«А моя мама меня бы поняла»
Артур, 11 лет, рассуждает о картине Федора Решетникова «Опять двойка»
– Грустная картина, – говорит пятиклассник, – особенно, если учесть, что в этом полугодии у меня самого с математикой не очень. Правда, я не обвязываю свой рюкзак веревочками, а мой брат не катается по квартире на велосипеде. И сестры-отличницы у меня нет, которая вот так бы на меня смотрела, словно я совсем тупой. И у нее еще такое красное на шее…
– Это пионерский галстук. Картину Федор Решетников написал в 1952 году. Так что нарисованная девочка-отличница вполне годится тебе в бабушки.
– Моей бабушки тогда еще на свете не было. К тому же, меня бабушка тоже не ругает за то, что я не люблю математику. Вообще, мои родные считают, что не обязательно хорошо разбираться и получать высокие оценки сразу по всем предметам. Я не знаю, что хотел сказать художник этой картиной, но сейчас я бы сказал, что главное – не заставлять детей зубрить то, что им не дается, а лучше найти и развивать то, что у них хорошо получается. Так говорит моя мама.
– Но разве ты не считаешь, что при учебе все-таки нужно прилагать усилия?
– Да, наверное. Но у мальчика такой вид, что его очень-очень жалко. Может, он и прилагал все усилия, но у него просто не получилось?
– А тебе не кажется, что изображенный школьник, может, все-таки недостаточно усидчивый? Иначе почему у него портфель в таком ужасном состоянии?
– Так по картине видно, что семья живет очень-очень бедно. А еще у мальчика нет отца.
– Не обязательно. Что касается достатка, то на картине изображена не самая бедная семья того времени. Они в отдельной минимум двухкомнатной квартире живут. А что касается отца: смотри, часы на стене показывают 15:10. Возможно, отец просто на работе в это время.
– Ух, ты! Так внимательно я картину не рассматривал. Хорошо. Пусть вина мальчика в плохих оценках тоже есть, но я не согласен, что его нужно осуждать.

156 лет назад в Лондоне открылась первая в мире линия метро. Это важное достижение цивилизации не так уж часто находило отображение в живописи. Возможно, под землей не хватает естественного освещения, может, там не так много сюжетов, или сама атмосфера подземки не особо вдохновляла художников. Но среди тех немногих полотен, посвященных метро, встречаются достаточно яркие и даже остроумные.
Метро

Сегодня исполнилось бы 72 года Дэвиду Боуи – музыканту, актеру, художнику. Это не афишировалось, но его рисунки использовались для оформления обложек музыкальных обложек и рекламных плакатов в гастрольных турах. Он был отчаянным экспериментатором как на сцене, так и в изобразительном искусстве: использовал традиционные материалы (холсты и акрил), уголь, трафареты, делал коллажи и световые скульптуры. Стилистически работы Боуи ближе всего к экспрессионизму, а одним из любимых художников артиста был Эгон Шиле. В его личной коллекции хранились произведения Тинторетто и Рубенса: «Искусство — это все, чем я когда-либо хотел обладать, – говорил музыкант. – Оно действительно может менять ваше состояние по утрам».

Арсений Тарковский написал стихотворение, посвященное Паулю Клее. Но в издании 1962 года из-за цензуры имя художника превратилось в Вилли Шнее, так как его творчество считали идеологически вредным для советского человека. И только в 1983 году вышел сборник с первоначальной версией стиха:

Пауль Клее
Жил да был художник Пауль Клее
Где-то за горами, над лугами.
Он сидел себе один в аллее
С разноцветными карандашами,

Рисовал квадраты и крючочки,
Африку, ребенка на перроне,
Дьяволенка в голубой сорочке,
Звезды и зверей на небосклоне.

Не хотел он, чтоб его рисунки
Были честным паспортом природы,
Где послушно строятся по струнке
Люди, кони, города и воды,

Он хотел, чтоб линии и пятна,
Как кузнечики в июльском звоне,
Говорили слитно и понятно.
И однажды утром на картоне

Проступили крылышки и темя:
Ангел смерти стал обозначаться.
Понял Клее, что настало время
С музой и знакомыми прощаться.

Попрощался и скончался Клее.
Ничего не может быть печальней!
Если б Клее был намного злее,
Ангел смерти был бы натуральней,

И тогда с художником все вместе
Мы бы тоже сгинули со света,
Порастряс бы ангел наши кости!
Но скажите мне: на что нам это?

На погосте хуже, чем в музее,
Где порой вы бродите, живые,
И висят рядком картины Клее -
Голубые, желтые, блажные...