Почему мы выбираем испанское королевское решение для природо- и культуро-сообразного развития Планеты в XXI веке?
Наталья Гарбер, сентябрь 2023
Шаг фламенко как стиль жизни основан на праве Кармен ответить на мольбы надоевшего ей Хосе: "ты требуешь от меня невозможного. Я тебя больше не люблю; а ты меня еще любишь и поэтому хочешь убить меня. Я бы могла опять солгать тебе; но мне лень это делать. Между нами все кончено. Как мой муж, ты вправе убить свою жену; но Кармен будет всегда свободна. Цыганкой она родилась и цыганкой умрет". Это написал француз Проспер Мериме в новелле, ведя повествование от лица ученого, изучающего природное и культурное наследие Андалусии: ранней осенью 1830 года рассказчик приезжает туда, чтобы прояснить некоторые спорные вопросы военной истории времён Цезаря. По предположению литературоведа Георга Брандеса, культурой цыган Мериме вдохновился, прочтя Пушкинскую поэму «Цыгане», которую в 1852 году даже перевел на французский язык.
Предположение выглядит безупречным: ответ Кармен у Мериме - почти буквальный перевод песни Земфиры про старого, грозного и постылого мужа, которому ее отец говорит: "Ты любишь горестно и трудно, \ А сердце женское — шутя". Вся новелла Мериме, положенная в основу оперы Бизе, - это перепев пушкинской метафоры женщины-луны: "Кто место в небе ей укажет, \ Примолвя: там остановись! \ Кто сердцу юной девы скажет: \ Люби одно, не изменись?", на которую тщеславец отвечает: "От прав моих не откажусь!\ Или хоть мщеньем наслажусь" - и убивает женщину, полюбившую другого. Цыгане отвечают ему
Оставь нас, гордый человек!
Мы дики; нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним —
Не нужно крови нам и стонов —
Но жить с убийцей не хотим…
Ты не рожден для дикой доли,
Ты для себя лишь хочешь воли;
Ужасен нам твой будет глас:
Мы робки и добры душою,
Ты зол и смел — оставь же нас,
Прости, да будет мир с тобою.
В 1824 году свободолюбивый Пушкин завершает свою поэму "Цыгане"словами "И всюду страсти роковые, \ И от судеб защиты нет". Проект "Бриколаж "Испания": единство природного и культурного наследия" также полагает, что свобода народов Планеты начинается с права женщины лениться лгать надоевшему мужу и покинуть его, не будучи убитой. Ни им самим, как это случилось с испанской Кармен или бессарабской Земфирой, ни службами его различной безопасности, как это случается с женами олигархов, ни французскими папарацци, как это случилось с британской леди Ди, которой было не лень всю жизнь откровенно лгать о любви к Чарльзу Виндзору - ради его сомнительных титулов и собственного несомненного тщеславия.
Шаг фламенко как стиль жизни основан на праве Кармен ответить на мольбы надоевшего ей Хосе: "ты требуешь от меня невозможного. Я тебя больше не люблю; а ты меня еще любишь и поэтому хочешь убить меня. Я бы могла опять солгать тебе; но мне лень это делать. Между нами все кончено. Как мой муж, ты вправе убить свою жену; но Кармен будет всегда свободна. Цыганкой она родилась и цыганкой умрет". Это написал француз Проспер Мериме в новелле, ведя повествование от лица ученого, изучающего природное и культурное наследие Андалусии: ранней осенью 1830 года рассказчик приезжает туда, чтобы прояснить некоторые спорные вопросы военной истории времён Цезаря. По предположению литературоведа Георга Брандеса, культурой цыган Мериме вдохновился, прочтя Пушкинскую поэму «Цыгане», которую в 1852 году даже перевел на французский язык.
Предположение выглядит безупречным: ответ Кармен у Мериме - почти буквальный перевод песни Земфиры про старого, грозного и постылого мужа, которому ее отец говорит: "Ты любишь горестно и трудно, \ А сердце женское — шутя". Вся новелла Мериме, положенная в основу оперы Бизе, - это перепев пушкинской метафоры женщины-луны: "Кто место в небе ей укажет, \ Примолвя: там остановись! \ Кто сердцу юной девы скажет: \ Люби одно, не изменись?", на которую тщеславец отвечает: "От прав моих не откажусь!\ Или хоть мщеньем наслажусь" - и убивает женщину, полюбившую другого. Цыгане отвечают ему
Оставь нас, гордый человек!
Мы дики; нет у нас законов,
Мы не терзаем, не казним —
Не нужно крови нам и стонов —
Но жить с убийцей не хотим…
Ты не рожден для дикой доли,
Ты для себя лишь хочешь воли;
Ужасен нам твой будет глас:
Мы робки и добры душою,
Ты зол и смел — оставь же нас,
Прости, да будет мир с тобою.
