Владимир
Ильич Жуковский

__________________________________________________________________
Аннотация: В статье рассматриваются направления деятельности ученого и художника В.И. Жуковского, философско-теоретические и художественные работы которого взаимодействуют и взаимодополняют друг друга. В. И. Жуковский устремляется в своем творчестве к целостности и форме, и в результате творческих поисков появляются произведения искусства, открывающие новые возможности перед современным зрителем.
Ключевые слова: художник, творчество, изобразительное искусство, выставка, произведение, инсталляция, Жуковский В.И.

     Современное искусство характеризуется многообразием художественных тенденций, творческих поисков и индивидуальных форм выражения. Владимир Ильич Жуковский, профессор Сибирского Федерального университета, удачно сочетает в себе профессионала-искусствоведа, художника и профессора философии, теоретические и художественные работы которого взаимодействуют и взаимодополняют друг друга.
     Творческая индивидуальность Владимира Ильича в науке и искусстве приводит к необходимости рассмотрения двух его личностных основ - мировоззрения и творчества не отдельно друг от друга, а в их взаимосвязи.
«С одной стороны, В.И. Жуковский отлично ориентируется в многообразии художественных поверхностей, произведенных мастерами разных культур и эпох; с другой стороны, сам будучи интересным и оригинальным художником, видит за материальной оболочкой того или иного шедевра потустороннее целостное значение. Наконец, как арт-философ Жуковский наделен свыше уникальным даром интуитивно проникать в души художественных вещей, скрытые под плотью линий и красок, даром прочитывать и нетривиально толковать художественные идеи, которые подлинные художники так любят тщательно упаковывать в хитросплетения изящных геометрико-композиционных формул». (Пивоваров Д. В. (1999) Предисловие. Жуковский В. И. Формула гармонии. Красноярск, Бонус, 3.)
     Художественное творчество В.И. Жуковского неотделимо от его научных исканий: он выдвинул ряд концептуальных положений, которые позволяют заложить фундамент теоретического знания об изобразительном искусстве в единстве произведений различных видов и жанров. Предметом теории изобразительного искусства В.И. Жуковский определяет понятие «произведение искусства», которое позволяет исследовать процессы производства и сохранения произведений искусства, а также процесс созидания художественного образа в игровом диалоге-отношении реципиента с произведением-вещью, где носителем концептуальных положений теории выступает искусствовед в единстве таких его профессиональных аспектов, как знаток, исследователь и майевтик. (Жуковский В.И. Теория изобразительного искусства. Санкт-Петербург, Алетейя, 2011, 496 с.).
      Исследовательский интерес Владимира Ильича тесно связан с его творчеством. Владимир Ильич считает, что каждый человек, имеющий отношение к искусству, должен быть творцом, — и сам следует этому тезису, являясь художником, мастером, устремленным в своем творчестве к целостности и форме. В результате творческих поисков появляются произведения, открывающие новые возможности перед современным зрителем.
Обладая уникальным художественным мышлением, Владимир Ильич создает произведения, самое главное в которых – поиск и обретение целостности человеческого «я» при всем парадоксальном, неожиданном, нетрадиционном.
Владимир Ильич Жуковский начал активно заниматься художественным творчеством в начале 70-х годов, создавая собственные живописные по¬лотна, графические листы, объемно-пространственные композиции в различных мате¬риалах и участвуя в художественных выставках, организованных в городах России.
     Творческая деятельность сблизила и на десятилетия сдружила Владимира Ильича Жуковского с красноярским художником Андреем Геннадьевичем Поздеевым. В 1980 году А.Г. Поздеев устроил персональную выставку пластических работ Жуковского у себя в мастерской; в начале девяностых годов они вместе выставлялись в Таллине, Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, Томске, Кемерово. На Второй (1997 г.) и Третьей (1999 г.) музейных биеннале были экспонированы инсталляционные проекты В.И. Жуковского «Елочная–4» и «Алюминиевая страна», которые вызвали большой интерес у зрителей.
В 2007 году в выставочных залах Красноярского Музейного Центра была организована инсталляция В.И. Жуковского «Отношение». Эта инсталляция нацелена на пространственное взаимодействие представленных работ Владимира Жуковского друг с другом, их отношение со зрителями, а также их содержательный диалог с произведениями Андрея Поздеева. Подобная триединая цель расслаивалась на спектр специфически художественных задач, за решение которых была ответственна данная экспозиционная акция.
