Используя наш сайт, вы принимаете условия, согласно которым мы используем cookie-файлы для анализа данных и создания контента (в том числе рекламного) на основе ваших интересов. Узнать больше о том, какие данные мы собираем и используем можно
здесь.
Манхэттен,1924 год. В Большом Центральном дворце по Легсингтон-авеню — тщательно отобранные работы Бакста,Грабаря,Григорьева,Ларионова,Машкова,Кончаловского,Кустодиева,Серебряковой и не только. Организаторы — Игорь Грабарь,Константин Сомов и Сергей Виноградов,а покупатели — Тиффани,Рахманинов,Шаляпин… Год 2021: около 100 работ из той уникальной экспозиции собраны в Музее русского импрессионизма на выставке«Другие берега. Русское искусство в Нью-Йорке. 1924». Смотрим,какие работы выбирали сами художники для представления своего творчества за рубежом.
На уникальной выставке,посвященной показу русской живописи,скульптуры и графики,прошедшему почти 100 лет назад в США, — около 100 работ из музеев России,частных коллекций и зарубежных собраний,в том числе,и из венского музея Альбертина. Рассказываем о том,какой получилась уникальная выставка русского искусства в США,и почему сегодня такое представить невозможно.
В экспозиции собраны самые громкие имена русского ХХ века: можно увидеть работы Льва Бакста,Игоря Грабаря,Бориса Григорьева,Михаила Ларионова,Ильи Машкова,Петра Кончаловского,Бориса Кустодиева,Зинаиды Серебряковой и многих других художников. Помимо живописных полотен,здесь представлены графические работы,предметы декоративно-прикладного искусства,книжные иллюстрации и архивные фотографии,свидетельствующие о беспрецедентной по своим масштабам выставке.
Представить русское искусство в США еще в 1921 году захотел Иван Трояновский — ученый и автор учебников,сделавший на книгоиздании хорошее состояние. Как человек образованный,он понимал необходимость знакомства заокеанских зрителей с искусством новой страны,а как человек дела хотел помочь своим друзьям-художникам,часто находившимся в бедственном положении,заработать на продаже работ новой публике.
На фото: оргкомитет выставки. Фёдор Захаров,Константин Сомов,Иван Сытин,Игорь Грабарь,
Иван Трояновский и Сергей Виноградов.
В оргкомитет выставки,в частности,вошли Игорь Грабарь,Константин Сомов и Сергей Виноградов. Показывать решили«не случайный очередной выставочный материал,не произведения залежавшиеся,непроданные,вернувшиеся с разных выставок обратно в мастерские художников,а произведения,достойно выражающие индивидуальность каждого,(…) характерные для него,представляющие его с лучших сторон и тем самым верно отражающие лик художественной России».
Выставка русского искусства состоялась в Нью-Йорке,в 1924 году в Большом Центральном дворце по Легсингтон-авеню,на Манхэттене,а затем отправилась на гастроли по двадцати городам Америки и Канады. Выставка-продажа была поистине грандиозной: были выставлены более тысячи работ,90 из них были куплены за серьезную по тем временам совокупную сумму — 50 тысяч долларов.
Среди покупателей были дизайнер Луис Комфорт Тиффани, бизнесмен Чарльз Крейн,Фёдор Шаляпин и Сергей Рахманинов. Всего выставку посетили 18 тысяч человек,что стало несомненным успехом,отмеченным не только воодушевленными русскими участниками,но и американской прессой.
Самое интересное о выставке русского искусства рассказала Наталья Свиридова,главный хранитель музея, участвовавшая в подготовке.
— Скажите,почему вы заинтересовались именно темой выставки русского искусства 1924 года? И почему она может быть интересна сегодняшней публике?