В 1824 году свободолюбивый Пушкин завершает свою поэму "Цыгане"словами "И всюду страсти роковые, \ И от судеб защиты нет". Проект "Бриколаж "Испания": единство природного и культурного наследия" также полагает, что свобода народов Планеты начинается с права женщины лениться лгать надоевшему мужу и покинуть его, не будучи убитой. Ни им самим, как это случилось с испанской Кармен или бессарабской Земфирой, ни службами его различной безопасности, как это случается с женами олигархов, ни французскими папарацци, как это случилось с британской леди Ди, которой было не лень всю жизнь откровенно лгать о любви к Чарльзу Виндзору - ради его сомнительных титулов и собственного несомненного тщеславия.
Тем более неправ был испанский Genius Loci Геркулес, убивший царицу амазонок Ипполиту, которая любила героя и легко отдала нужный ему для подвига пояс. Однако, когда злобная Гера убедила амазонок, что Геркулес хочет силой похитить их царицу и те напали на его корабль, герой, заподозрив предательство, убил Ипполиту. Получилось, что Гера, которой муж и правда изменял направо и налево, взяла Геркулеса на Понт (Эвксинский), чтобы и у него не сложилась взаимная преданная любовь и прекрасная семейная жизнь, которой лишена она сама. Потому что строила семейное счастье на тщеславии и зависти, жадности и лжи, что согласно буддийской модели мира и является традиционной проблемой полубожественных (королевских) и божественных миров.
Короли, возглавляющие церковные иерархии, претендуют на управление обоими мирами - и получают двойной пакет проблем. Так, британские монархи руководят англиканской церковью с тех пор, как Генриху VIII понадобился развод с Екатериной Арагонской, дочерью основателей испанского государства Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской. Генрих VIII порвал с католической церковью, чтобы жениться на интриганке Анне Болейн, которую он впрочем вскоре обезглавил за неверность, приравненную к государственной измене. С тех пор британские монархи считают себя богами, полномочными править миром от лица высших сил, конкурируя в этом с Папами Римскими. А Планета огребает массу проблем от их противостояния. :)
Решение проблем королевских семей и церковных иерархий находится в осознании взаимосвязанности наблюдателя и наблюдаемого через медитацию на природное и культурное наследие, как мы делаем это вместе с вами в этом бриколаже "Испания". Глядя на бой быков, мы освобождаем ум от ограничений мышления - и видим замкнутый круг своего духовного пути в абсолютной пустоте высшей реальности как отсутствие познаваемого и познающего. Коррида останавливается за ненадобностью, ибо в момент выхода за пределы королевского тщеславия становится очевидным, что в природе и культуре нет ни быка природы будды, ни страдающего искателя истины в нашем лице. Такое состояние не-сознания (не-ума) и есть полное просветление (нирвана), свободное от любой двойственности, включая разделение между космосом и познающим его существом. В этот момент медитирующий освобождается от привязанностей, становится буддой - и прекращает воевать внутри и вовне себя.
Короли, возглавляющие церковные иерархии, претендуют на управление обоими мирами - и получают двойной пакет проблем. Так, британские монархи руководят англиканской церковью с тех пор, как Генриху VIII понадобился развод с Екатериной Арагонской, дочерью основателей испанского государства Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской. Генрих VIII порвал с католической церковью, чтобы жениться на интриганке Анне Болейн, которую он впрочем вскоре обезглавил за неверность, приравненную к государственной измене. С тех пор британские монархи считают себя богами, полномочными править миром от лица высших сил, конкурируя в этом с Папами Римскими. А Планета огребает массу проблем от их противостояния. :)
Решение проблем королевских семей и церковных иерархий находится в осознании взаимосвязанности наблюдателя и наблюдаемого через медитацию на природное и культурное наследие, как мы делаем это вместе с вами в этом бриколаже "Испания". Глядя на бой быков, мы освобождаем ум от ограничений мышления - и видим замкнутый круг своего духовного пути в абсолютной пустоте высшей реальности как отсутствие познаваемого и познающего. Коррида останавливается за ненадобностью, ибо в момент выхода за пределы королевского тщеславия становится очевидным, что в природе и культуре нет ни быка природы будды, ни страдающего искателя истины в нашем лице. Такое состояние не-сознания (не-ума) и есть полное просветление (нирвана), свободное от любой двойственности, включая разделение между космосом и познающим его существом. В этот момент медитирующий освобождается от привязанностей, становится буддой - и прекращает воевать внутри и вовне себя.
