Родился в бедной многодетной семье в небольшом местечке Ковенской губернии - Ново-Александровске (ныне - Зарасай в Литве) и рано осиротел - ему было всего четыре года, когда умер его отец. Вскоре мать определила Иегуду в хедер, и уже тогда у мальчика обнаружились способности к рисованию. О способном мальчике стало известно дальнему родственнику Пэнов - маляру, занимавшемуся изготовлением вывесок, раскраской паркетов и т. п. в Двинске (Даугавпилс), расположенном поблизости от Ново-Александровска. В конце 1867г. Иегуда отправился в Двинск и стал подмастерьем маляра. Таким образом, самый ранний опыт художественного творчества Пэна связан с разными жанрами традиционного еврейского искусства, являвшегося органической частью национального быта и синагогального культа. Можно сказать, что Пэну в известном смысле повезло: став подмастерьем маляра, он все-таки устроился "по специальности". Здесь он приобрел некоторый опыт, и со временем именно ему хозяин стал поручать наиболее ответственные и сложные заказы.
В 1880 году Пэн стал студентом Академии Художеств. Закончив академию в 1886 году, Пэн вернулся в Ново-Александровск, откуда в поисках заработка перебрался в Двинск и, наконец, в Ригу, где познакомился с бароном Н. Н. Корфом, который пригласил художника на работу в свое имение около Крейцбурга, местечка, расположенного, примерно, на полпути между Витебском и Двинском. Пэн в эти годы мог установить в Витебске и деловые контакты, найти покровителей и меценатов из местной еврейской буржуазии. Однако Пэн, покинув Крейцбург, пытался сначала устроиться в Петербурге и в марте 1896г. получает паспорт для "постоянного проживания" в российской столице. Но судьба его решалась в Витебске: вероятнее всего, витебские друзья и доброжелатели склоняли его к возвращению, обещая помочь открыть частную рисовальную школу, о чем Пэн давно мечтал, и хлопотали в официальных инстанциях, так как для этого требовалось формальное разрешение губернатора и столичного начальства. Реальная возможность открыть школу, что обеспечило бы стабильный заработок и нормальные условия для творчества, для Пэна явилась решающим аргументом в пользу его переезда в Витебск.
Школа Пэна может быть признана еврейской в силу естественных причин: в конце XIX века еврейское население Витебска составляло более 52% всех жителей города, и подавляющее большинство учеников Пэна - евреи, многие из которых даже не знали русского языка, учились в ешиботах - еврейских религиозных училищах. Сам Пэн выполнял некоторые предписания иудаизма и посещал, правда изредка, синагогу. По субботам занятия в его школе не проводились. Однако ни попытки пропаганды современного еврейского искусства, ни почти мононациональный состав учеников школы, как мне представляется, сами по себе не определяли атмосферы, царившей в ней. Старшим товарищем и другом был для своих учеников Пэн, делившийся с ними не только творческим, но и жизненным опытом. Безусловно, Пэн учил своих учеников прежде всего искусству в его самом широком гуманистическом смысле, но в личности самого художника, в специфике его творческого мировоззрения и жизненной позиции, наконец, в его собственном творчестве содержалось нечто большее и значительное, что не сводимо к одним лишь художественным задачам.
Пэн принадлежит к тому поколению художников-евреев в России, которое на рубеже веков пришло к пониманию художественного творчества как формы национальной жизни, как способа национальной идентификации. В контексте такого самоощущения парадоксальным образом сочетаются космополитический, романтический миф о художнике-творце и представления о еврейском художнике, обозначающие не его профессиональную или жанровую специализацию, но некий национальный modus vivendi, равноценный традиционным формам еврейской жизни, проявляющийся в национально-осмысленной эстетической и гражданской позиции. На протяжении всей своей жизни Пэн считал себя еврейским художником, именно так воспринимали его окружающие. Это самоощущение он передал многим своим ученикам, и, быть может, наиболее точно его удалось выразить Марку Шагалу: "Если бы я не был евреем (в том смысле, как я это понимаю), я не был бы художником или был бы совсем другим художником".
Частная школа Пэна просуществовала до 1918г., когда Марк Шагал организовал Народное художественное училище. Он пригласил своего первого учителя руководить одной из мастерских. После реорганизации училища в институт Пэн кроме преподавания исполнял также обязанности проректора по учебной части. В 1923 г. он вместе с Бразером, Мининым и Юдовиным, не приняв тех методов художественного образования и порядков, которые насаждались новым руководством во главе с М.Кериным, вынужден был оставить это учебное заведение. К тому времени оно вновь было реорганизовано, на этот раз, с понижением статуса - в техникум. Пэн выходит на пенсию и остается не у дел, Однако это не влияет на его авторитет и популярность - в 1927 г. Витебск торжественно празднует тридцатилетний юбилей его творческой деятельности в Витебске, а его дом до самой последней минуты манит к себе молодых художников и всех тех, кто просто интересовался искусством. В дом Пэна, стены которого были сплошь завешаны картинами, приходили как в музей, приходили за советом, приходили к уважаемому мастеру и теплому другу.
В ночь с 1 на 2 марта 1937г. Иегуда Пэн был убит у себя в доме, обстоятельства и мотивы этого бессмысленного и жестокого убийства до сих пор не прояснены. Но со смертью Пэна история Витебский школы не прикратилась, и его ученики, далеко отошедшие от художественных принципов своего первого учителя рано или поздно возвращались к ним, возвращались в Витебск.
Юдель Моисеевич Пэн родился 24 мая (5 июня) 1854 года в городе Новоалександровск (ныне Зарасай, Литва). Рано осиротев, с 1867 года работал подмастерьем маляра в Двинске (ныне Даугавпилс, Латвия). В 1879 году переехал в Петербург, где 1880 году поступил в Академию художеств. Учился у П. П. Чистякова и Н. А. Лаверецкого. По окончании Академии (1886) жил в Двинске и Риге, где познакомился с бароном Н. Н. Корфом, который приглашает живописца в свое витебское имение, где бывают друзья барона — И. Репин, Ю. Клевер и другие.
В 1891 году поселился в Витебске и спустя год открыл там частную Школу рисования и живописи, существовавшую до 1919 года — первое в России еврейское художественное училище. Учениками Юделя Пэна были Реймонд Брайнин, Лазарь Лисицкий, Илья Мазель, Оскар Мещанинов, Ефим Минин, Осип Цадкин, Марк Шагал, Елена Кабищер, Заир Азгур, Соломон Юдовин, Давид Якерсон. В 1907 и 1914 годах проходили выставки Пэна и его учеников.
В 1927 году по случаю 30-летия творческой деятельности Юделю Пэну было присуждено звание Заслуженного еврейского художника.
В своих картинах Юдель Пэн показал жизнь еврейской бедноты («Часовщик», «Старый портной», «Старый солдат», «После забастовки»). После 1905 году в творчестве Пэна появляются религиозные мотивы — «Еврейский раввин», «Последняя суббота». В 1920-х годах создает картины «Сапожник-комсомолец» (1925), «Сват» (1926), «Швея» (1927), «Пекарь» (1928).
Художник был убит у себя дома в Витебске в ночь с 28 февраля на 1 марта 1937 года. Обстоятельства убийства не выяснены до сих пор. Похоронен на Старо-Семёновском кладбище в Витебске.[2]
После смерти Юделя Пэна в Витебске была создана его картинная галерея. Сейчас его работы хранятся в Витебском художественном музее и Национальном художественном музее Республики Беларусь.
