Пьетро
Лонги

Первым художественным навыкам обучался у своего отца. Учился у Антонио Балестры и Джузеппе Марии Креспи. Выступал также как гравёр. В 1720-30- е гг. создавал алтарные композиции для церквей Венеции и других североитальянских городов. В 1734 г. Посетил Болонью. В 1740-х гг предметом изображения становятся представители высшего общества и события на улицах Венеции. 31 декабря 1756 года был принят в венецианскую Академию живописи и скульптуры. В 1766 г. стал почетным членом Академии художеств.

Итальянский живописец, рисовальщик, представитель венецианской школы. Имя Пьетро Лонги - выдающегося живописца, создателя особой разновидности венецианского бытового жанра, виртуозного мастера уличных сцен и бытовых зарисовок - практически неизвестно в нашей стране, так как в российских собраниях нет ни одной работы этого художника. Настоящее имя Лонги - Пьетро Фалька, но в документах, касающихся зрелого периода его творчества, он фигурирует под псевдонимом, происхождение которого неясно

Художник родился в Венеции и первые уроки в искусстве получил у своего отца А. Фалька - известного мастера серебряных дел. Увлекшись живописью, он взял себе другую фамилию. Как художник Лонги начинал с алтарных образов, пробовал себя и в монументальной живописи, но неудачно. Первоначально был мастером по серебру, затем поступил в обучение к болонскому художнику Джузеппе Креспи.

Вернувшись в Венецию в 1732, он безуспешно пытался заниматься монументальной живописью ("Низвержение гигантов", роспись в Палаццо Сагредо, около 1734), но в конце концов посвятил себя исключительно жанровой живописи (под влиянием французских жанристов рококо).

В его картинах заметно влияние Креспи, однако живописная манера Лонги более тонкая, поверхность картин более гладкая. Его сценам не хватает живости, но они яркие и радостные по колориту. Картины Лонги, быстро ставшие популярными, – иллюстрации современной художнику венецианской жизни: сцены в салонах, будуарах, кофейнях и т.п., например, картины «Концерт» (Венеция, Галерея академии) и «Носорог» (Лондон, Национальная галерея).

В 1737 г. был приписан к гильдии венецианских живописцев. В расцвете творческих сил, на рубеже 1730-1740-х гг. навсегда отошел от занятий монументальной живописью и увлекся написанием маленьких полотен с изображением сначала крестьянских типов, а потом сцен из жизни городской буржуазии, уличных сценок Этого до него в Венеции не делал никто. Картины пользовались большим успехом, их охотно покупала венецианская знать для украшения своих палаццо. Со временем у него появились ученики, последователи и даже подражатели. Несмотря на это, на общем фоне венецианского искусства творчество Пьетро Лонги оставалось явлением в достаточной мере изолированным.

В его картинах словно оживают герои Гольдони, близкого друга художника; возможно, отдельные мотивы и темы для своих картин Лонги подсмотрел в театральных представлениях, однако современников подкупала именно жизненность его искусства. "Кисть, ищущая правды" (реnnеl сhе сегса il vего) - так определил Гольдони суть творчества живописца, которого он считал своим единомышленником. Оба находили своих героев в патрицианском обществе либо среди населяющих окраины Венеции простолюдинов; у обоих в центре "повествования" мы часто видим женский образ. Но на этом, пожалуй, сходство и заканчивается.

Во время своих прогулок по городу Лонги видит добрый венецианский народ. Он пишет прачек, продавщиц кренделей, "чиамбелли", фурлану, исполненную под аккомпанемент бубна в каком-нибудь глухом закоулке. Ни в его картинах, ни в книгах того времени венецианский народ не кажется несчастным, обездоленным. Он как-то тоже участвует в празднике жизни. В этом глубокое отличие Венеции XVIII века от Парижа. В душе самых простых людей здесь жило такое чувство прекрасного, такой врожденный аристократизм вкусов и удовольствий, какого не знала Франция, несмотря на долгую и трудную придворную выучку. Ведь только этим и можно объяснить такое создание итальянского народного гения, как комедия масок.

Лонги верно понял главный художественный "нерв" тогдашней венецианской жизни, -- красоту маски. Маска является главным мотивом почти всех его картин. Самое представление о Лонги нераздельно с представлением о баутте, об этой странно установившейся форме венецианского карнавала. Bautta, -- значит вообще домино, но венецианская баутта подчинена изумительно строгому рисунку и строгому сочетанию двух цветов, черного и белого. В этом видна прекрасная привычка к художественному закону и до сих пор управляющему городом черных гондол и черных платков, Zendaletto. Венецианская баутта состояла из белой атласной маски с резким треугольным профилем и глубокими впадинами для глаз, и из широкого черного плаща с черной кружевной пелериной. К маске был прикреплен кусок черного шелка, совершенно закрывавший нижнюю часть лица, шею и затылок. На голову надевалась треугольная черная шляпа, отделанная серебряным галуном. При баутте носили белые шелковые чулки и черные туфли с пряжками.

На протяжении всей своей жизни художник обращался и к портрету. Он создал ряд образов людей своей эпохи. Его талант раскрылся не в парадных, а в камерных образах.

Судьба творческого наследия Пьетро Лонги сложилась непросто. Высокие художественные достоинства его произведений долгое время недооценивались. Сегодня он занял видное место в истории венецианской живописи как один из наиболее ярких ее мастеров.

Алессандро Лонги (12.6.1733, Венеция, - ноябрь 1813, там же), сын Пьетро Лонги, учился у отца, был портретистом. Для его произведений ("Семейство Пизанн", 1758, коллекция Бентивольо, Венеция) характерны сочетание репрезентативности с мягким добродушием в трактовке моделей, свободная манера письма.