Перуджино известен прежде всего как учитель Рафаэля. Но этот важнейший представитель умбрийской школы живописи не случайно стал наставником гения, легко затмившего его в итоге. Выставка «Перуджино. Учитель Рафаэля», которая открыта в Музее Жакмар-Андре (Париж) до 19 января 2015 г., наглядно объясняет, каким значительным художником и новатором был Перуджино сам по себе, и отчасти восстанавливает историческую справедливость. К тому же она показывает, чему именно Рафаэль научился у Перуджино.
Чудеса Св. Бернардина. Исцеление юноши
1473, 57×79 см
Экспозиция, насчитывающая полсотни произведений, начинает изучение творчества Перуджино с самого начала — с тех пор, когда он сам был учеником. Искусствоведы говорят о том, что композиционные решения работ Перуджино явно указывают на то, что он находился под влиянием творчества Пьеро делла Франческа. А биографам известно, что, приехав осваивать ремесло во Флоренцию, Перуджино оказался в мастерской Андреа Верроккьо, где повлиять на него мог не только учитель, но и общение с другими «студентами»: среди многочисленных воспитанников Верроккьо — Леонардо да Винчи и Сандро Боттичелли.
На родину (а это Перуджа, в честь которой урожденный Пьетро Ваннуччи получил свое прозвище Перуджино) талантливый ученик вернулся уже с багажом — главными отличительными чертами своего стиля: яркие краски и такие же живые эмоции, жесты, позы персонажей. Плюс внимание к мельчайшим деталям в пейзаже — даже в том случае, когда он лишь виднеется в дали.
Дев с младенцами Перуджино пишет тоже на фоне пейзажа, который, однако, не отвлекает внимания от главных действующих лиц: пейзаж пейзажем, но смотрим мы прежде всего на то, как младенец схватился ручонкой за вырез на тунике матери! Это новаторство, которое, к счастью, приходится по душе заказчиками. Своими мадоннами Перуджино прославится так, что получит приглашение в Рим — вместе с Боттичелли и Гирландайо оформлять интерьер Сикстинской капеллы.
Мы знаем, что так же с пейзажами поступал и Леонардо, усаживавший своих святых на фоне гор и деревьев. А на выставке нам показывают, как этот прием у Перуджино позаимствовал еще один его ученик — Пинтуриккьо:
На родину (а это Перуджа, в честь которой урожденный Пьетро Ваннуччи получил свое прозвище Перуджино) талантливый ученик вернулся уже с багажом — главными отличительными чертами своего стиля: яркие краски и такие же живые эмоции, жесты, позы персонажей. Плюс внимание к мельчайшим деталям в пейзаже — даже в том случае, когда он лишь виднеется в дали.
Дев с младенцами Перуджино пишет тоже на фоне пейзажа, который, однако, не отвлекает внимания от главных действующих лиц: пейзаж пейзажем, но смотрим мы прежде всего на то, как младенец схватился ручонкой за вырез на тунике матери! Это новаторство, которое, к счастью, приходится по душе заказчиками. Своими мадоннами Перуджино прославится так, что получит приглашение в Рим — вместе с Боттичелли и Гирландайо оформлять интерьер Сикстинской капеллы.
Мы знаем, что так же с пейзажами поступал и Леонардо, усаживавший своих святых на фоне гор и деревьев. А на выставке нам показывают, как этот прием у Перуджино позаимствовал еще один его ученик — Пинтуриккьо:
- Пьетро Перуджино. «Мадонна с младенцем». Из коллекции Галереи Боргезе
- Пинтуриккьо. «Мадонна с младенцем на фоне пейзажа». Из коллекции Лондонской национальной галереи. (Отметим, что на сайте выставки эту картину называют работой Пинтуриккьо, а вот на сайте Лондонской нацгалереи, откуда работа приехала, она числится совсем за другим автором - Фиоренцо ди Лоренцо)
На фоне пейзажа помещает Перуджино и героев своих портретов — в этом жанре он считался большим мастером, умеющим тщательно воспроизвести не только внешние черты героя, но и его психологию.
«Перуджино», Мученичество Св. Себастьяна", ок. 1490−1495 из коллекции галереи Боргезе
Перуджино много и охотно пишет святых и это побуждает его освоить еще одну вещь — умение изображать человеческое тело: анатомически точно, страстно и соответствуя при этом ожиданиям религиозной публики.
На этой картине видим еще одну особенность стиля Перуджино, за которую он, правда, по сей день вынужден выслушивать критику: герои его религиозных сцен всегда сохраняют безмятежное, мечтательное, сентиментальное выражение лица — даже будучи пронзенными стрелами.
Ну, а этой конкретной работе достается еще и за то, что недостаточно хорошо прорисованы пальцы правой руки. Впрочем, есть и оправдание. Картина могла создаваться в соавторстве с учениками, которых у Перуджино было много, и не все они были Рафаэлями.
Вообще, его учительство было не столько призванием, сколько необходимостью: Перуджино был невероятно популярен, и его буквально заваливали заказами на изготовлении алтарных образов. Без целой мастерской с подмастерьями он бы не справился, а обижать не хотелось ни заказчиков, ни себя. Зато это полотно демонстрирует, как мастерски изображает Перуджино свет, окутывающий тело Святого Себастьяна.
