«Крик» выцветает. Учёные исследуют крошечные образцы краски с помощью передовых технологий — рентгеновского излучения, лазерного луча и мощного электронного микроскопа. Они пытаются выяснить, почему фрагменты знаменитой картины Эдварда Мунка, написанной в 1910 году, из ярких оранжево-жёлтых теперь превратились в белые, как слоновая кость.
Учёные из Нью-Йорка и эксперты из Музея Мунка в Осло работают над этим полотном с 2012 года, пытаясь выяснить и рассказать историю цвета. Исследование также даёт представление о Мунке и его методах работы, выкладывая «дорожную карту» для реставраторов, которые стараются предотвратить дальнейшие изменения. Оно же помогает зрителям и искусствоведам понять, как первоначально могла выглядеть одна из наиболее известных в мире картин.
Эдвард Мунк, «Крик» (1910). Музей Мунка, Осло
Мир искусства всё чаще обращается в лаборатории, чтобы выяснить, что происходит с картинами конца XIX — начала XX века. Жёлтый цвет на полотнах Винсента Ван Гога местами стал коричневым, а пурпурные оттенки кое-где «ушли» в голубой. Работы голландца широко изучались, но о палитре Мунка известно меньше. Теперь учёные, используя новейшие технологии и инструменты, делают новые открытия.
Команда Лаборатории научного анализа живописи в Гарлеме, исследующая «Крик» под руководством Дженнифер Масс, обнаружила, что под микроскопом поверхность картины напоминает гроздь сталагмитов. Нанокристаллы, растущие на полотне из Музея Мунка — явное свидетельство деградации красочного слоя возле рта центральной фигуры, в небе и воде.
Процесс выцветания картины «Крик» из Музея Мунка: справа вверху — фрагмент картины сегодня; справа внизу — цифровая реконструкция того, как он мог бы выглядеть. Источник: Munch Museum / The New York Times
Консерваторы и исследователи Музея Мунка связались с доктором Масс, поскольку она изучала кадмий жёлтый на работах Анри Матисса, а её лаборатория располагает высококачественным научным инструментарием. Музею же, который в конце этого года переезжает в новое здание, необходимо выяснить, как лучше экспонировать картину с учётом как сохранности, так и удобства просмотра.
Эксперты более полно проанализировали материалы, использованные Мунком, и этой весной собираются раскрыть подробную историю «Крика». Команда доктора Масс смогла сузить подбор красок, которые использовал художник, изучив его тюбики, около 1400 из которых хранятся в музее в Осло. Со временем под воздействием среды жёлтый сульфид кадмия окислился в два белых химических соединения — сульфат кадмия и карбонат кадмия.
По словам Дженифер Масс, анализ показал, что подобные явления наблюдаются у 20-ти процентов картин импрессионистов и экспрессионистов, созданных между 1880-ми и 1920-ми годами. На самом деле эти проблемы могут затронуть все работы, чьи авторы использовали определённые материалы.
Эксперты более полно проанализировали материалы, использованные Мунком, и этой весной собираются раскрыть подробную историю «Крика». Команда доктора Масс смогла сузить подбор красок, которые использовал художник, изучив его тюбики, около 1400 из которых хранятся в музее в Осло. Со временем под воздействием среды жёлтый сульфид кадмия окислился в два белых химических соединения — сульфат кадмия и карбонат кадмия.
По словам Дженифер Масс, анализ показал, что подобные явления наблюдаются у 20-ти процентов картин импрессионистов и экспрессионистов, созданных между 1880-ми и 1920-ми годами. На самом деле эти проблемы могут затронуть все работы, чьи авторы использовали определённые материалы.
Доктор Дженифер Масс, президент Лаборатории научного анализа живописи в Гарлеме. Фото: Thomas Prior / The New York Times
Цвета на картинах конца XIX — начала XX века увядают особенно быстро из-за изменений в технологии изготовления красок. Прежде их делали путём шлифования минералов, извлечённых из земли, или из красителей, изготовленных из растений и насекомых. Промышленная революция привела к производству синтетических пигментов, таких как кадмий или хром жёлтый, которые художники смешивали с маслом и наполнителями. Художники начали экспериментировать с этими синтетическими пигментами, которые иногда получались случайно и не проверялись на долголетие, но были исключительно яркими и формировали сияющие палитры фовизма, постимпрессионизма и модернизма.
