Портрет Вавы

Свою вторую жену и последнюю любовь Валентину Бродскую (или Ваву, как ее называли близкие) Марк Шагал изображает в Париже. Атрибуты более чем узнаваемы – в верхней правой части Эйфелева башня, внизу – Парижская опера, плафон которой Шагал расписывал в 1963 году по заказу министра культуры Франции Андре Мальро.

Впрочем, дома в левом верхнем углу подозрительно напоминают Витебск, а повернутый в их сторону профиль на заднем плане говорит о том, что ничто и никто не смог вытеснить из сердца художника его родной город.

Картина поражает смелостью колористического решения. Яркие, сочные цвета задают тон всему полотну. Изображение Вавы яркое, сияющее, лицо ее цвета весенней листвы, цвета молодости и жизни, фиолетовое с переливами платье радует глаз, из-за спины Вавы выглядывает алая морда коня. Пабло Пикассо так отзывался об умении Шагала владеть кистью: «Когда умрёт Матисс, единственным художником из тех, кто знает что такое цвет, останется Шагал. Я не помешан на его петухах, ослах, летающих скрипачах и прочем фольклоре, но его полотна действительно нарисованы, а не просто размалёваны».

Шагал действительно с необычайной легкостью и изяществом оперирует цветом. Зеленоликая Вава в этом смысле не одинока. Как не упомянуть «Зеленого скрипача», «Еврея в зеленом»,  «Невесту с синим лицом» (а жениха – с зеленым!). А игра с цветом в изображении влюбленных – вообще отдельная страница в творчестве Шагала. Кажется, что он сознательно экспериментировал, пытаясь выяснить, какие цвета больше других подходят для изображения любви. В поиске ответа на этот вопрос художник написал «Зеленых любовников», «Синих любовников», "Розовых любовников", «Серых любовников».

В портрете Вавы Марк Шагал использовал символ беременности, к которому неоднократно обращался в своем творчестве. На животе женщины - изображение обнявшихся и слившихся в страстном поцелуе влюбленных. Это символизирует бережное отношение Шагала и его второй жены к их связи, словно к ребенку, которого следует холить и лелеять и взращивать с любовью и заботой.

Крайне противоречивое отношение к Ваве сложилось у искусствоведов и родственников Марка Шагала. Ее упрекают за то, что она превратила художника в бизнес-проект. А сын Шагала от Вирджинии Хаггард Дэвид через много лет, говоря о последней жене своего отца, употребляет исключительно слово «она». Но оградить Шагала от всего, что мешало ему писать, и создать идеальные условия для работы, равно как и стать его любимой, Ваве удалось.

И если в качестве ключевого аргумента в защиту Вавы обратиться к словам самого Шагала: «В нашей жизни, как и в палитре художника, есть только один цвет, способный дать смысл жизни и искусству – цвет любви», – то бесспорно придется согласиться, что этим цветом он владел мастерски. «Портрет Вавы» – одно из ярчайших (во всех смыслах) тому доказательств.

Автор: Алена Эсаулова