Порт

Подзабытый ныне Феликс Валлоттон, художник из группы «Наби», застал пик своей славы при жизни. Его выставки прошли даже в Российской империи (в Москве, Санкт-Петербурге, Киеве и Одессе). Побывал в России и сам художник. По делу.

Брат Феликса Валлоттона Поль торговал швейцарским шоколадом и картинами. У него был бизнес-партнёр Жорж Хазен, который в 1906 году поселился в Санкт-Петербурге, чтобы представлять здесь интересы шоколадной фирмы, и стал Георгием Эммануиловичем Гаазеном. Вот по его приглашению в 1913 -м Валлоттон и прибыл в тогдашнюю российскую столицу: писать портреты членов семьи предпринимателя (1, 2).

После революции в Эрмитаже оказалось шесть полотен  Валлоттона из коллекции Гаазена. Среди них есть картина «Интерьер», изображающая парижскую квартиру Феликса Валлоттона. И на ней можно увидеть то, что сделало художника известным ещё при жизни. Во-первых, женщина в розовом. Родившийся в Швейцарии в семье нотариуса и перебравшийся в 17 лет в Париж Валлоттон женился на дочке влиятельнейшего французского арт-дилера Александра Бернхайма. Габриэль была молодой вдовой с тремя детьми. Отношения с ними у Валлоттона не заладились, да к тому же его тяготили богатство и необходимость вести светскую жизнь главы почтенного семейства, однако недостатка в выставках Валлоттон с тех пор не испытывал. Во-вторых, зеркало. В нём отражаются гравюры Валлоттона из серии «Музыкальные инструменты» (1, 2, 3). Он был одним из лучших мастеров ксилографии в конце XIX века. Альбомы с его гравюрами издавались большими тиражами, его работы печатались в газетах и журналах – его знали.

Картина Валлоттона «Порт» (она происходит из другой коллекции – Михаила и Маргариты Морозовых) демонстрирует, что свои лучшие качества гравёра Валлоттон переносил в живопись. Эта картина мало что потеряет, если перевести изображение в чёрно-белое: здесь важнее композиция, а цвет использован крупными локальными пятнами.

У Валлоттона много очень ярких картин (1, 2, 3, 4), за что Гертруда Стайн даже пренебрежительно называла его «Матиссом для нищих», но и в них заметно, что линию он предпочитает цвету. «Я думаю, что для моих работ характерно желание выразить себя через форму, силуэт, линию и объем; цвет — лишь дополнение, которое призвано подчеркнуть важное, само оставаясь второстепенным. Я ни в коем случае не импрессионист, и хотя я восхищаюсь их живописью, я горжусь тем, что избежал этого сильного влияния», - говорил художник.

Скорее всего, как и большинство пейзажей Валлоттона, «Порт» отчасти вымышленный. Только если старые мастера сочиняли свои пейзажи в мастерской по принципу барочного натюрморта (собрать на одном холсте всё самое красивое), то Валлоттон шёл по пути упрощения, очищал результаты своих наблюдений за природой от мелких деталей, выявляя красоту линий и крупных форм.

От своих современников-пейзажистов Валлоттон тоже отличался. Возьмём для примера два морских пейзажа из коллекции Пушкинского музея. «Скалы в Этрета» Моне – результат экстремальной вылазки художника на пленэр: ради точных оттенков Моне мок под дождём, мёрз на ветру и едва не разбился среди скал. Андре Дерен писал «Просушку парусов» под обжигающим полуденным солнцем. Валлоттон на их месте предпочёл бы выглянуть в окно. Может быть, взглянуть на фото (он писал иногда по фотографиям, но тогда ещё не было принято афишировать использование передовых технологий в творчестве – и утечка информации едва не стоила ему репутации). А дальше Валлоттон подключил бы воображение и твёрдую руку гравёра.

Автор: Наталья Кандаурова