войти
Войдите на сайт
Залогиньтесь, чтобы использовать максимум функций Артхива
Джейн Авриль, афиша
Анри де Тулуз-Лотрек • Живопись, 1899, 55.5×37.9 см
Описание картины «Джейн Авриль, афиша»
Многие афиши Тулуз-Лотреку заказывали его друзья-артисты. Танцовщица канкана Джейн Авриль обращалась к художнику за рекламой своих шоу дважды: первый раз – в 1893 году, а второй – шесть лет спустя, в 1899-м. В каждом случае он создавал «бренд» артистки, подчёркивая её узнаваемые черты – стройную, воздушную фигуру и яркие рыжие волосы.
И хотя оба эти плаката точно отражают образ Авриль, разницу в дизайне, наверное, можно объяснить шестилетним разрывом между ними. В 1893 году она была относительно новым лицом на сцене, и поэтому Лотрек сознательно изобразил её в роли танцовщицы, исполняющей модный канкан. Его задумка с новаторской рамкой играла с концепциями пространства и перспективы, на которые повлияли плоские композиции японских гравюр. Но к 1899 году имя Джейн Авриль стало нарицательным. Она была настолько известна публике, что Лотрек ограничился лишь элегантным силуэтом своей подруги с отсылкой к входящему в моду стилю ар-нуво.
Подняв руки в шуточной капитуляции, танцовщица словно сдаётся змее, которая обвивает её чёрное платье. Может показаться, что тело Джейн изогнуто слишком неестественно, но и это могло быть её исключительной особенностью. По воспоминаниям поэта Артура Саймонса: «Она была такой худой и гибкой, что могла сгибаться назад, пока не касалась плечами пола».
У этого плаката есть своя – печальная – предыстория. 4 января 1899 года мать Лотрека внезапно уехала из Парижа, и это спровоцировало у её сына нервный срыв. Она – в отличие от отца – более или менее постоянно присутствовала в его жизни, и расставание выбило его из колеи. Художник писал своей семье: «Мой двоюродный брат Габриэль заботился обо мне днём и ночью во время нервного срыва, вызванного неожиданным отъездом матери. Я прошу свою семью сделать ему великолепный памятный подарок».
В течение первых недель отсутствия графини её горничная Берта Саррацин вела ежедневный дневник, где описывала гнев, страдания, страх, амнезию и пьянство Тулуз-Лотрека.
К 17 марта художник, которого поместили в санаторий доктора Семелена на авеню де Мадрид, почувствовал себя достаточно выздоровевшим. Он написал галеристу Морису Жуайену просьбу передать ему материалы для плоской печати: «Пришлите мне несколько зернистых камней и коробку акварелей с кистями, лито-мелки, а также высококачественные индийские чернила и бумагу». Через месяц Лотреку было разрешено покинуть больницу, и тогда же его верная подруга Джейн Авриль поручила ему создать то, что стало последней афишей по её заказу.
В этом своём финальном подношении танцовщице Лотрек выразил саму суть Авриль – её змееподобный танец, тщательно продуманный головной убор, выходящий за пределы композиции, и жёлто-голубую аппликацию змеи на чёрном платье.
К сожалению, эта афиша с Джейн Авриль стала одним из двух последних плакатов в карьере художника. Подорванное здоровье помешало ему снова приступить к этой важной области его деятельности, в которой он достиг значительных высот.
Автор: Влад Маслов
И хотя оба эти плаката точно отражают образ Авриль, разницу в дизайне, наверное, можно объяснить шестилетним разрывом между ними. В 1893 году она была относительно новым лицом на сцене, и поэтому Лотрек сознательно изобразил её в роли танцовщицы, исполняющей модный канкан. Его задумка с новаторской рамкой играла с концепциями пространства и перспективы, на которые повлияли плоские композиции японских гравюр. Но к 1899 году имя Джейн Авриль стало нарицательным. Она была настолько известна публике, что Лотрек ограничился лишь элегантным силуэтом своей подруги с отсылкой к входящему в моду стилю ар-нуво.
Подняв руки в шуточной капитуляции, танцовщица словно сдаётся змее, которая обвивает её чёрное платье. Может показаться, что тело Джейн изогнуто слишком неестественно, но и это могло быть её исключительной особенностью. По воспоминаниям поэта Артура Саймонса: «Она была такой худой и гибкой, что могла сгибаться назад, пока не касалась плечами пола».
У этого плаката есть своя – печальная – предыстория. 4 января 1899 года мать Лотрека внезапно уехала из Парижа, и это спровоцировало у её сына нервный срыв. Она – в отличие от отца – более или менее постоянно присутствовала в его жизни, и расставание выбило его из колеи. Художник писал своей семье: «Мой двоюродный брат Габриэль заботился обо мне днём и ночью во время нервного срыва, вызванного неожиданным отъездом матери. Я прошу свою семью сделать ему великолепный памятный подарок».
В течение первых недель отсутствия графини её горничная Берта Саррацин вела ежедневный дневник, где описывала гнев, страдания, страх, амнезию и пьянство Тулуз-Лотрека.
К 17 марта художник, которого поместили в санаторий доктора Семелена на авеню де Мадрид, почувствовал себя достаточно выздоровевшим. Он написал галеристу Морису Жуайену просьбу передать ему материалы для плоской печати: «Пришлите мне несколько зернистых камней и коробку акварелей с кистями, лито-мелки, а также высококачественные индийские чернила и бумагу». Через месяц Лотреку было разрешено покинуть больницу, и тогда же его верная подруга Джейн Авриль поручила ему создать то, что стало последней афишей по её заказу.
В этом своём финальном подношении танцовщице Лотрек выразил саму суть Авриль – её змееподобный танец, тщательно продуманный головной убор, выходящий за пределы композиции, и жёлто-голубую аппликацию змеи на чёрном платье.
К сожалению, эта афиша с Джейн Авриль стала одним из двух последних плакатов в карьере художника. Подорванное здоровье помешало ему снова приступить к этой важной области его деятельности, в которой он достиг значительных высот.
Автор: Влад Маслов