— Мы задумали организовать эту выставку,еще когда готовили ретроспективу Сергея Виноградова — тогда мы коснулись темы выставки 1924 года в Нью-Йорке,потому что Виноградов был одним из главных ее инициаторов и организаторов. Мы сочли,что это будет интересно для посетителей,ведь это все-таки был грандиозный проект,почти полторы тысячи предметов русского искусства было показано в Америке,причем по частной инициативе! Даже сейчас это кажется невероятно смелым и,наверное,невыполнимым. И конечно,эта экспозиция интересна профессиональному сообществу,потому что с той нью-йоркской выставкой связано множество слухов и легенд,особенно о роли Игоря Грабаря как одного из организаторов. И действительно,во время подготовки нам удалось прояснить многие неясные моменты его биографии этого периода.
— Какие работы из представленных в сегодняшней экспозиции самые запоминающиеся? Может,были неожиданные открытия и сюрпризы?
— На нью-йоркской выставке были очень разные работы,и позднее Грабарь в письмах жене рассуждал,что,возможно,стоило строже подходить к отбору(тогда было решено не показывать только крайне левых и крайне правых художников). Такая же разношерстная(в хорошем смысле) выставка получилась и у нас: какие-то работы интересны с точки зрения исторического контекста,как,например,«Старый балет» Сомова.
«Старый балет» был написан за год до выставки русского искусства в Нью-Йорке. Эта работа близка по духу многим другим романтическим работам Сомова,влюбленного в куртуазную Францию и Италию XVIII века. В основе работы — сюжет трагической любви Франчески да Римини к брату своего мужа из «Божественной комедии» Данте Алигьери. Изящная,романтичная,наполненная аллюзиями и скрытыми смыслами картина имела большой успех в Нью-Йорке и была приобретена коллекционером Альбертом Ротбартом. Сейчас она впервые экспонируется в России.
По мнению Наталья Свиридовой,«одно из лучших произведений на нашей выставке — „Виолончель“ Василия Шухаева,которую мы привезли из венской Альбертины».
Виолончель. Василий Шухаев. 1921.
— Шухаев,учившийся в Академии художеств у Дмитрия Кардовского,является одним из виднейших представителей неоклассицизма начала века в России. Строгие и совершенные линии музыкального инструмента,графичные тени,сдержанный и в то же время эмоциональный колорит этой работы выделяют ее в ряду других произведений выставки.
Очень хорош и портрет красавицы-крестьянки кисти Архипова,что отмечали и современники: «Молодую крестьянку» в черно-белом варианте репродуцировали в каталоге выставки в Нью-Йорке в 1924-м,а ведь тогда из полутора тысяч работ были напечатаны всего около сорока иллюстраций,и даже не все художники получили право представить там свои работы.
Абрам Архипов был одним из членов-учредителей Союза русских художников,созданного в 1903 году,и участвовал практически во всех выставках этого объединения. Его визитной карточкой стали портреты русских девушек-крестьянок. Обилие красного цвета,эмоциональность и витальность этих портретов неизменно привлекали публику и,конечно,для американцев яркий и оптимистичный колорит,вкупе с определенной долей экзотичности,представляли большой интерес. Так случилось и с этой работой — «Молодую крестьянку» приобрел Клуб искусств и ремесел,который затем передал полотно в Музей Дельгадо(ныне это Художественный музей Нового Орлеана).
На страже. Виктор Васнецов. 1914. Частная коллекция
Виктор Васнецов выделялся среди остальных участников выставки — он принадлежал к старшему поколению живописцев,да и круг его тем(мифы и легенды Древней Руси,эпические и фольклорные темы) не был особенно распространен и популярен. Тем не менее,в Америке работы Васнецова оказались востребованы,а суровый древнерусский воин с полотна«На страже» был использован в качестве иллюстрации в самом начале каталога американской выставки: эта иллюстрация предваряла вступительное слово американского искусствоведа и коллекционера Кристиана Бринтона.
— Васнецов,Архипов… Именитые мастера! Скажите,какие художники,менее известные широкой публике,попали на выставку в Америке и представлены в экспозиции сегодня?
