Живописец. Член Союза художников СССР.
Обстоятельства складывались таким образом, что после Отечественной войны, в 1947 г., молодой, жаждущий знаний и испытывающий непреодолимую тягу к искусству, творчеству Ростислав Черепанов - недавний выпускник студии Алексея Николаевича Либерова (1911-2001), поступает в Ташкентское художественное училище.
Училище, располагалось в самом центре узбекской столицы. В нем имелось несколько отделений, и Ростислав Федорович выбрал «художественно-педагогическое».
Педагогическая система в Ташкентском училище была основана на традициях русской реалистической школы, на умении учащихся работать самостоятельно с натуры; уделялось также внимание систематическому копированию шедевров. Огромную роль в учебном процессе играло посещение студентами республиканских и городских выставок, которые устраивались в Ташкенте регулярно. Это давало возможность видеть работы мастеров старшего поколения и постигать у них приемы ремесла. Ростислав Федорович помнит крупных живописцев советского Узбекистана, чье искусство на развитие художников последующих поколений сыграло основополагающую роль, - У. Тансыкбаева, А. Н. Волкова, В. И. Уфимцева, О. К. Татевосяна, Н. В. Кашину, З. М. Ковалевскую, П. П. Бенькова, Н. Г. Карахана и других.
Покровительство и поддержку ему оказывает известный художник и педагог Виктор Иванович Уфимцев (1898-1964), к которому Черепанов испытывает самые теплые, искренние чувства.
В произведениях, созданных по окончании училища, - «Весна в Узбекистане», «Персики в цвету», «Весна в кишлаке» - поэтично передано весеннее пробуждение природы. В них привлекает внимание нежное розовое цветение фруктовых деревьев, сквозь которое проступают жилые постройки и очертания древней усыпальницы.
Становится очевидным, что Ростислав Федорович больше тяготеет к «городскому пейзажу» как жанру, а, имея с юных лет пристрастие к истории, обнаруживает стремление запечатлеть не просто выразительный городской мотив, но считает первостепенным включить в композицию памятник архитектуры, связанный с определенным историческим лицом или событием.
Древнейшие города Средней Азии - Самарканд, Бухара, Хива - история которых теряется в дымке тысячелетий, являются уникальными сокровищницами культуры и искусства. Они становятся предметом глубокого интереса со стороны художника. Черепанов внимательно изучает не только коллекции местных музеев, но и прорабатывает литературу, посвященную завоевательным походам Александра Македонского и Тамерлана, изучает происхождение знаменитых архитектурных комплексов. На его пейзажах – мавзолеи и мечети, медресе и минареты, знаменитые ансамбли и отдельные виды прославленных городов.
Двенадцать лет, прожитые Черепановым в Ташкенте, несомненно, оказали влияние на всю его последующую творческую судьбу. Учеба в известном художественном заведении, поездки по святыням Узбекистана, глубокое проникновение в красочный и неповторимый мир Востока – все это сыграло решающую роль в становлении его как художника и повлияло на сложение собственного живописного стиля, отмеченного любовью к яркому цвету, повышенной декоративности.
Успешно окончив училище, Черепанов в 1959 г. возвращается в Омск.
В последующие десятилетия – 1960-1970-е г.г. – ему удается совершить три поездки по Средней Азии и Казахстану: проехать на машине через казахстанские степи, побывать на озере Иссык-Куль в Киргизии и путешествовать с группой студентов (одно время он преподавал на художественно-графическом факультете Омского пединститута) по знаменитым местам Узбекистана.
Восток увлекает его с новой силой: палящий зной азиатского лета, ослепительный солнечный свет, красочные одежды узбеков, виды базаров с грудами арбузов и дынь, немеркнущая красота древних памятников – все становится предметом творческого вдохновения.
