикосновениями к внутреннему миру визави, в молчании поделиться эмоциями. Перформанс длится непрерывно неделями, и лишь ночью Марине дают поспать. «В присутствии художника» неоднократно повторяли в разных странах, включая Россию — акция проходила в МОМА на протяжении 2 месяцев.
Источник фото — www.theartnewspaper.ru
На территории бывшего советского пространства акционизмом «ведали» художники — нонконформисты — чего стоит, например, Олег Кулик!
Самым ярким представителем течения в Киеве, и, пожалуй, во всей Украине был и остается художник Федор (Феодосий) Тетяныч (1942−2007). Или — Фрипулья, как он называл себя сам. В алом или золотом плаще и короне, вырезанной из «золотой» бумаги, на каблуках или на золоченых котурнах, гремя привязанными к подолу пустыми консервными банками, Фрипулья царил на Андреевском спуске. Его всегда можно было увидеть во время празднования Дня Киева. Он не был сумасшедшим, не был и шутом гороховым. — не был. Странствующим философом — пожалуй. Само слово «Фрипулья» Тетяныч изобрел, соединив английское «free» и «пульс, пульсация». «Фрипулья» — это бесконечность. Несмотря на внешнюю эпатажность, «метод» Федора Тетяныча имеет вполне законные, крепкие корни в истории искусства и идей.
В наши дни, обращаясь к теме акционизма на территории постсоветского пространства, дискутируют о деятельности группы Pussy Riot. И, конечно, об акциях Павленского. Петербургский перформансист Петр Павленский отметился несколькими громкими акциями: начав с телесных практик вроде зашивания рта или прибивания гениталий к брусчатке Красной площади, он пошел дальше и в 2015 году поджег дверь главного входа в здание ФСБ на Лубянке. После этого Павленский переехал во Францию, где в октябре 2017 года продолжил свою деятельность и поджег здание Банка Франции. Огонь вспыхнул в самом сердце Парижа — на площади Бастилии. Свои действия художник объясняет в манифесте «Зачем нужен акционизм»: «Чем сложнее политический климат в стране, тем более политизированными и радикальными становятся формы искусства» — считает Петр Павленский.
9 ноября 2015 года Петр Павленский поджег дверь главного входа в здание ФСБ на Лубянке. Источник фото: varlamov.ru
Много произведений акционистов можно увидеть на Венецианской биеннале. Так, победителем 58-й Венецианской биеннале стала Литва с оперой-спектаклем на 13 голосов «Солнце и море (Марина)».
Павильон Литвы, опера-перфоманс «Солнце и море (Марина)». Источник фото: lucarossilab. it
Акционизм - искусство действия музея
Дабы привлечь к себе внимание, известные музеи также стали придумывать разного рода активности. Так, итальяно-канадская студентка, изучающая искусство, была выбрана из более чем 180 тысяч участников конкурса, организованного парижским Лувром и платформой совместного использования жилья Airbnb. В награду ей досталась незабываемая ночь в Лувре. Подобное мероприятие состоялось в октябре 2019 года в Музее изобразительных искусств Виргинии, в рамках выставки «Эдвард Хоппер и американская гостиница», и счастливчик смог провести ночь в трехмерной копии картины «Западный мотель» (1965).Фото: airbnb.com, (c)Julian-Abrams
Рекйсмузеум пользуется тем, что может делать все, что угодно со знаменитой картиной Рембрандта, даже накрыть детский стол перед шедевром, как это произошло в ноябре 2017 года. А своего долгожданного 10-миллионного посетителя музей осчастливил ночевкой в зале с шедевром Рембрандта — картиной «Ночной дозор».
Фото Рейксмузеум, nos. nl (селфи)
Акционизм, или же «искусство действия» (термины равноценны) прочно вошел в практику современного искусства. Акции, устраиваемые художниками, в большинстве своем призваны вызвать громкий политико-общественный резонанс и обратить внимание зрителей на ключевые проблемы, порой мирового масштаба. Хэпеннинги и перформансы привлекают на выставки куда больше публики, чем сами произведения искусства, на них представленные. А художники пользуются извечной любовью толпы к развлечениям и показывают им кто во что горазд. Но где та грань, которая отличает произведение искусства от банального публичного мероприятия? Конечно же, окончательное слово за зрителем.
Главная иллюстрация: одна из акций Гюнтера Бруса «Венская прогулка», 1965. BRUSEUM, Грац
Фото: Людвиг Хоффенрайх, Фотоателье Лаут, Вена. Источник фото.
Фото: Людвиг Хоффенрайх, Фотоателье Лаут, Вена. Источник фото.