увійти
Увійдіть на сайт
Залогіньтесь, щоб використовувати максимум функцій Артхіва
Дуб
Петр Петрович Кончаловский • Живопис, 1921, 84×75 см
Опис картини «Дуб»
«Дуб» входит в цикл абрамцевских пейзажей Петра Кончаловского. Художник часто приезжал в Абрамцево на лето. Пейзажи 20-х годов написаны на стыке следования сезанновской традиции и ухода от нее. Здесь еще много от Сезанна. «Дуб» создан в традиционной для французского постимпрессиониста цветовой гамме – зеленый, голубой, охра, плавно перетекающие друг в друга. Основным формообразующим началом выступает цвет, именно он создает объем зеленой кроны, цвет позволяет ощутить плотность стволов, насыщенность кроны и невесомость пробивающегося сквозь листья неба. В то же время от традиционных пейзажей в сезанновском стиле абрамцевский цикл отличает своеобразная «история». Кончаловский не просто фиксирует проявления природы в настоящем, здесь появляется временная перспектива.
«Отношение к природе у меня было теперь другое, не сезанновское, - вспоминал художник. - Страстно хотелось создать живой пейзаж, в котором деревья не просто торчат, воткнутые в землю (…), а логически вырастают из земли, как у старых мастеров, чтобы зритель чувствовал их корни». Мы не видим основания деревьев, это и не надо: Кончаловский признавался, что самое важное для него в изображении сада, леса – силуэт дерева на небе, силуэт его ветвей. И действительно, за счет того, что фоном для дуба выступает само небо, мы можем оценить виртуозную сплетенность ветвей и стволов, ощутить, как плотность сменяется прозрачностью.
Мощный ствол на переднем плане кажется наполненным природными соками. Он не просто схвачен в моменте и зафиксирован в незыблемости, он растет. Именно такова задумка художника, ему было важно внести в эти пейзажи потенциальное развитие, рост: «Изучал (деревья в саду – ред.) не для того, чтобы все их переносить на холст, а чтобы, зная их, легче постигнуть логику строения стволов и ветвей, разобраться в их мешанине … Надо было найти ритм в этой путанице, подслушать и закрепить в математике форм самую мелодию этой мнимой путаницы, ничуть не нарушая, однако, точности соотношений».
В названии картины наименование дерева употреблено в единственном числе, но, глядя на этот пейзаж, мы видим не один дуб, а предполагаем лес. Кончаловский считал это важным показателем хорошего пейзажа – не писать все стволы и ветки, но дать одно дерево, пару стволов, зато сделать это так, чтобы перед зрителем возникала целая роща.
Автор: Алена Эсаулова
«Отношение к природе у меня было теперь другое, не сезанновское, - вспоминал художник. - Страстно хотелось создать живой пейзаж, в котором деревья не просто торчат, воткнутые в землю (…), а логически вырастают из земли, как у старых мастеров, чтобы зритель чувствовал их корни». Мы не видим основания деревьев, это и не надо: Кончаловский признавался, что самое важное для него в изображении сада, леса – силуэт дерева на небе, силуэт его ветвей. И действительно, за счет того, что фоном для дуба выступает само небо, мы можем оценить виртуозную сплетенность ветвей и стволов, ощутить, как плотность сменяется прозрачностью.
Мощный ствол на переднем плане кажется наполненным природными соками. Он не просто схвачен в моменте и зафиксирован в незыблемости, он растет. Именно такова задумка художника, ему было важно внести в эти пейзажи потенциальное развитие, рост: «Изучал (деревья в саду – ред.) не для того, чтобы все их переносить на холст, а чтобы, зная их, легче постигнуть логику строения стволов и ветвей, разобраться в их мешанине … Надо было найти ритм в этой путанице, подслушать и закрепить в математике форм самую мелодию этой мнимой путаницы, ничуть не нарушая, однако, точности соотношений».
В названии картины наименование дерева употреблено в единственном числе, но, глядя на этот пейзаж, мы видим не один дуб, а предполагаем лес. Кончаловский считал это важным показателем хорошего пейзажа – не писать все стволы и ветки, но дать одно дерево, пару стволов, зато сделать это так, чтобы перед зрителем возникала целая роща.
Автор: Алена Эсаулова
