Борис
Иванович Ганевич

Художник Борис Ганевич принадлежит к тем мастерам, для которых поиск собственного изобразительного языка и расширение выразительных средств является неотъемлемой частью творчества. Он работал в различных художественных техниках, помимо живописи и графики занимался металлопластикой, перегородчатой эмалью,гобеленами,Будучи современным художником, он испытал на себе влияние классического грузинского искусства, поскольку долгое время жил в Тбилиси. Важной составляющей его творчества была икона с необходимым для нее углублением в сюжет, за счет чего достигается глубина трактовки образов. Для творчества художника характерно переплетение и взаимопроникновение различных жанров, на основе которых сформировалась его творческая индивидуальность. Деятельность мастера началась в Тбилиси, где он окончил Академию художеств. На его личность и творческий почерк оказали влияние не только Шота Руставели, Николо Пиросмани и вели- кие произведения Грузинского искусства, но и сама атмосфера города художников и поэтов. Он участвовал во многих художественных выставках в СССР и за рубежом. Будучи станковым живописцем, он увлекается древнегрузинским искусством чеканки и перегородчатой эмали. Эти искусства обогатили его творчество светом своих традиций. Одновременно мастерство живописца позволило ему внести своеобразие в работу с металлом. Обращение к традициям, умение почерпнуть из глубины веков непреходящее, становится главной чертой творческого почерка художника. Что остается от мастера, когда он уходит из этого мира? Это, конечно, его работы, которые лучше всего говорят о нем. Во многих своих произведениях Б. Ганевич стирает грань между классической живописностью и декоративностью. Для него существует искусство, в котором все жанры и приемы равновелики, если они позволяют художнику достигнуть максимальной выразительности. Он сам в сохранившихся в его архиве записях, говорит о том, что прикладное искусство, элемент декоративности, могут помочь автору в создании особого и в высшей степени экспрессивного художественного языка. В любом направлении искусства, будь то живопись или чеканка, или какая-то иная техника, заключена великая тайна, она несводима к проблемам цвета или техническим приемам. Именно эту тайну раскрывает нам художник в своих произведениях. Взаимопроникновение разных культур, сюжетов и направлений искусства характерно для творчества Б. Ганевича. Мир вокруг наполнен гармонией, которую художник передает через упорядоченность образов и орнаментов. Особое место в творчестве Б. Ганевича занимает чеканка, традиционное для Грузии направление искусства. Интерес к чеканке активно возрождается в 60-70-х годах прошлого века. Увлекшись в это время металлопластикой, мастер нашел для себя то направление, которое долгие годы будет одним из основных в его творчестве. Сам он считал, что одна из задач современного художника,в частности и его самого, состояла в том, чтобы вернуть искусство чеканки в лоно высокого искусства, как это было в великих образцах прошлого. Действительно, в то время, когда мастер стал заниматься металлопластикой, она воспринималось как сугубо декоративное, во многом заштампованное направление, что никоим образом не соответствовало возможностям самой техники. Постичь суть чеканки как особого художественного языка – именно к этому стремился художник. Своей задачей он видел привнесение в искусство чеканки изысканного вкуса, свойственного классическим образцам. Это должно было способствовать тому, чтобы донести до современного зрителя специфику ее эстетических возможностей. В его произведениях, выполненных в технике чеканки, присутствуют разнообразные сюжеты, от религиозных, до чисто декоративных, но все они выполнены с большим мастерством, на высочайшем художественном уровне. В его работах, выполненных в технике металлопластики, встречаются самые разнообразные сюжеты. В первую очередь это икона. Но целый ряд произведений выполнен на античные сюжеты и сюжеты грузинского фольклора. Есть и просто декоративные, дизайнерские вещи, которые создавались для определенного интерьера, здесь художник обращается к народной традиции в чеканке. Мастер создавал и традиционные для советской эпохи произведения. Но