Клото

«Клото» - самая радикальная и вызывающая работа Камиллы Клодель. Она жуткая до дрожи и волшебная до немоты в этом моменте превращения старухи в дерево или наоборот. Ветви, врастающие в землю, или корни, выползающие из земли, толстые нити, захватившие саму пряху в удушающий узел, или тяжелые волосы, сбившиеся в длинные колтуны и мешающие смотреть прямо.
В древнегреческой мифологии Клото – младшая из сестер Мойр. Она прядет нить судьбы человека, отвечает за ровный, размеренный ход жизни, за ее основные события. Ее сестра Лахесис предопределяла судьбу и вела человека к этой судьбе через невзгоды, испытания. Наконец, третья сестра Атропос отвечала за тот момент, когда жизнь человека закончится, перерезала ту нить, которую заботливо прядет Клото. Их воле подчинялись жизни людей и богов, да и весь миропорядок, ход событий. Мойры – жутковатые неумолимые старухи, встреча с которыми не сулит ничего хорошего, они любили оставаться незаметными. Их редко изображали греки – и уже только в римских изображениях они обзавелись предметами-символами: прялкой, ножницами и свитком судьбы.
Многие скульптуры Камиллы Клодель в период самостоятельной работы, после разрыва с Огюстом Роденом, - это размышления о возрасте и времени: иногда как кошмарные видения, иногда как тихое созерцание. Еще во время работы над скульптурой «Зрелость» она мечтает изобразить дерево, дать опору герою и укрыть его кроной, заплести ветвями и соединить его с женщиной-старостью, дать им прорасти друг в друга. Позже эти же сплетающие, связывающие функции в «Зрелости» выполнит драпировка, а волосы-ветви впервые прорастут в скульптуре «Исчезнувший бог», чтобы в «Клото» уже стать главным, пугающим и завораживающим, образом-символом.
Бен Поллит, историк искусства из Шотландии, замечает, как в «Клото» сплетаются и звучат античные и барочные традиции: «Ее волосы, похожие на корни или ветви старого дерева, напоминают нам, возможно, о римском поэте Овидии, который описал в «Метаморфозах» мифологическую трансформацию людей в естественные явления, в цветы, деревья и созвездия, когда личность в момент смерти включается в органическое целое вселенной. Здесь, конечно же, вспоминается и шедевр барочной скульптуры, «Аполлон и Дафна» Бернини, самая известная скульптурная интерпретация Овидия».
Камилле Клодель эти сравнения не показались бы надуманными – с тех пор как в детстве она научилась читать, отцовская библиотека была изучена и взахлеб прочитана. Античная литература – вся полностью, с увлечением и восторгом. И Клото с сестрами, и Овидий с его превращениями для Камиллы были частью детской и юношеской картины мира, первыми сказочными персонажами, которые повзрослели вместе с ней.
Гипсовый вариант «Клото» был представлен на выставке Национального общества изящных искусств в 1893. Эта неформальная организация стала мощной авангардной альтернативой официальному Салону – и здесь «Клото» была принята. А несколько лет спустя в разгар празднования дня рождения художника Пюви де Шаванна, кто-то предложил (по легенде, эту идею как бы невзначай выдвинул Роден) объявить подписку в Национальном обществе изящных искусств и заказать Камилле Клодель мраморный вариант скульптуры. Деньги действительно собрали и к 1899 году мраморная «Клото» была готова и представлена на очередной выставке Общества. Больше о ней ничего не известно, сегодня она считается утерянной.