Александр
Леонидович Королев

Дипломная работа в ВАХ - "И.В. Сталин на 2-м съезде колхозников", оценка - отлично. Обучение проходило на живописном факультете, присвоено звание художника живописи.

Заслуженный художник России, кандидат искусствоведения, профессор рисунка Петербургской Академии художеств. Биография художника не пестрит яркими красками. Родился в приволжском городке Солигаличе. До войны учился в средней художественной школе при Академии в Ленинграде. Потом был принят в Академию и успешно закончил ее полный курс. В 1955 г., совместно с А. А. Мыльниковым и В.И. Сноповым, он участвовал в создании монументального мозаичного панно "Изобилие" для вестибюля станции метро "Владимирская". По эскизам Королева и его технологии был создан уникальный в Петербурге витраж для вестибюля станции "Гостиный двор". Еще ряд монументальный работ в Петербурге и других российских городах были созданы по его эскизам и при его участии... Удивительная скромность этого человека, истинного русского интеллигента по духу и образу жизни, все время оставляла его как бы "в тени" за большими свершениями и деяниями его более энергичных коллег. Но главным для него оставалась преподавательская деятельность. Именно на этом, внешне незаметном, но очень благородном поприще он сумел создать то, что сегодня в наших художественных кругах называется "школой Королева".

В основе владения искусством рисунка и собственной системы обучения Королева лежали принципы старых мастеров и, прежде всего, опыт Леонардо да Винчи и Микеланджело. Как и Леонардо, серьезное внимание он уделял языку жестов, (Леонардо советовал изучать движение немых как главных "мастеров жестикуляции"). В классе, просматривая штудии учеников, он тут же, на полях, наглядно показывал, как ту или иную часть фигуры следует сделать наиболее пластически точно. Учил уметь конструктивно разворачивать форму в любом ракурсе. Учил видеть и уметь передавать натуру пространственно, объемно от фаланги пальца кисти руки до головы. В этом усматривался еще и зодческий подход мастера к построению фигуры на плоскости. В этом методе кроме собственно рисунка Королевым была заложена система понятий композиционной целостности пластики формы.

Как-то он заметил, что один из студентов, работая над заданием, заглядывает в книжицу по рисунку. "Ну. И что интересного обнаружил?" полюбопытствовал маэстро и тут же продолжил: "Видишь, все прошедшие через эту систему рисуют "глазами": что видят то и рисуют... А ты должен владеть формой целиком..." Он учил рисовать "головой" умом, а не только глазами. И приводил пример росписи плафона: когда лежишь под потолком и делаешь объемную пластинку рисунка огромного размера, то без свободного владения конструкцией формы сделать это правильно невозможно. Он объяснял, что, рисуя, например, грудную клетку, нужно знать, что есть ее оборотные стороны и лопатки... И показывал на полях невидимую часть в разрезе, оказывающую очевидное влияние на структуру формы. Характерно, что в учебном процессе он использовал только "мужские постановки", убежденный что только мужская натура может ярко про-явить полную анатомическую картину фигуры человека. "Может быть, Вы никогда не рисовали женскую фигуру?" не без ехидства заметил однажды кто-то из студентов. Королев задумался на секунду, а потом попросил большой лист бумаги. Расстеленный на полу, он оказался 4 м длиной и 2 м шириной. Профессор, начав рисунок снизу с мизинца ноги, буквально не отрываясь от листа, дошел до головы. Эффект был потрясающим: обнаженная четырех метровая женская фигура, исполненная на одном дыхании, казалась более чем совершенной. И ведь ему никто не позировал... Школа Королева. Система Королева...

В чем же ее значимость? Во-первых, и главное в том, что именно Королев методически обосновал и разработал универсальные пластические принципы искусства Высокого Возрождения для современников. Не секрет, многие сознавали, что в этой системе правил и законов лежит абсолютная истинность, но выразить это творчески, как художник, и теоретически, как педагог, смог только Королев. И если вначале эта "абсолютная истинность" была прерогативой только "монументальной мастерской", то теперь, почти за 35-летнюю преподавательскую деятельность Королева она распространилась повсюду вплоть до Европы и Америки, куда перебрались некоторые из учеников мастера. Ученик, безусловно, подражает почерку учителя. Однако настоящий ученик при этом также обретает собственный почерк, "лицо", характерные только ему. Поэтому, наверное, многие, познавшие школу Королева молчат об учителе, считая его своим и только своим. На утверждения, что он является основателем новой школы, Королев спокойно и просто отвечал, что да, мол, все этим пользуются, но делают вид, что этого нет. Но потом, в одном из своих доверительных откровений, признался: "Глядя, как я работаю, почти все думают, что это просто и легко. Но мало кто знает, чего мне стоило прийти к этой простоте и легкости. С каким трудом я добивался этого и сколько всего пришлось изучить, проанализировать, открыть..."

Незадолго до смерти на него "вышли" американцы с предложением профинансировать издание книги альбома о его школе и системе рисунка. Бывшие ученики Королева, узнав об этой идее, отовсюду стали присылать его схемы и рисунки. В 1987 году в деканате живописного факультета была устроена выставка рисунков, планируемых в будущее издание. Однако смерть мастера оборвала и это последнее, что могло бы официально закрепить академический статус его ШКОЛЫ.