— С точки зрения более искушенного зрителя,на нашей выставке особенно интересны такие художники как Николай Дормидонтов, Семен Павлов, ученики Кардовского. Это петербургские живописцы,их стилистика очень отличается от остальных мастеров,они,пожалуй,даже ближе к графике,чем к живописи. Мы долгое время не могли понять,что имел в виду Грабарь,когда писал,что он «на отдельной стене показал черных художников» — ведь такого устоявшегося выражения в искусстве нет. А потом,методом исключения,мы обнаружили,что именно этих петербургских художников он называл так за их сдержанный черно-белый колорит,аскетизм строгого рисунка.
Это целое отдельное явление,которое еще ждет своего исследователя,потому что,вероятно,это было большое эстетическое явление в русском искусстве. Почти все эти художники рано умерли,года их смерти — 1941−1942: кто-то погиб на фронте,а кто-то — в блокадном Ленинграде. Возможно,именно поэтому они до сих пор не вписаны в контекст русского искусства,а может быть,дело и в том,что они не соответствовали канонам соцреализма.
— Наталья,а что не удалось показать не выставке,хотя хотелось?
— Наша выставка имеет,в первую очередь,исторический контекст,и для нас было важно не только показать определенные работы,но и доказать,что именно они участвовали в Выставке русского искусства в Нью-Йорке. Одной из интереснейших работ,которые к нам не приехали,на мой взгляд,подарок Советского союза японскому императору.
В 1930-е годы одна из работ Кустодиева была подарена японскому императору Хирохито в честь его восхождения на престол — огромный,два с половиной метра в высоту,портрет русской красавицы должен был поспособствовать установлению дипломатических отношений. Сегодня эту работу не удалось привезти по причине коронавирусных ограничений — японские музейщики всегда лично сопровождают свои произведения на выставки в другие страны,но сейчас,к сожалению,они не смогли приехать из-за пандемии.
— Такая грандиозная выставка,как нью-йоркская,наверняка не обошлась без курьезов… . — Да,интересная история была связана с афишей выставки 1924 года,даже с обоими вариантами афиши. Изначально концепцию афиши придумал Игорь Грабарь — и она была,мягко говоря,странной. Он счел,что нужно изобразить русскую женщину,которая летит из России в Америку,поэтому вдалеке должен быть изображен Кремль,а впереди должны виднеться нью-йоркские небоскребы,а женщина при этом должна разбрасывать цветы. Афишу поручили изготовить Константину Сомову — и я предполагаю,что такую дурацкую концепцию Грабарь придумал именно для Сомова,потому что,как известно,они друг друга недолюбливали. Сомов честно попытался что-то изобразить,в качестве модели он пригласил жену Гришковского,помощника Дягилева. Она была красивой женщиной,но Сомов жаловался,что дама плохо позировала,болтала глупости и вертелась,и у него ничего не получилось(в реальности этот вариант афиши больше всего похож на иллюстрацию к гоголевскому«Вию»). Сомов честно написал,что у него вышла«редкостная гадость», и предложил взять для афиши какую-нибудь работу Кустодиева — например,«Карусель».
Извозчик(Лихач). Борис Кустодиев. 1920. Музей-квартира И. Бродского. Санкт-Петербург,Россия
В итоге за основу действительно взяли работу Кустодиева,но не «Карусель», а «Извозчика», и на афише вместо красавицы оказался мужик в тулупе,зазывающий людей. С одной стороны,первая афиша — это,конечно,неудача Сомова,а с другой — в Америке финальный вариант с извозчиком никто не понимал,публика все время спрашивала,кто же изображен на плакате и что он делает. Американцы недоумевали,кто такой извозчик,потому что,во-первых,в английском языке нет аналога этого слова,а во-вторых,к тому моменту,к началу 1920-х,в США не было конного транспорта,и никаких ассоциаций у посетителей выставки на этот счет не появлялось. Многие спрашивали: «Это,наверно,ваша городовой? Нет? Тогда русский Дед Мороз?» Тем не менее,в целом этот образ очень попадал в представления американцев о России,и эту афишу за время работы выставки даже неоднократно крали — так она полюбилась зрителям.
