Эндрю
Уайет

Эндрю Уайет (англ. Andrew Newell Wyeth, 12 июля 1917, Чеддс-Форд, штат Пенсильвания, США — 16 января 2009, Чеддс-Форд) - американский художник, который за всю свою долгую жизнь не изменил ни родному городу, ни раз и навсегда выбранному стилю - реализму.

Особенности творчества художника Эндрю Уайета: предпочитал маслу акварель и темперу; находил поэзию, философию и магию, которой щедро сдобрен его реализм, в лицах соседей, друзей и пейзажах, открывающихся из окна. 

Известные картины Эндрю Уайета: "Мир Кристины", "Ветер с моря", серия "Хельга".

Эндрю Уайет – один из самых обожаемых и, вместе с тем, один из самых недооцененных американских художников XX века. Уайет писал в реалистичной манере - в эпоху модернизма это была самоубийственная смелость. Критики упрекали его в отсутствии воображения, в том, что он потакает вкусам домохозяек, в том, что он дискредитировал художественный реализм.

Уайет никогда не был модным художником: порой, покупая его картины, кураторы музеев старались делать это без лишнего шума – чтобы не прослыть ретроградами и сохранить реноме. Что касается домохозяек, они отвечали Уайету взаимностью. Его выставки проходили с неизменными аншлагами. «Публика любит Уайета, – писали в 63-м году в одной нью-йоркской газете, – за то, что носы у его героев – там, где им полагается быть».

Эндрю Уайет родился в 1917 году в крошечном городке Чеддс-Форд в Пенсильвании. Его отец – Ньюэлл Уайет – был известным иллюстратором. Известным настолько, что в его деревенский дом, случалось, приезжали погостить такие знаменитости, как Скотт Фицджеральд и Мэри Пикфорд.

Ньюэлл главным образом специализировался на детских книгах. И повседневная жизнь в поместье Уайетов тоже напоминала сказку: дом был битком набит пиратскими сундуками, рыцарскими плюмажами, индейскими томагавками и прочим реквизитом, который был нужен Ньюэллу для работы. Рядовое празднование Хэллоуина в доме Уайетов могло посоперничать с театральной постановкой средней руки. Каждую рождественскую ночь Ньюэлл Уайет, не считаясь с вероятностью бытового травматизма, забирался на крышу в костюме Санты и проникал в собственный дом через дымоход. Он делал все, чтобы разбудить в своих детях воображение и творческое начало.

Впрочем, не только в своих – у Ньюэлла были десятки учеников. Окрестности были густо уставлены мольбертами. Близлежащие амбары, гаражи и все, что только можно, было переоборудовано в художественные мастерские. Случись вам побывать в 20-е годы прошлого века в Чеддс-Форд, вы не прошли бы и ста шагов, не споткнувшись о какое-нибудь перепачканное красками юное дарование.

Неудивительно, что Эндрю начал рисовать едва ли не раньше, чем произнес первое слово. Эндрю Уайет всегда называл отца в числе своих учителей первым. Тем не менее, он быстро понял, что в творческом смысле ему с Ньюэллом не по пути.

Реальность влекла Эндрю Уайета сильнее книжных фантазий. Однако «волшебное» детство не прошло даром: в незатейливом северном пейзаже, в простых обветренных лицах соседей, в паутине заиндевевшей сорной травы он умел разглядеть что-то таинственное, иррациональное и нередко пугающее.

Когда Эндрю было 28, автомобиль его отца столкнулся на железнодорожном переезде с товарным составом. С тех пор в его полотнах почти всегда угадывалось ощущение утраты. Частой гостьей на них стала незримая, но оттого не менее завораживающая героиня - Смерть.

Не будет большим преувеличением сказать, что Уайет жил затворником. Он не реагировал на нападки критиков, сторонился светской суеты и, казалось, не замечал, что за окнами ревет и беснуется двадцатый век. Однажды Уайету поставили в упрек, что его модели не носят наручных часов – вот как здорово, по мнению столичных искусствоведов, он опоздал на поезд.

Эндрю Уайет очень дорожил таким уединенным и размеренным образом жизни. Он редко покидал Чеддс-Форд (делая исключения для своего летнего дома на океанском побережье штата Мэн). Он рисовал только эти два места. «Из путешествия человек возвращается не тем, что прежде, – говорил он. – Я никуда не езжу, потому что боюсь утратить что-то важное – возможно, наивность».

По большей части Эндрю Уайет коммуницировал с цивилизацией через свою жену – Бетси Джеймс. Бетси хорошо понимала его творчество и к тому же обладала недюжинными организаторскими способностями. В интервью она сравнивала себя с режиссером, в чьем распоряжении оказался лучший в мире актер. Бетси давала картинам названия, она без устали общалась с галеристами и коллекционерами, составляла каталоги – словом, вела бизнес энергичной и твердой рукой. Младший сын художника – Джейми Уайет, тоже художник – шутил, что однажды обнаружил в ящике маминого стола фотографию отца с инвентарным номером на лбу.

Само собой, такой интроверт, как Уайет, ревниво оберегал границы своего мира даже от жены. Иногда – особенно от нее.

В 1986 году Уайет обнародовал серию картин под общим названием «Хельга». В начале семидесятых он познакомился с жившей по соседству с его летним домом в Кушинге Хельгой Тесторф. С тех пор Хельга была его постоянной моделью. Об отношениях (определенно выходящих за рамки профессиональных) знали только пара-тройка близких друзей. Когда журналисты, привыкшие, что от лица Уайета традиционно говорит Бетси, спросили ее, что все это значит, та лаконично ответила: «Любовь». Она была раздосадована: 15 лет жизни, почти 250 картин, и все это вне ее контроля. «Чего она ждала? Чтоб я всю жизнь писал старые лодки?! - говорил позднее Уайет. - Нет, я знаю, я – змея в овсе... Я - мастер уверток...».

Как бы виртуозно не маневрировал Уайет, всенародная любовь и признание критиков его все-таки настигли. Когда схлынула волна повального увлечения абстракционизмом, стало ясно, что у домохозяек – отменный вкус, что старым лодкам тоже есть, что рассказать, что Эндрю Уайет – один из самых ярких и важных художников в человеческой истории. В 2007-м он получил из рук президента Буша-мл. Национальную медаль – высшую награду Америки в области искусств.

В 2009-м Эндрю Уайет умер во сне в возрасте 91 года. Разумеется, в своем доме в Чеддс-Форд. «Когда я умру, не беспокойтесь обо мне, - сказал он незадолго до смерти, - я не думаю, что буду присутствовать на своих похоронах. Помните об этом. Я буду где-то далеко, идти по новому пути, который в два раза лучше прежнего».

Автор: Андрей Зимоглядов