увійти
Увійдіть на сайт
Залогіньтесь, щоб використовувати максимум функцій Артхіва
Вход в метро
Марк Ротко • Живопис, 1938, 86.4×117.5 см
Опис картини «Вход в метро»
Картина Марка Ротко «Вход в метро» написана задолго до того, как он изобретет собственный уникальный и безошибочно узнаваемый почерк. И хотя до первых экспериментов художника с прославившими его цветовыми полями пройдет еще десять лет, на полотнах серии «Сцены в метро» уже просматривается созревание фирменного стиля: в работе с цветом и способе его нанесения.
В период работы над циклом Ротко был привлечен к участию в государственной организации, занимавшейся проблемами Великой депрессии в США. Художники и архитекторы вносили посильный вклад в поддержание состояния общественных зданий. Помимо Марка Ротко, такой работой занимались многие его коллеги, среди которых были и такие будущие корифеи абстрактного экспрессионизма как Джексон Поллок и Виллем де Кунинг.
Критики единогласно находят в зарисовках из подземки отголоски Депрессии. Люди изображены однообразными вытянутыми бесплотными призраками без лиц, пространство вокруг них сдавлено и клаустрофобично, в нем буквально отсутствует воздух (1, 2). Отсутствие зрительного контакта с персонажами создает впечатление изолированности и потерянности, характерное для мироощущения американцев в те годы.
Справедливости ради стоит отметить, что живопись Ротко часто вызывала ощущение дискомфорта – и до Великой депрессии, и после нее (1, 2, 3). Если американская экономика начала постепенно выходить из нее к концу 1930-х годов, то художник в течение своей жизни только больше в нее погружался.
В 1936 году Ротко работал над книгой о принципах модернистской живописи и ее сходстве с детским рисунком. У него был значительный опыт в этой сфере: более двух десятков лет он учил детей рисовать в Еврейском центре Бруклина. Художник утверждал, что модернист должен стремиться к самовыражению без привлечения ума. Пути отхода от академизма он видел в имитации детского подхода к рисованию: «То, что художественная работа начинается с рисунка – уже академический подход. Мы же начинаем с цвета».
Таким образом, он стремился освободить свою кисть от вмешательства интеллекта, чтобы ее направляла чистая эмоция. Постепенно избавляются предметы на его картинах и от глубины: на работах серии «Сцены в метро» они начисто лишены объема, как картонные фигуры, которые вырезают дети для своих игр.
«Мы – за плоские формы, так как они разрушают иллюзию и обнажают истину» - с этим лозунгом Ротко ищет средства экспрессии в цвете, а также ритме чередующихся вертикальных и горизонтальных полос. Колоннам, решеткам заграждений, ступеням и дверным проемам, кажется, отводится больше смысловой нагрузки, чем живым объектам на картине. Чем окончится этот поиск, мы уже знаем. В конце концов художник откажется и от изображения неживых, оставив лишь самое необходимое – полосы и цвет.
Наталья Азаренко
В период работы над циклом Ротко был привлечен к участию в государственной организации, занимавшейся проблемами Великой депрессии в США. Художники и архитекторы вносили посильный вклад в поддержание состояния общественных зданий. Помимо Марка Ротко, такой работой занимались многие его коллеги, среди которых были и такие будущие корифеи абстрактного экспрессионизма как Джексон Поллок и Виллем де Кунинг.
Критики единогласно находят в зарисовках из подземки отголоски Депрессии. Люди изображены однообразными вытянутыми бесплотными призраками без лиц, пространство вокруг них сдавлено и клаустрофобично, в нем буквально отсутствует воздух (1, 2). Отсутствие зрительного контакта с персонажами создает впечатление изолированности и потерянности, характерное для мироощущения американцев в те годы.
Справедливости ради стоит отметить, что живопись Ротко часто вызывала ощущение дискомфорта – и до Великой депрессии, и после нее (1, 2, 3). Если американская экономика начала постепенно выходить из нее к концу 1930-х годов, то художник в течение своей жизни только больше в нее погружался.
В 1936 году Ротко работал над книгой о принципах модернистской живописи и ее сходстве с детским рисунком. У него был значительный опыт в этой сфере: более двух десятков лет он учил детей рисовать в Еврейском центре Бруклина. Художник утверждал, что модернист должен стремиться к самовыражению без привлечения ума. Пути отхода от академизма он видел в имитации детского подхода к рисованию: «То, что художественная работа начинается с рисунка – уже академический подход. Мы же начинаем с цвета».
Таким образом, он стремился освободить свою кисть от вмешательства интеллекта, чтобы ее направляла чистая эмоция. Постепенно избавляются предметы на его картинах и от глубины: на работах серии «Сцены в метро» они начисто лишены объема, как картонные фигуры, которые вырезают дети для своих игр.
«Мы – за плоские формы, так как они разрушают иллюзию и обнажают истину» - с этим лозунгом Ротко ищет средства экспрессии в цвете, а также ритме чередующихся вертикальных и горизонтальных полос. Колоннам, решеткам заграждений, ступеням и дверным проемам, кажется, отводится больше смысловой нагрузки, чем живым объектам на картине. Чем окончится этот поиск, мы уже знаем. В конце концов художник откажется и от изображения неживых, оставив лишь самое необходимое – полосы и цвет.
Наталья Азаренко