главным для него был не сюжет, а возможность выразить художественными средствами некое вневременное звучание и сюжетов, и образов. Отметим, что в зависимости от сюжета менялись технические приемы чеканки, которые использовал художник в своей работе. В результате античные и народно-фольклорные персонажи выглядят брутальными и значительно более телесны- ми, по сравнению с духовным звучанием икон. Но все-таки икона была главным источником его пластических построений. Художник обращается к иконе, черпая вдохновение в классических образцах древнего грузинского искусства. Икона имеет для мастера особый метафизический смысл. Обратимся снова к его записям. «Икона – это некий свет божественных энергий, как зеркало, преломляющее упавший на него луч другому зеркалу. Это духовный образ света, который она излучает людям». Надо сказать, что грузинская чеканка имеет многовековую историю, корнями своими она уходит в третье тысячелетие до нашей эры. В христианский период существования грузинского искусства основными сюжетами были, разумеется, иконы. Б. Ганевич в своем творчестве многократно обращается к иконописным сюжетам, возвращая им красоту классических образцов и наполняя при этом современным звучанием. Стремясь постигнуть тайнопись древних традиций чеканной иконы, он создает серию иконографических сюжетов. В его иконах присутствуют Богородичные сюжеты, он обращается к традиционному образу Чуда Св. Георгия, чеканит «Рождество» и «Поклонение волхвов» и еще множество сюжетов и образов. Стремясь добиться максимальной выразительности и точности образа, он многократно возвращается к одним и тем же мотивам. Для художника вообще была характерна работа циклами. Он сам писал о том, что рождающиеся в процессе творческой деятельности проблемы, он старается решить, но это никогда не удается сделать полностью в пределах одной работы. Поэтому хочется начать ра- боту над новым произведением, чтобы продолжить поиск. Таким образом получается цепь замыслов. Художник в своих иконах стремился соединить несколько важных для него принципов. Во-первых, сохранить традиционные, идущие от византийского искусства, основы восприятия иконы, когда ху- дожественная сторона произведения не должна уводить в сторону, отвлекать от духовного сосредоточения. Во-вторых, он восприни- мает икону как произведение, обращенное к священной истории. Назначение иконы, с точки зрения мастера, состоит в том, чтобы раскрыть символический смысл изображаемого исторического события. И, наконец, в-третьих, для художника было важно, чтобы традиционные мотивы получали новое звучание в его произведениях. Иначе говоря, для него было важно сохранить устойчивость иконографических традиций, добиваясь максимальной выразительности и свежести звучания сюжетов за счет мастерско- го владения техникой чеканки. При этом работы мастера это нестилизация, а постоянный поиск новой экспрессии. Посмотрим на его Св. Маманта. Сидящий на льве, он во многом повторяет один из классических грузинских образцов 11 века, но это не копия, а новый образ, тонкой проработанный и за счет этого наполненный духовным светом. В своих иконах художник создает ювелирно-тонкие, обтекающие многофигурные сюжеты, праздники, используя для этого раз- нообразные рельефы. Эти его работы сближаются по тонкости образов с древними грузинскими иконами. Сочетание чистой, достаточно объемной поверхности металла с тонкими рельефны- ми линиями у Ганевича сродни взаимодействию пятна и линии в живописи. Ему удается внести теплоту цвета в работу с металлом. При этом он сохраняет чистоту естественного тона металла, который придает глубину и проникновенность образам, а изображения святых каждый раз наполняются особым светом. Используя разнообразные металлические пластины, художник добивается разнообразного звучания одного и того же сюжета. К этому свечению стремились все выдающиеся мастера в живописи, и это очень эффектно выглядит в чеканке. Своеобразную игру света создает цветовая палитра инкрустаций из самоцветов: агатов, бериллов, сердоликов, бирюзы, хризопразов. Этот традиционный прием грузинской чеканной иконы используется художником для придания особой выразительности образам. Цветовые сочетания не только красивы, но