О трендах XVI века
Виттория Колонна родилась в 1490/1492 году (точная дата неизвестна) недалеко от Рима и была наследницей древнего, знатного и весьма воинственного рода. Когда ей исполнилось четыре или пять, ее обручили с Фернандо (Ферранте) Франческо д’Авалосом, маркизом ди Пескара, внуком испанского военачальника, переселившегося в Неаполь вслед за королем Альфонсо V.
Констанца д’Авалос и Виттория Колонна. Фреска из монастыря Сан-Антонио на острове Искья.
С тех пор она жила и воспитывалась в семье будущего мужа на острове Искья около Неаполя. Вместе они играли и обучались грамоте под чутким руководством старшей (почти на 30 лет!) сестры малолетнего жениха — Констанци д’Авалос, герцогини Франвавилльской. Она любила искусство, а поэзия в то время была в тренде в среде придворной неаполитанской аристократии. Констанца организовала своеобразный «кружок по интересам», собрав вокруг себя литераторов, и сделала все, чтобы заинтересовать поэзией воспитанников. Юная Виттория оказалась в числе самых активных его участников.
Арагонский замок на острове Искья. Гравюра, фрагмент.
В конце 1509-го, когда девушке исполнилось семнадцать (или девятнадцать) лет, состоялась свадьба с Фернандо. Брак по расчету оказался союзом по любви. Во всяком случае, позже Виттория вспоминала короткое время, проведенное вместе, как лучшее в жизни. Возможно, все дело в правильной «дозировке».
Портрет Виттории Колонны
Утонченный садист
Из описаний современников известно, что Фернандо был интеллектуалом, обладал исключительной ловкостью, которую проявлял во время рыцарских турниров, и красивой внешностью. «Борода у него была каштанового цвета, нос — орлиный, глаза расширялись и горели в минуты возбуждения, в обыкновенное же время были кротки и ласковы», — писал его биограф епископ Джовио.
Поскольку война сама по себе была смыслом жизни Фернандо д’Авалоса, за время службы в качестве кондотьера — предводителя наемных военных отрядов — он сражался как на стороне итальянцев, так и на стороне испанцев против французско-венецианской армии. Ведь, несмотря на то, что родился в Неаполе, всегда чувствовал себя испанцем и даже с Витторией говорил на родном языке.
Тициан. Альфонсо д’Авалос, маркиз дель Васто, в доспехах и его паж, 1533
Однако Виттория все же связала себя неким подобием обета: поскольку своих детей у нее не было, она усыновила молодого родственника Альфонсо дель Васто, с которым всю жизнь поддерживала дружеские отношения.
Первая леди эпохи Возрождения
Виттория не испытывала дефицита в поклонниках ни во время замужества, ни после смерти супруга (к слову, именно это событие пробудило ее поэтический талант). «Я пишу лишь для того, чтобы излить сокровенное страдание, которым живет мое сердце, не желающее никакой другой пищи», — так начинается первый из ее элегических сонетов.
Виттория Колонна, маркиза ди Пескара.
1520−1525 гг. Национальный музей искусств Каталонии.
Портрет Виттории Колонны, Флоренция, Галерея Уффици, серия Джовио.
Серия Джовио — серия из 484 портретов, собранных в XVI веке историком и биографом Паоло Джовио.
Стиль стихотворений Колонны единодушно признали изящным, содержание — глубоко продуманным, хотя сами сонеты не слишком эмоциональными. Однако уже после первых публикаций поклонники стремились получить с них копии. В числе ее преданных читателей были кардиналы, епископы, поэты, ученые, дипломаты, которые передавали произведения из рук в руки и даже делали темой своей переписки или корреспонденции с «божественной поэтессой».
Поэты XVI столетия воспевали ее красоту, писатель Бальдассаре Кастильоне говорил о «ее божественном интеллекте», а художники спешили запечатлеть «самую красивую женщину» на полотнах.
Рафаэль Санти.
Фреска «Парнас».
Искусствоведы нашли Витторию среди других итальянских поэтов на знаменитой фреске Рафаэля «Парнас», написанной в Cтанце делла Сеньятура Апостольского дворца в Ватикане.
Титан и Колонна
Один из современников назвал Витторию «надвигающейся колонной, которая стоит посреди бушующего шторма». Тем самым подчеркнул не только ее талант объединять людей вокруг себя, но и то, что она устояла во времена инквизиции, несмотря на опасную репутацию лидера реформистского движения. Виттория встала на сторону тех богословов, которые выступили против жесткой схоластики в официальной церкви: многие из них погибли на костре, другие бежали. Колонна осталась жива, хотя находилась под наблюдением инквизиции. Микеланджело тоже считался нарушителем традиций, ибо многие его работы вызывали гнев церковников и подвергались цензуре. Словом, им было о чем поговорить.Вот что пишет об их отношениях биограф Микеланджело Асканио Кондиви: «Особенно велика была любовь, которую он питал к маркизе Пескара. До сих пор хранит он множество ее писем, наполненных самого чистого, сладчайшего чувства. Сам он написал для нее множество сонетов, талантливых и исполненных сладостной тоски». Но не только: в одном из посланий Микеланджело раскритиковал ее за… любовь к украшениям. По его мнению, она не нуждалась в этом: «Ювелирные украшения, ожерелья, лесть, золото, пиршества и жемчуг! Кто воспринимает эту пустышку, когда она создает божественные вещи?».
