Музей Соломона Гуггенхайма в Нью-Йорке

В июне 1943 года 76-летний Фрэнк Ллойд Райт получил письмо от Хиллы Ребай, советницы по искусству промышленника и мецената Соломона Р. Гуггенхайма. Она просила архитектора спроектировать новый музей для размещения коллекции абстрактных произведений таких художников, как Василий Кандинский, Пауль Клее и Пит Мондриан, собранной её патроном. При этом заказчик желал, чтобы здание не было похоже ни на одну галерею в мире.

Ребай хотела, чтобы музей стал «храмом духа», который позволил бы по-новому взглянуть на современные произведения. «Каждый из этих великих шедевров должен быть организован в пространстве, и только вы [...] доказали свою способность сделать это. Я хочу храм духа, памятник!», – писала она Райту. И хотя он уже прославился как выдающийся американский архитектор XX века, это предложение стало ещё одной точкой взлёта в его карьере.

Для размещения своего пространства Гуггенхайм выбрал Нью-Йорк – и Райт не скрывал разочарования этим решением. «Я могу предложить несколько более привлекательных мест в мире для строительства его великого музея, – писал архитектор в 1949-м. – Но нам придется опробовать Новый Йорк». Райт считал город слишком застроенным, перенаселённым и лишённым архитектурных достоинств. Тем не менее, он исполнял пожелание клиента.

Спустя примерно 700 эскизов и шесть отдельных комплектов рабочих чертежей проект был утверждён. Первоначальную концепцию Райта называли «перевёрнутым зиккуратом», потому что она напоминала крутые ступени строений древней Месопотамии. План нового пространства обошёлся без традиционной установки музейного дизайна, что посетители должны проходить через ряд взаимосвязанных залов. Вместо этого архитектор решил, что гости будут подниматься на лифте на верхний этаж, неспешно спускаться по пологому склону, рассматривая картины, а затем и атриум здания – как последнее произведение искусства. Открытая ротонда предоставила зрителям уникальную возможность видеть несколько фрагментов экспозиции на разных уровнях одновременно.

После длительных поисков подходящего местоположения решено было строить музей на Пятой авеню между 88-й и 89-й улицами. Близость площадки к Центральному парку стала ключевым аргументом – он освобождал от городского шума и суеты, а также позволил Райту включить любимые органические формы в архитектуру. Городской ландшафт требовал, чтобы архитектор проектировал здание вертикальной, а не горизонтальной формы, что сильно отличалось от его прежних загородных домов. Вместе с тем, дизайн Райта также отражает его взгляд на жесткую геометрию модернистской архитектуры.

Архитектор придавал символическое значение формам здания. Он пояснял: «эти геометрические формы предполагают определённые человеческие идеи, настроения, чувства. Например, круг – бесконечность; треугольник – структурное единство; спираль – органический прогресс; квадрат – целостность». Формы отражают друг друга повсюду, например, овальные колонны повторяют геометрию фонтана. Круглость – это лейтмотив, от ротонды до мозаичной терраццо на полах. Некоторые эксперты полагают, что двойная винтовая лестница, спроектированная Джузеппе Момо в 1932 году в музеях Ватикана, послужила источником вдохновения для рампы и атриума Райта.

Фасад здания в целях экономии выполнен из бетона, хотя Райт построить его из камня и покрасить в красный. Маленькая ротонда (или «Монитор») рядом с большой ротондой предназначалась для размещения квартир Хиллы Ребай и Соломона Гуггенхайма, но вместо этого была отдана под кабинеты и хранилища. В 1965 году второй этаж «Монитора» был отремонтирован для демонстрации постоянно растущей коллекции, а после реставрации музея в 1990-92 годах здание было полностью передано под выставочные площади и названо именем Таннхаузера – крупного коллекционера, завещавшего музею своё собрание.

Оригинальный план Райта по размещению в прилегающей башне мастерских и квартир художников остался нереализованным, в основном по финансовым причинам. В новом музее была также закрыта застеклённая крыша, что поставило крест на тщательно продуманных световых эффектах Райта. Она была восстановлена в первоначальном виде только в 1992 году.

С улицы музей выглядит как белая лента, обёрнутая вокруг конуса, расширяющегося кверху. Его внешний вид резко контрастирует с типичными прямоугольными манхэттенскими зданиями вокруг. Это очень нравилось Райту, который утверждал, что рядом с его детищем Метрополитен-музей будет «походить на протестантский амбар».

Еще до своего открытия музей разделил архитектурных критиков на два противоборствующих лагеря. Одни утверждали, что само здание затмит хранящиеся в нём произведения. «Напротив, дизайн делает здание и живопись непрерывной прекрасной симфонией, какой раньше никогда не было в мире искусства», – ответил им архитектор. Другие – в том числе многие художники – считали, что не получится правильно развесить картины в неглубоких вогнутых выставочных нишах без окон, окружающих центральную спираль. Перед открытием музея двадцать один автор подписал письмо с протестом против показа своих работ в таком пространстве.

Тем не менее, 21 октября 1959 года – через десять лет после смерти Соломона Гуггенхайма и через шесть месяцев после кончины Фрэнка Ллойда Райта – музей впервые открыл свои двери для широкой публики. Его дизайн освободил музейную архитектуру от её консервативных ограничений, создал мощный прецедент и вдохновил многих архитекторов.

В августе 1990 года музей Соломона Р. Гуггенхайма был официально объявлен достопримечательностью Нью-Йорка. Это самое «молодое» здание, получившее такое признание.

За 60 лет существования сооружение несколько раз реставрировалось. Между 1990 и 1992 годами было добавлено новое крыло с четырьмя дополнительными выставочными галереями и двумя этажами кабинетов. В 2008 году музей завершил трёхлетний ремонт, готовясь отметить своё 50-летие.

В июле 2019 года здание – вместе с семью другими творениями Фрэнка Ллойда Райта – было внесено в список объектов культурного наследия ЮНЕСКО.

Автор: Влад Маслов