Черепанов работает с небывалым интересом: пишет этюды поздней осенью высоко в горах и на базарных площадях Самарканда, создает величавые образы мечети Биби-Ханым и усыпальницы Тамерлана – Гур-Эмир, пишет безмолвную казахстанскую степь и высокогорные пастбища Узбекистана, восхищается жизнью казахского аула и неприступной красотой горных хребтов Киргизии. Художник красками, цветом подчеркивает как нежное, трепетное состояние в природе – «Весна в кишлаке», «Осень в горах», так и оглушительно мажорное – «Цветущие долины Узбекистана», «Иссык-Куль. Горы» и другие.
В результате поездок появляются десятки самых разнообразных по содержанию, сложившихся в уникальную «азиатскую серию» живописных произведений. Изучая их, можно отметить переход от мягкого пленэризма середины 1950-х г.г. к экспрессивной декоративности последующего периода. В 1960-1970-е г.г. его все более тянет к красочным эффектам, к широкой декоративной манере письма, большей условности в трактовке формы.
Незатейливые жанровые сцены - «Сушка табака», «Самаркандские ковры», «Чайхана. Этюд с фигурами» (все - 1960-е) - служат лишь поводом для решения художником живописно-пластических задач. В своих творениях Черепанов убедительно демонстрирует талант колориста, а насыщенной цветом палитрой передает бурлящее чувство восторга.
Древнему Самарканду, прославившемуся на весь мир творениями зодчих, мастер посвящает серию восхитительных пейзажей, при этом признается, что это «самый любимый город Средней Азии».
В самаркандском цикле Черепанов запечатлевает шедевры градостроительного искусства: знаменитый ансамбль площади Регистан, воспетый в веках культовый комплекс Биби-Ханым и увенчанную славой усыпальницу Тимура мавзолей Гур-Эмир.
Одной из самых притягательных тем среднеазиатской серии является тема «чайханы», которую художник развивает в ряде живописных композиций. В Средней Азии чайханы обычно устраиваются в тени деревьев рядом с водоемами, или на открытых площадях под навесами. В них узбеки проводят большую часть свободного времени; здесь за чаем отдыхают и неспешно обсуждают текущие дела. Основу любой чайханы составляет высокий, поднимающийся над землей деревянный настил, покрытый коврами, на которых чинно, соблюдая ритуал, восседают мужчины.
Навсегда запомнился Черепанову сказочный облик древней Бухары, хранящей сотни уникальных памятников. В течение многих веков Бухара славилась на весь Восток не только как крупнейший центр караванной торговли, но и как средоточие искуснейших ремесленников – ткачей, красильщиков, ковроделов, ювелиров, гончаров.
Панорама Бухары показана Черепановым с высоты птичьего полета. В глубине композиции над множеством плоских крыш домов возвышается грандиозный минарет Калян, монументальное сооружение начала XII века, рядом бирюзовые лаконичные по формам купола и стены мечети Калян. На переднем плане – монументальные крепостные ворота. Вверху композиция завершается полоской белесо-голубого неба с розовыми облаками.
Ведущим мотивом всей азиатской серии картин являются горы: виды горных просторов, написанные в южном Казахстане, в Киргизии или в Узбекистане поражают энергией масс, богатством фактуры. Черепанов часто прибегает к приему построения пейзажа на чередовании планов, погруженных в тень или залитых лучами азиатского солнца горных хребтов и поросших зеленью холмов, что оживляет пространство многих картин. Особенно красивы картоны «В горах Узбекистана» (1958), «Иссык-Куль. Горы» (1964); в них горы и земля погружены в вечерние сумерки, когда краски приобретают особую силу. Плотное письмо и насыщенные тона – красные, сиреневые, охристые, зеленые, фиолетовые - подчеркивают экспрессию чувств художника.
Мажорные, жизнерадостные по своему настроению картины азиатского цикла восторженно рассказывают о впечатлениях, полученных Ростиславом Федоровичем Черепановым в стране яркого солнца и ликующих красок.
(статья в юбилейной выставке)