По словам Джовио, Микеланджело был очарован гермафродитными чертами маркизы — «слегка мужским декором» — и «хотел бы преобразить свое тело в один глаз, чтобы в полной мере восхищаться ее внешностью».
«У Виттории было сто три сонета в пергаменте, связанных вместе, которые она послала из Витербо», — сообщил 7 марта 1551 года Микеланджело в письме к своему племяннику Леонардо. Речь идет о посвященных ему поэтических посланиях, которые маэстро хранил как сокровище.
По словам исследователей, Микеланджело не оставил портретов Виттории, но создал «интимные рисунки, чтобы визуализировать ее эмоциональную живость, которая загипнотизировала его».
Британский музей, Лондон.
Виттория любила необычные прически, которые подчеркивали красоту ее волос. «Они выглядели, как шляпы Леды», — писал Джовио.
Принято считать, что Микеланджело испытывал к маркизе исключительно платонические чувства. Некоторые исследователи считают, что таким образом ему проще было «утолить свои бушующие желания, передав их святой Виттории Колонне, — женщине, чье целомудрие не угрожало его естественным гомосексуальным инстинктам» (намек на связь с молодым учеником Томмазо Кавальери и не только). Другие утверждают, что «благодаря Томмазо он окончательно постиг неоплатоническую теорию любви Марсилио Фичино, согласно которой «самоотверженная любовь по отношению к другой душе (в данном случае — к другому мужчине) помогает человеку приблизиться к Всевышнему».
Микеланджело.
Портрет Томмазо Кавальери.
Знать, никогда святой не вспыхнет взор
Той радостью, с какой в него гляжу я.
Строг дивный облик, знаменуя,
В ответ улыбке, сумрачный укор.
Вот чаяньям любовным приговор!
Не может, видно, красота без края,
Свет без границ, что естеством своим
Враждебен навыкам моим,
Гореть со мной, одним огнем пылая.
Меж двух столь разных лиц любовь хромая,
Гневясь, спешит найти приют в одном.
Но как мне ждать ее к себе с дарами,
Когда, войдя в меня огнем,
Она течет в обратный путь слезами?
Микеланджело у гроба Витории Колонны, 1872 г.
Museum Abtei Liesborn
Виновница навеки скрылась с глаз, —
Природа, что дарила ею нас,
Поникла от стыда, мы ж — от рыданий, —
писал Микеланджело. «Смерть забрала у меня великого друга», — говорил он.
Сама Виттория, предчувствуя скорый уход, смерти не боялась: в мире ином, верила она, ее ждал супруг и бесконечное счастье божественной любви.
Любила жизнь бездумно я годами,
Меня пьянила слава, как вино,
Но зря — в беде увидев жизни дно,
К Творцу пришла обратно со слезами.
И помогло. Пишу теперь гвоздями
Его Креста, а не простым пером,
Чернила — Его кровь. Пою я лишь одно:
Горение Христовыми Страстями…
Герман Шнайдер.
Виттория и Микеланджело у «Моисея», до 1894 г.
Но есть и такое мнение: создатели легенд «заставили Витторию Колонну сыграть роль Джульетты в жизненной драме Микеланджело, и это относит одну из самых влиятельных женщин эпохи Возрождения к простому объекту желания». Так считал британский биограф Микеланджело Джон Аддингтон Симондс, уверяя, что влияние Колонны на жизнь мастера значительнее, чем если бы она стала лишь его моделью или любовницей. «Она изменила его представление о религии, покровительствовала работе и служила одним из ближайших доверенных лиц», — говорят сегодня исследователи. Ведь была не просто донной, которая писала стихи, а свободной (в том числе, во взглядах) женщиной. Конечно, настолько, насколько могла быть свободна женщина эпохи Возрождения.
Есть сведения, что Виттория активно участвовала в поддержке Дома обращенных в Риме — учреждения, в котором принимали женщин легкого поведения, желающих искупить вину, не становясь монахинями. В ее трудах часто встречаются упоминания Марии Магдалины.
Портрет Виттории Колонны, 1540-1560 гг.
Британский музей, Лондон.
Почти все работы Витории Колонны находятся в библиотеке La Galleria di Casa Buonarroti во Флоренции.
Национальные музей и галереи Каподимонте,
Неаполь.
Жюль Жозеф Лефевр.
Описание вверху по центру: Diva Vittoria Colonna, ок. 1861 г.
Виттория не была долгожительницей — она не дожила до шестидесяти, но оказалась свидетелем и участником многих исторических событий того времени. Это дало повод Рами Таргофф, автору книги о Колонне, назвать ее «Форестом Гампом Ренессанса»: она стала не только первой женщиной, сочинения которой напечатали в Италии, но и первой дамой, которую посмертно судила инквизиция за реформаторские идеи, при том что Виттория всю жизнь была праведной католичкой.