Поэтому единство природного и культурного наследия Испании, как и всей Планеты, говорит королевским семьям о том, что пора по законам звездного неба над нами и нравственного чувства внутри нас на основании сострадания и золотого правила всех религий мира оставить попытки владеть народами с помощью иллюзорного права собственников казнить и миловать, требуя лживой любви, которую справедливо отвергли Земфира и Кармен, а также я, Наталья Гарбер, происходящая по отцу из бессарабских евреев, пришедших из Румынии в Россию через Молдавию в смутные времена начала прошлого века.
У меня очевидно есть цыганская кровь, ибо от еврейского тщеславного национализма меня стошнило за неделю во время стажировки по образовательным технологиям в 1995 году, в Иерусалиме. Мне было 27 и я пошла врукопашную с двухметровым пропагандистом Иудой, который указывал мне, что и кого я должна любить, как и чему поклоняться. Нас разнял и отстоял мою цыганскую свободу седой мусульманин, отец трех взрослых дочерей, успокоив меня словами: «Это не стоит твоего сердца». Я согласилась и пошла танцевать фламенко на улице около отеля для своей группы соучеников. К нам подошла испанская группа туристов, включая красавца, который с друзьями потом пел под моим окном серенады. Он был добрым и милым полицейским, после стажировки писал мне письма и звал в Испанию. Но я не вышла за него замуж, потому что для моего размаха это было бы скучно, и я не хотела врать хорошему человеку ради европейского гражданства.
Посему в бриколаже "Испания" мы предлагаем королям и их царедворцам держаться теологии искусства, выраженной "Менинами" Веласкеса. Этот культурный памятник, соединяющий все семь уровней мотивации бренда Испании от первозданной природы до гения места в образе прелестной принцессы, наглядно показывает иллюзорность как культуры и искусства, так и самой жизни человека на Планете. Взаимосвязь между материальной и виртуальной реальностью была одной из центральных проблем в испанской культуре XVII века, где исхудавший Дон Кихот гоняется за мельницами, пока толстяк Санчо Панса пытается его от этого самообмана отвратить - и хоть как-то уберечь для лучшей жизни, которую нормальные Геркулесы проводят с прекрасными Данаями. Задачу природо- и культуро-сообразного управления Планетой давно решили Веласкес с буддийскими практиками, а также квантовые физики со сказочными Иванами-царевичами. Испанская пьеса Кальдерона де ла Барка «Жизнь есть сон», которая являет собой литературный эквивалент картины Веласкеса, озвучивает решение по управлению Планетой ровно в духе пушкинских цыган:
Но будь то правда или сон
Творить добро – вот наш закон.
У меня очевидно есть цыганская кровь, ибо от еврейского тщеславного национализма меня стошнило за неделю во время стажировки по образовательным технологиям в 1995 году, в Иерусалиме. Мне было 27 и я пошла врукопашную с двухметровым пропагандистом Иудой, который указывал мне, что и кого я должна любить, как и чему поклоняться. Нас разнял и отстоял мою цыганскую свободу седой мусульманин, отец трех взрослых дочерей, успокоив меня словами: «Это не стоит твоего сердца». Я согласилась и пошла танцевать фламенко на улице около отеля для своей группы соучеников. К нам подошла испанская группа туристов, включая красавца, который с друзьями потом пел под моим окном серенады. Он был добрым и милым полицейским, после стажировки писал мне письма и звал в Испанию. Но я не вышла за него замуж, потому что для моего размаха это было бы скучно, и я не хотела врать хорошему человеку ради европейского гражданства.
Посему в бриколаже "Испания" мы предлагаем королям и их царедворцам держаться теологии искусства, выраженной "Менинами" Веласкеса. Этот культурный памятник, соединяющий все семь уровней мотивации бренда Испании от первозданной природы до гения места в образе прелестной принцессы, наглядно показывает иллюзорность как культуры и искусства, так и самой жизни человека на Планете. Взаимосвязь между материальной и виртуальной реальностью была одной из центральных проблем в испанской культуре XVII века, где исхудавший Дон Кихот гоняется за мельницами, пока толстяк Санчо Панса пытается его от этого самообмана отвратить - и хоть как-то уберечь для лучшей жизни, которую нормальные Геркулесы проводят с прекрасными Данаями. Задачу природо- и культуро-сообразного управления Планетой давно решили Веласкес с буддийскими практиками, а также квантовые физики со сказочными Иванами-царевичами. Испанская пьеса Кальдерона де ла Барка «Жизнь есть сон», которая являет собой литературный эквивалент картины Веласкеса, озвучивает решение по управлению Планетой ровно в духе пушкинских цыган:
Но будь то правда или сон
Творить добро – вот наш закон.
