Наталья
Гарбер

По той дороге, где Донской
Вел рать великую когда-то,
Где ветер помнит супостата,
Где месяц желтый и рогатый, —
Я шла, как в глубине морской...
Шиповник так благоухал,
Что даже превратился в слово,
И встретить я была готова
Моей судьбы девятый вал.
Анна Ахматова «Шиповник цветет»

В саду поэта жил-был шиповник. И этот шиповник очень хотел стать яблоней. Жила-была яблоня. И она очень хотела стать коровой. Жила-была корова – и она очень хотела стать облаком. Жило-было облако – и оно очень хотело стать ветром. А ветер, который тоже и жил, и был, очень хотел стать шиповником. Ни одному из них не удалось стать другим, потому что природа дала им то, что дала и ни грамма больше.
Зато, когда шиповник разросся вокруг яблоневого сада, все вокруг заговорили, что никогда не видели такой гармонии цвета и формы. И это правда была особенная красота – вся деревня приходила любоваться.
А яблоня так мечтала стать коровой, что в августе, когда созревали плоды, над садом стоял сладкий яблочный и молочный запах, от которого веселели путники, выздоравливали дети и хмелели пчелы. А корова, которая паслась на соседнем поле, и почему-то хотела быть облаком, конечно, не стала облаком, но зато у нее была самая вкусная пенка на молоке и самый мягкий характер изо всего стада...
А наверху, в небе пышное облако, которое приплыло повисеть над садом, так захотело стать ветром, что рассыпалось на удивительные перистые облака и поэт, живший неподалеку, сочинил целую поэму и читал ее нараспев, валяясь на траве в своем саду.
И залетный ветер, заслушавшись этих стихов, вдруг впервые почувствовал, как дивно пахнет шиповник - и он ужасно захотел стать шиповником, чтобы тоже приносить такие дивные оранжевые плоды, цвести такими малиновыми цветами и издавать дурманящий запах. И ветер понес этот запах и обрывки строф – начала по всему саду, потом по улице, потом на поле, где паслась корова, потом дальше по лугам и лесам...
Когда запахи и строки полетели до города, смышленые торговцы сделали на их основе духи и создали себе богатейшие империи и дома моды, летописцы написали книги и стали знаменитыми писателями, архитекторы построили удивительные здания и встали в ряд с великими строителями прошлого, а воины заказали себе щиты с изображениями шиповника и строками поэмы в качестве девизов и стали биться лучше воинов прежних времен. И торговцы, создав дома моды, сказали, что духи они придумали сами, а летописцы сказали, что они сами по себе писали свои истории, а архитекторы сказали, что это в их голове родились здания... и причем здесь какой-то запах и строки? А воины сказали, что вообще не различают запахов и стихи рассказал им их боевой командир. И все они были правы, потому что мы не знаем, как оно на самом деле происходит. Ведь если внутри человека нет поэзии и запаха шиповника, как он услышит их снаружи? И если они создали что-то свое из ветра и стихов, разве это не принадлежит им? И их блестящая карьера – разве не следствие их собственного труда?
Ведь всегда что-то происходит вокруг - и тогда другое что-то меняется. И стихи, и запах изменились при переписывании, создании духов, стилизации картинок для щитов, так что уже никто и не вспоминал, откуда они пришли. А поэта, шиповник, яблоню, облако и ветер это все, в общем и не волновало – они хотели того, чего хотели. А что получилось, то получилось.
Долго ли, коротко ли, но, отразившись и преобразившись в людях и вещах, следы этой истории дошли до нас, потому что чудаки, которые хотят большего, чем то, что у них под носом, всегда создают нечто прекрасное, смысл которого не понятен, но очевиден. И это прекрасное поначалу кажется смешным и невозможным. И никто не верит, что это случится. Но потом оно случается – всегда не так, как задумывали чудаки. Не так, потому что природа следит за красотой и не допускает осуществления негармоничных желаний. И потом непонятным образом эта красота меняет жизнь вокруг – и так происходит без конца и начала.
А когда из невозможной мечты все-таки что-то получается, оказывается, что это прекрасно. И чудаки никогда не знают, ни что у них получится, ни откуда приходят странные желания быть чем-то большим, чем ты есть сейчас. И поэт, в чьем саду все это произошло, тоже не знает, откуда к нему приходят стихи. Они просто приходят. Может быть, их несет ветром и всякий может их почувствовать. Просто кто-то их чувствует, а кто-то нет...

«Мы стали частью ежедневной жизни людей. Как расчесывание волос и чистка зубов. С нашей помощью работают, покупают, решают, как провести вечер после работы. Google стал неотъемлемой частью жизни», – констатирует Брин. Создание совершенной поисковой системы – по-прежнему главная цель его жизни. Главная его мечта. Когда Брина спрашивают, как же будет выглядеть такой поисковик, он отвечает: «Это будет похоже на разум Бога. Он будет точно знать, что вы хотите, и давать вам то, что вам нужно». Миссией Google он считает структурирование всей информации, имеющейся в мире, и создание наиболее благоприятных условий для ее повсеместной доступности и для ее полезного использования... Совершенно очевидно, что каждый человек хочет добиться успеха, но я хочу, чтобы меня вспоминали как новатора, человека нравственного, заслуживавшего доверия и в конечном счете привнесшего в этот мир значительные перемены».
из статьи Глеба Давыдова «Сергей Брин: бунт и поиск» в Интернет-журнале «Перемены»