Летний вечер на пляже Скагена. Художник и его жена

Художник и его жена Мари прогуливаются с собакой вдоль берега в тот самый предзакатный час, который Крёйер называл «синий час»: время, когда солнце только зашло, а луна уже взошла, и мир словно замер в этом промежутке между днем и вечером, источая холодный и сияющий свет. По крайней мере, на полуострове Ютландия в Скагене мир ведет себя именно таким образом об эту пору.

Именно свет в первую очередь и привлекает внимание на этой картине. Отражение парусника в воде, сверкающая лунная дорожка, с которой, кажется, соединяется тень Мари, глубина и прозрачность воды у берегов – сложно удержаться от эпитетов, описывая картины «голубого периода» Крёйера. Но, несмотря на его близость импрессионистам, несмотря на то, что многие исследователи полагают, что останься он в Париже, имя его стало бы в один ряд с Ренуаром, Дега и Моне, мы не можем сказать, что изображение световоздушной массы, переливов света, оттенков цвета – основной сюжет работы. Cюжет здесь есть и помимо ослепительного синего.

Мари была младше Сёрена, как называли художника близкие, на 16 лет. На картине это безусловно заметно. Ну, возраст любви не помеха. Их даже оттенки одежды могли бы объединять: белоснежное, с золотистой окантовкой и поясом платье Мари, белая рубашка и бежевый костюм Крёйера… Но не объединяют, а скорее подчеркивают различия. Если женщина кажется вся созданной из плавных линий, окружностей и изгибов, то мужчина на картине, похоже, состоит из сплошных углов. Руки Мари опущены, словно она не замечает держащего ее под руку мужа. И взгляд и всё тело ее устремлены вдаль, отвернуты от него. Во позе ее – желание отдалиться, отодвинуться, да хоть шагнуть на эту лунную дорожку. Пес Рап, уткнувшийся в ногу Крёйера, куда ближе к нему, и речь не только о сантиметрах холста. Вдали виднеются два корабля: белоснежный парусник, его колеблющийся от ветра широкий парус перекликается с платьем и воздушностью образа Мари, и угловатый, из одних линий состоящий второй корабль, совсем другой, совсем не под стать тому красавцу-паруснику – словно Сёрен рядом со своей такой красивой женой.

Может, когда Крёйер писал жену, она всегда получалась у него такая – отстраненная, печальная? Отнюдь! Вот какая Мари смотрит на нас с ранних изображений, когда они только встретились, только поженились, влюблены и счастливы: 1, 2. Та Мари еще не бросила свои занятия живописью, еще не поверила, что она рядом с Северином – бездарна, той Мари пока не довелось столкнуться с изматывающими, повторяющимися проявлениями маниакально-депрессивного синдрома мужа. Образ той Мари не наполнен усталостью, которая исходит от этой красивой женщины, помещенной в невероятный синий цвет Крёйера, стоящей рядом с ним и втайне уже мечтавшей оказаться далеко. Вскоре ей это удастся. Что произошло между художником и его женой - читайте в биографии Педера Северина Крёйера в Артхиве. Или смотрите в фильме "Жена художника" (Marie Krøyer, 2012): кадр с этой картиной в нем, конечно же, есть. 

Крёйер представил картину на выставке 1900 года в Шарлоттенборге. Приняли ее довольно прохладно, квалифицировав как слишком банальную. Ну, как сказать…

Автор: Алена Эсаулова