В тот момент многие художники отказывались от традиционных живописных техник, говорит Лена Стрингари, главный реставратор музея Соломона Гуггенхайма, которая изучала изменения в цветах и пигментах на работах Ван Гога. «Многие мастера работали на пленэре и экспериментировали с различными теориями красок и цветов, — сказала она. — Это был взрыв цвета и отказ от академизма».
Это сделало новые пигменты популярными, но они были непредсказуемы, подчёркивает доктор Масс. «Мы не можем сказать: „О, это дерево, поэтому мы знаем, что листва будет зелёной“, — пояснила она. — Потому что у Матисса или Мунка это не обязательно так, и здесь нам придётся делать ставку на науку».
В тот момент многие художники отказывались от традиционных живописных техник, говорит Лена Стрингари, главный реставратор музея Соломона Гуггенхайма, которая изучала изменения в цветах и пигментах на работах Ван Гога. «Многие мастера работали на пленэре и экспериментировали с различными теориями красок и цветов, — сказала она. — Это был взрыв цвета и отказ от академизма».
Это сделало новые пигменты популярными, но они были непредсказуемы, подчёркивает доктор Масс. «Мы не можем сказать: „О, это дерево, поэтому мы знаем, что листва будет зелёной“, — пояснила она. — Потому что у Матисса или Мунка это не обязательно так, и здесь нам придётся делать ставку на науку».
Воссоздать эти оттенки невозможно, но наука может дать нам представление. Коэн Янссенс, профессор кафедры химии в Университете Антверпена, изучавший пигменты Ван Гога, Матисса и других, сказал: «Идея заключается в том, чтобы попытаться каким-то виртуальным способом обратить время вспять».
Консерваторы не будут применять новые пигменты на холстах, но цифровые реконструкции могут показать, как картины выглядели в прошлом.
Доктор Масс предсказывает применение дополненной реальности в реконструкциях, когда можно будет поднести смартфон к картине и увидеть её прежние цвета.
Физика, органическая химия и мир искусства не всегда создавали тройственный союз. «До недавнего времени главными были искусствоведы, именно они настаивали на том, чтобы последнее слово оставалось за ними, — поясняет Килиан Анхойзер, главный научный сотрудник Geneva Fine Art Analysis. — А теперь у нас множество скандалов с подделками, в которых точку ставят научные исследования. Это несколько меняет ситуацию».
Консерваторы не будут применять новые пигменты на холстах, но цифровые реконструкции могут показать, как картины выглядели в прошлом.
Доктор Масс предсказывает применение дополненной реальности в реконструкциях, когда можно будет поднести смартфон к картине и увидеть её прежние цвета.
Физика, органическая химия и мир искусства не всегда создавали тройственный союз. «До недавнего времени главными были искусствоведы, именно они настаивали на том, чтобы последнее слово оставалось за ними, — поясняет Килиан Анхойзер, главный научный сотрудник Geneva Fine Art Analysis. — А теперь у нас множество скандалов с подделками, в которых точку ставят научные исследования. Это несколько меняет ситуацию».
Исследования, безусловно, изменили взгляды искусствоведов на некоторые работы Ван Гога. Музей художника в Амстердаме и Метрополитен-музей в Нью-Йорке в последние годы организовывали выставки, в которых акцент сделан на исчезающих оттенках на его полотнах. «Это то, что мы реально осознали только за последние 10 лет. На наше мышление воздействовали исследования, которые были сосредоточены именно на технических аспектах», — признаёт Тейо Медендорп, искусствовед и старший научный сотрудник Музея Ван Гога.
Интересно, что сам Ван Гог входил в число художников, которые знали о подводных камнях новых пигментов. «Я только что проверил: все цвета, которые импрессионизм сделал модными, нестабильны, — писал он своему брату Тео в 1888 году. — Использовать их смелее бессмысленно, время только больше их смягчит».
«Картины увядают, как цветы», — заметил он позже.
Интересно, что сам Ван Гог входил в число художников, которые знали о подводных камнях новых пигментов. «Я только что проверил: все цвета, которые импрессионизм сделал модными, нестабильны, — писал он своему брату Тео в 1888 году. — Использовать их смелее бессмысленно, время только больше их смягчит».
«Картины увядают, как цветы», — заметил он позже.
По материалам The New York Times
