Зимняя мода. Дизайн обложки для "Харперс базар"

С 1915 по 1935 год Эрте успел сделать 240 обложек для самого первого женского, культового американского журнала Harper's Bazaar. И любая из них теперь, сто лет спустя, могла бы украсить какой-нибудь модный глянец и сойти за крутой, ловко стилизованный, дизайнерский принт. Или, к примеру, разместиться на афише модного ретро-круиза, Tweed Run или другого похожего мероприятия с ностальгией по 20-30 годам прошлого века. Или на театральной афише старой пьесы в новом прочтении, или в трейлере «Великого Гэтсби». Эрте – это снова безоговорочно прекрасно.
Глобальных мировых потрясений и страшных катастроф не случалось с середины 40-х, достаточно долго для того, чтобы претенциозный, роскошный, бесстыдный, вычурный ар-деко стал модным и перестал считаться непозволительной насмешкой.
В 20-х – 30-х годах XX века ар-деко – это образ жизни. Зажигалок, мебели, платьев, машин, радиоприборов, зданий, люстр и посуды в стиле ар-деко гораздо больше, чем живописных полотен или графики. Но художники ар-деко не меняют искусства и быта, как их коллегии-современники из Баухауза или художники модерна. Они стремятся исключительно к внешней красивости, руководствуясь собственным вкусом, не изобретают теорий, не увлекаются символикой изображения.
При этом журнальные работы Эрте – это такой строгий, декоративный, но сдержанный ар-деко. Гуаши, написанные для Harper's Bazaar (1, 2, 3) или Cosmopolitan, всегда графичные и лаконичные, геометрически ритмичные. Здесь нет той нарочитой наглядности, которая легко считывается в тематических сериях Эрте: «Знаки зодиака», «Семь смертных грехов», «Драгоценные камни». Здесь нет экзотических декораций и утомительно изысканных костюмов, отсылающих к Греции, Индии, Японии, Египту. Работы для Harper's Bazaar были ультрасовременными, а потому им удалось сохранить универсальность и космополитичность, оказаться вне моды. А еще – стать выставочными экспонатами одного из самых крупных музеев современного искусства.
Эта история внезапно обрушившейся славы – очень в духе всей жизни Эрте. Ему везло со знакомыми, работодателями, коллегами, которые чувствовали и признавали его особый тонкий вкус, его врожденное чувство тонкой грани между декоративной насыщенностью и вульгарностью. Эрте было уже больше 70 лет, когда он познакомился с арт-дилером из Лондона Эриком Эсториком. В это время Эрте работает в основном с театрами и кабаре, рисует сценографию и костюмы. Как о художнике о нем помнят немногие. Эсторик увлекался искусством начала XX века – и графика Эрте произвела на него мощное впечатление. Настолько, что он взялся организовать подзабытого Эрте в нью-йоркской галерее Grosvenor Gallery. Об Эрте заговорили все: галеристы, историки искусства, кинозвезды, которые в ностальгии по эпохе первого немого кино и его интерьеров захотели перестраивать свои виллы и оформлять их в стиле ар-деко. Но самое главное – музей Метрополитен после выставки, устроенной Эсториком, выкупил всю экспозицию. 170 работ Эрте переехали в музей современного искусства. Это были эскизы платьев для бренда Davidow и туфель для американского бренда Delman, обложки журналов и сценографии, эскизы ювелирных украшений и театральных занавесов.
Никогда раньше Метрополитен не покупал на посторонних выставках всю экспозицию полностью. И никогда раньше не устраивал персональных выставок еще живущего художника – это противоречило законам музея. Вся графика и гуаши Эрте вскоре появятся на выставке в самом Метрополитене – персональная выставка будет замаскирована под «Эрте и его современники».
Большинство иллюстраций, созданных Эрте для журнала Harper's Bazaar, сейчас находятся в нью-йорском музее.