и наполнены символическим смыслом. Так голубизна бирюзы ассоциируется с небом, а зеленые камни связаны с идеей возрождения и обнов- ления жизни. За счет игры цвета на металлических поверхностях и мягкого мерцания самоцветов создается эффект оживающего образа, эффект присутствия священного сюжета в жизни обраща- ющегося к нему современного человека, когда сюжет священной истории действительно превращается в событие сегодняшнего дня. Так, его «Пресвятая Богородица на престоле, с праздниками» (Панахранта), чеканная икона, украшенная полудрагоцен- ными камнями, сделана так, что разнофактурные плоскости и разные техники чеканки создают эффект живописного звучания монохромной металлической пластины. Сама трактовка образа, появившегося в Византии и активно использовавшегося в Грузии начиная с Х – ХI веков, позволяет увидеть, насколько тонко Б. Ганевич чувствовал классический образец, чтобы придать ему новое звучание, сохранив при этом иконографическую традицию. В традиционных образах художник стремился передать своим современникам непреходящий смысл, актуальный для времени и для каждого отдельного человека. Излюбленный образ Святого Георгия, небесного покровителя Грузии, для художника наполнен идеей необходимости и возможности победы добра над злом. А «Троица» должны привнести в сознание человека мир и согласие. Именно на раскрытие метафизического смысла иконы направлено мастерство мастера.стилизация, а постоянный поиск новой экспрессии. Посмотрим на его Св. Маманта. Сидящий на льве, он во многом повторяет один из классических грузинских образцов 11 века, но это не копия, а новый образ, тонкой проработанный и за счет этого наполненный духовным светом. В своих иконах художник создает ювелирно-тонкие, обтекающие многофигурные сюжеты, праздники, используя для этого раз- нообразные рельефы. Эти его работы сближаются по тонкости образов с древними грузинскими иконами. Сочетание чистой, достаточно объемной поверхности металла с тонкими рельефны- ми линиями у Ганевича сродни взаимодействию пятна и линии в живописи. Ему удается внести теплоту цвета в работу с металлом. При этом он сохраняет чистоту естественного тона металла, кото- рый придает глубину и проникновенность образам, а изображе- ния святых каждый раз наполняются особым светом. Используя разнообразные металлические пластины, художник добивается разнообразного звучания одного и того же сюжета. К этому свече- нию стремились все выдающиеся мастера в живописи, и это очень эффектно выглядит в чеканке. Своеобразную игру света создает цветовая палитра инкрустаций из самоцветов: агатов, бериллов, сердоликов, бирюзы, хризо- празов. Этот традиционный прием грузинской чеканной иконы используется художником для придания особой выразительности образам. Цветовые сочетания не только красивы, но и наполнены символическим смыслом. Так голубизна бирюзы ассоциируется с небом, а зеленые камни связаны с идеей возрождения и обнов- ления жизни. За счет игры цвета на металлических поверхностях и мягкого мерцания самоцветов создается эффект оживающего образа, эффект присутствия священного сюжета в жизни обраща- ющегося к нему современного человека, когда сюжет священной истории действительно превращается в событие сегодняшнего дня. Так, его «Пресвятая Богородица на престоле, с праздниками» (Панахранта), чеканная икона, украшенная полудрагоцен- ными камнями, сделана так, что разнофактурные плоскости и разные техники чеканки создают эффект живописного звучания монохромной металлической пластины. Сама трактовка образа, появившегося в Византии и активно использовавшегося в Грузии начиная с Х – ХI веков, позволяет увидеть, насколько тонко Б. Ганевич чувствовал классический образец, чтобы придать ему новое звучание, сохранив при этом иконографическую традицию. В традиционных образах художник стремился передать своим современникам непреходящий смысл, актуальный для времени и для каждого отдельного человека. Излюбленный образ Святого Георгия, небесного покровителя Грузии, для художника наполнен идеей необходимости и возможности победы добра над злом. А «Троица» должны привнести в сознание человека мир и согласие. Именно на раскрытие метафизического смысла иконы направлено мастерство мастера.

