Автопортрет

Автопортретность равна автобиографичности и остается главным методом художницы — это самоисследование и самоактуализация.

Автопортрет один из возможных способов увидеть, почувствовать и осознать себя («я есть, я существую»), и так же максимально расширять или менять свою идентичность через оптику игры «взгляда другого» или «поэзию повседневности».
В своем творчестве художница близка «интимизму» 20—30х годов прошлого века, так цветовые решения навеяны живописью группы Наби, а композиции созвучны сюжетам Эдварда Хоппера — фигуры в состоянии паузы, ожидания в открытых пространствах.

Глубоко личный нарратив художницы пронизан чувственностью она буквально изображает себя «в чем мать родила», ведь обнажённость — самое естественное, природное состояние человеческого тела. Уязвимость и сила наготы принимается автором через замедление и созерцание. Эротизм её картин сталкивается с неочевидным вопросами — что лучше/проще: самому желать или быть желанным? На что можно опереться в интерпретации чувственного опыта: на воображение, наваждение, сны или воспоминание? Через что или с помощью чего можно осознать собственное «я» в текущем моменте? Что сегодня из себя представляет «индивидуальный поток времени»? И как переживаемое время синхронизируется с внутренним самоощущением автора?
Загадочность отношений человека и природы, проблематичность их единства — вечная дискуссия. Художница находит разрешение этих споров в отказе от противопоставления человека природе, и моделировании вариантов их синхронности, взаимосвязи и непрерывного взаимодействия.
Идеи Руссо выраженные в максиме “retour à la nature”, в интерпретации художницы — это понимание того, что люди это неотъемлемая часть мира природы, и они никогда не были и не будут от него отделены. Художница старается осознать и вчувствоваться в это единство посредством собственного тела.

В основе всех её работ лежит перформативное взаимодействие с пейзажем. Созданию очередной серии работ предшествуют путешествия в городах и на природе, и фотосессии в «полевых условиях». Словно современный Маугли, она лазает по деревьям, повторяет телом формы архитектуры, камней и растений, общается с животными, исследует водные потоки и движения воздуха.
Природа в работах Марии Евдокимовой очевидно больше человека — это индифферентная и необоримая сила. Поэтому художница отказывается от инструментальных способов взаимодействия с ландшафтом. Её тактика — сбалансированное присутствие. Быть в пространстве — находиться и быть найденной в нем. На практике это означает налаживание контакта, коммуникацию, синхронизацию с пейзажем. Отсюда желание уподобить линии и формы тела линиям и формам пейзажа, как ответы на органические вопросы: Что есть мое тело? Каковы его отношения с ландшафтом?

Поэтому состояние персонажа в картинах показываемых на первой персональной выставке автора — пауза, телесная рефлексия “взаимодействования” с пространством. Это продолжение внутреннего диалога художницы о том что может тело дать пейзажу, каким может быть энергетический обмен между фигурой и окружающей природой, и какова драматургия этих взаимодействий.

Тактильность солнечного света, движений воздуха и воды — все это чувственные аспекты синхронизации, соосуществления и сосуществования человека и природы. Этика и драма этих отношений выражается у автора в первичном жесте, в попытке осознать пространство через шаг, движения руки, соприкосновение тела с объектами, поверхностями и средами.