С 1493-го года Перуджино жил во Флоренции, где пользовался у современников даже большим успехом, чем, например, его «однокашник» Боттичелли. Говорят, все это из-за того, что те самые безмятежные лица святых очень совпали с характером и мировоззрением флорентинцев, тяготевших к созерцательности и покою. Гармония спроса и предложения. И на картинах — тоже гармония.
А год спустя у Перуджино состоится важная поездка в Венецию, где он встретится с искусством Карпаччо и художественным семейством Беллини: его сюжеты с мадоннами станут в итоге еще нежнее, интимнее и человечнее, а яркие цветовые решения станут изысканнее и элегантнее, иногда он даже станет заменять пейзажи-задники темным однотонным фоном. Перуджино к этому времени достигает совершенства в технике сфумато, изобретенной Леонардо да Винчи: она очень нужна для создания его меланхоличных ликов.
С 1493-го года Перуджино жил во Флоренции, где пользовался у современников даже большим успехом, чем, например, его «однокашник» Боттичелли. Говорят, все это из-за того, что те самые безмятежные лица святых очень совпали с характером и мировоззрением флорентинцев, тяготевших к созерцательности и покою. Гармония спроса и предложения. И на картинах — тоже гармония.
А год спустя у Перуджино состоится важная поездка в Венецию, где он встретится с искусством Карпаччо и художественным семейством Беллини: его сюжеты с мадоннами станут в итоге еще нежнее, интимнее и человечнее, а яркие цветовые решения станут изысканнее и элегантнее, иногда он даже станет заменять пейзажи-задники темным однотонным фоном. Перуджино к этому времени достигает совершенства в технике сфумато, изобретенной Леонардо да Винчи: она очень нужна для создания его меланхоличных ликов.
- Перуджино. Мадонна с младенцем, ок. 1500. На этой картине, возможно, изображена жена художника Кьяра – она была известна оригинальными головными уборами. А вот пейзаж за спиной мадонны, похоже, голландский: Перуджино был хорошо знаком с искусством зарубежных коллег.
- Перуджино. Святая Мария Магдалина, ок. 1500 – 1502. Художник «по новой» моде дает лаконичную композицию, но не упускает случая продемонстрировать свое виртуозное мастерство, выписывая локоны героини и меховую накидку на ее плечах.
Мадонна утешения
1490-е
, 104×146 см
В мастерскую Перуждино Рафаэль пришел 17-летним. А уже через три года было ясно, что он начинает превосходить учителя: его живопись — свободнее, а композиция — строже и осмысленнее, и его работы сильнее наполнены смыслом и настроением.
И вместе с тем, куда не кинь взгляд, видны уроки Перуджино: герои Рафаэля так же изящно отгибают мизинцы, за ними парят пейзажи с похожими на невесомые облачка деревьями, а у мадонн мягкие лица с плавными линиями и маленькие рты — свою собственную формулу красоты Рафаэль, возможно, выводил под диктовку Перуджино. Почерк Перуджино улавливается даже в том, как льется свет на картинах Рафаэля и как заламываются складки на шелковых одеждах его мадонн.
Последняя часть экспозиции посвящена урокам, которые усвоил Рафаэль. Между прочим, ученые до сих пор спорят: был ли Рафаэль прямым учеником Перуджино или просто был хорошо знаком с его творчеством, являлся поклонником его стиля и частенько гостил у него в студии?
И вместе с тем, куда не кинь взгляд, видны уроки Перуджино: герои Рафаэля так же изящно отгибают мизинцы, за ними парят пейзажи с похожими на невесомые облачка деревьями, а у мадонн мягкие лица с плавными линиями и маленькие рты — свою собственную формулу красоты Рафаэль, возможно, выводил под диктовку Перуджино. Почерк Перуджино улавливается даже в том, как льется свет на картинах Рафаэля и как заламываются складки на шелковых одеждах его мадонн.
Последняя часть экспозиции посвящена урокам, которые усвоил Рафаэль. Между прочим, ученые до сих пор спорят: был ли Рафаэль прямым учеником Перуджино или просто был хорошо знаком с его творчеством, являлся поклонником его стиля и частенько гостил у него в студии?
Специально для парижской выставки собрали вместе уцелевшие фрагменты полиптиха в честь Святого Николая Толентинского, которые обитают в Париже (в Лувре), Перудже и Брешии. Его писала группа художников. Но эскизные наброски (их показывают рядом на дисплее) позволяют утверждать, что вклад Рафаэля был определяющим. Этот алтарный комплекс считается одной из первых работ Рафаэля. Неизвестно, советовался ли Рафаэль по поводу данного заказа с Перуджино, однако черты стиля Перуджино в работе 17-летнего юноши улавливаются: нежные лица, характерные позы и складки на одеждах. И гений ученика тоже очевиден.
Главная иллюстрация в материале: Пьетро Перуджино, часть полиптиха «Пророк Исайя и пророк Давид».
