Автопортрет

Сезанну не особо нравилось, как он выглядел. На этом портрете ему 36 лет, но он рано полысел, из-за стеснительности и вспыльчивости не пользовался популярностью у женщин и слыл чудаком. Он придумал для себя светский образ нерасторопного, грубоватого медведя, сварливого увальня. Имитировал южный акцент, таскал картины на тележке, по делу и без дела ругался, подолгу молчал. В этой эффектной роли удобно было прятаться и паясничать, скрывать неловкость и мириться с непониманием. Сезанну удалось разыграть этот шутовской образ даже в чужих пьесах: в книге Амбруаза Воллара и некоторых последовавших за ним биографов. Настоящий Сезанн - интеллектуал, мудрец, проницательный наблюдатель, читатель, отшельник, пророк и вдохновитель всего последовавшего за ним современного искусства. Этот Сезанн со временем прорисовывается в изданных воспоминаниях близких друзей, в восторженных отзывах молодых художников. И всегда - в автопортретах.

Только за 1875 год Сезанн пишет 3 автопортрета (1, 2), и еще несколько - в ближайшие пару лет. И это значит, что конец 1870-х - время самого интенсивного самопознания для художника. Потому что автопортрет для него - всегда важный инструмент самоанализа, а возможно и самовоспитания, и самоорганизации. Так же, как живописными средствами Сезанн вскрывает непреходящую суть горы Святой Виктории или старой сосны, яблока или покосившегося дома, так же он обходится сам с собой.

Часто Сезанну в упрек ставили отсутствие внешнего сходства на автопортретах. При этом большинство из них расходилось по личным коллекциям друзей и коллег Сезанна - один, например, принадлежал Писсарро, еще один - Дега. Сезанн не писал фотографических портретов. Часто в нескольких изображениях его жены трудно опознать одного и того же человека, но при этом легко почувствовать, в каком она была настроении и о чем могла думать. Каждый автопортрет Сезанна - это образ человека-горы, человека-глыбы. Но это глыба в становлении, глыба, внутри которой непрерывно происходят геологические, тектонические, мистические процессы.

За всю жизнь Сезанн напишет 26 живописных автопортретов - и при этом ни одного за последние 10 лет жизни. Пытаясь проанализировать эту плотность самоосознающей энергии художника в 70-80-е и последовавшее за этим молчание историк культуры Питер Гэй писал:

«Наиболее важные автопортреты Сезанна… выглядят подчеркнуто замкнутыми. Абсолютно всё – форма, цвет, лысая голова, широкие плечи – подчинено общей идее… Он накладывал краску короткими заметными параллельными мазками, стремясь скорее к живописности, нежели к жизненности. А глаза, издревле считавшиеся зеркалом души, он сделал непрозрачными и непроницаемыми. Однако, несмотря на это, пустые взгляды, которые Сезанн устремляет с полотна на зрителя, весьма красноречивы. Автопортреты выдают его главный секрет: он всю жизнь пытался навязать своей неуправляемой, возможно, даже хаотической сущности хоть какой-то порядок…
Какие бы ни были для этого причины, в свои последние годы Сезанн, ощущая себя побежденным и одиноким, прекратил писать автопортреты, но тем самым доказал лишь то, что красноречивым может быть даже молчание».

Автор: Анна Сидельникова