Декоративное начало активно внедряется и в живописные работы мастера. Художник создает мир фантазии, таинственный и лирический. Населяющие его образы своеобразны, декоративны и театральны. Сам он называл свои живописные и графические произведения «фантазиями на тему лирической эротики». Так, например, в одной из его картин работы 1991 года, где создается ощущение праздника, карнавала, в центре композиции фигура скрипача, а вокруг множество персонажей, в основном женских. Феерические эффекты создаются за счет трансформации пропорций и наложения плоскостей друг на друга. Пространство же конструируется через взаимодействие ярких, насыщенных цветовых пятен. Яркость и декоративность изображения позволяет создать особый мир - мир фантазии художника. Это становится особенно понятно, если обратиться к размышлениям мастера. Он писал в своих записях: «Художник живет в созданном им самим волшебном мире, где вне времени, вне точно определенного места действия неторопливо движутся, нежатся, играют, предаются мечтам, одетые в красочные костюмы персонажи, где реальность перекликается с иллюзией, где происходящее действие условно». И еще одна картина работы 1992 года, на которой мы видим особый мир, мир женщин, своего рода женский рай. Женские фигуры на переднем плане конкретны и почти осязаемы, хотя столь же фантастичны, как на других работах мастера. Это образы внутреннего мира художника, персонажи его душевной истории. Пространство картины постепенно расширяется, наполняясь женскими образами, которые становятся все менее различимыми и все более декоративными, сливаясь в общую картину мирозданья, наполненную вечной женственностью. Картина открывает нам окно в иной мир, увиденный глазами художника, индивидуальный и неповторимый. Эти фантазии перекликаются с женскими персонажами в фильмах Ф. Феллини, хотя стилистическое решение здесь совсем иное. Художник изображает реальность, но это не привычный для нас предметный мир, а это реальность мысли и трепетная жизнь чувства. Это мир фантазии, отсюда сказочность персонажей. Праздник, в котором заложена идея постоянного обновления жизни, становится элементом живописного стиля художника. Множество женских образов олицетворяют любовь и счастье, рождения новой жизни, новой реальности. При этом особую роль в работе играет цвет, который работает как самостоятельный элемент, передавая содержание вне образа. Художника отличает смелая цветовая палитра, свобода в работе с цветом и его особая чувственность. Произведения художника в этом смысле перекликаются с творчеством Кандинского. При этом Б. Ганевич проявляет склонность к обобщению, превращая свои порой очень интимные переживания в образы, располагающие зрителя к активному восприятию. Такой же мир праздничной фантазии художнику удается создавать и в графических работах.

Посмотрим на графический лист «Карусель». Здесь, в центре сложной многофигурной композиции, девочка верхом на лошадке кружится на карусели. Причем это движение по кругу, связанное с ощущением детства и праздника столь ощутимо, как если бы мы сами катались на этой карусели. Ощущение праздничности усиливается за счет обрамля- ющих центральную часть композиции музыкантов, поющих птиц, празднично одетых дам с веерами. Изображая женские лица, художник трансформирует их, как изменяет реальность повседневности в мир фантазии. Эти лица напоминают нам женские образы с японских гравюр. «Разрастающаяся в процессе работы фантазия раздвигает рамки, которыми является поверхность бумаги или холста, приближается к их краю ближе, еще ближе, переливается через край, как если бы все это происходило на самом деле», - так описывал свою работу над картиной сам художник. Б. Ганевич пропустил через себя многие художественные достижения ХХ века, такие как кубизм, абстракционизм, им- прессионизм и т.п. Все это дало ему возможность создать свой художественный язык и свой оригинальный стиль. При этом для него важно было следовать собственным художественным принципам. Он писал в своих записях: «Я принадлежу к тем, кто искал в искусстве собственной правды и строил на ней собственную иерархию ценностей». Так в живописной работе с конем и его всадником преломляются многие художественные тенденции, а в результате мы видим характерное для художника построение композиции, вписанной в круг. Этот прием помогает ему передать движение и динамику, изменчивость человеческой жизни, обстоятельств жизни личности. Художник использует множественную перспективу, образно отображая идею множественности «Я» и разнообразие точек зрения, когда взгляд снаружи может существенно отличаться от взгляда изнутри. Борис Ганевич художник, для которого творческие искания, создание художественного произведения, равносильны и равнозначны духовному опыту познания мира. Создавая произведение, он полностью погружался в этот процесс, называя это состояние пристрастием к творческой изоляции. Создание новой работы требовало от художника максимальной концентрации и рождалось порой очень медленно. Для него не важна была погоня за современностью и сиюминутным признанием. Он был склонен к размышлениям, анализу, которые были для него путем к проникновению в тайну мира. Его творчество было нацелено на приобщение к богатству многовековой истории искусства. Современность должна быть окрашена светом традиции, именно этот путь – это путь к настоящему искусству. Эта мысль нашла образное воплощение в творчестве мастера. «Каждый мазок художника – это его трагедия и это его радость», - так сам он видел творчество художника.