      Несмотря на то, что пластические композиции Жуковского, представленные на выставке, созданы в разное время, их инсталляционная совокупность внутренне обусловлена. Работы собраны из разнообразных материалов, тем не менее, каждая из них являет собой художественное целое. Воплощая авторский замысел, композиции освобождены от какой-либо утилитарной функции и пропитаны символическим смыслом; они дают возможность не только созерцать их со стороны, но и оказаться внутри произведений, усиливая взаимодействие человека с художественными объектами.
     Выставленные инсталляции созданы в разное время: одни из них про-изведены из небытия в присутствие несколько десятков лет назад и уже умудрены опытом общения с иными такого рода работами, другие являются совсем юными созданиями, жизнь которых исчисляется всего лишь месяцами и даже неделями.      Преображение данного инсталляционного набора в некое единое произведение-вещь – дело архисложное, напрямую зависимое от персонального желания каждой экспонируемой работы. Тем более что все они зачинались и рождались сугубо индивидуально, зачастую даже с жестким отрицанием наличного бытия уже про-изведенных на свет инсталляций. Экспозиция стремилась возбудить потенциальное хотение предъявленных работ входить в отношение друг с другом, указать на их потребность относить частицу собственного знакового содержания в копилку единой инсталляции и, тем самым, с неизбежностью получать часть целостного художественного значения для своего индивидуально смыслового обогащения. Внешне отношение работ друг с другом немыслимо, однако их инсталляционная совокупность внутренне обусловлена. Они не стимулированы к взаимодействию, но мотивированы к единению.
      Каждая из представленных инсталляций изначально не предназначалась к какому-либо ее прилюдному экспонированию и публичному бытию в пространстве общения с множеством разнообразных зрителей. Вместе с тем все представленные инсталляции – это не более чем артефакты в качестве вещей второй природы. Поэтому показатель их потребности и способности к соитию со зрителями разных возрастов, полов и душевной подготовленности одновременно есть индекс художественной значимости, как для каждой выставленной работы, так и для всех инсталляций в целом. Ведь не секрет, что произведение-вещь обретает статус художественного произведения лишь тогда, когда при отношении со зрителем оказывается в состоянии породить полноценный художественный образ – плод их виртуального совокупления.
     Картины А.Г. Поздеева на этой выставке образовали отношение с пластическими конструктами Владимира Ильича, образовав нечто целостное, породившее новое содержательное качество. Залогом тому послужила дружба и архиуважительное отношение этих художников к творчеству друг друга.
      В 2011 году Санкт-Петербургский Арт-центр «Пушкинская-10» реализовал персональный выставочный проект Владимира Жуковского «Искушение мудростью». Организаторы выставки в Санкт-Петербурге на своем сайте написали: «Этот выставочный проект - наша личная гордость и давно ожидаемое событие. Можно бесконечно долго и объективно рассуждать о современном искусстве, о его "положениях, тенденциях и ситуациях", застревая в словах, теряя смыслы... Но достаточно одного субъективного взгляда, чтобы узнать, различить ИСТИННОЕ - то, что живет в сердце, то, что исходит из него, и то, что так неудержимо рвется наружу... Это сложно оценивать или называть и нет в этом повседневной необходимости. Этот удивительный проект, как все живое, не имеет определенного начала и неизвестно что именно станет его завершением, и будет ли оно. Как и в нашей жизни - все относительно. Относительно тех величин, которые каждый выбирает для себя. Владимир Ильич Жуковский - личность поистине легендарная. Учитель, Мастер, Человек - он бесконечно много дал этому миру, в том числе, воспитав целую плеяду молодых, перспективных ученых.
     Мы с вами давно уже усвоили, что в художественном пространстве нет хорошего и плохого – в нем все относительно момента "здесь и сейчас". Но наш субъективный внутренний барометр – ревнив и агрессивен, мы все обнаруживаем, называем, щупаем, оцениваем, соотносим и сравниваем. И это хорошо – мы познаем и рефлексируем Бытие, каждый раз проглатывая его целиком. В этом смысле экспозиция Жуковского "Искушение мудростью" – аргументировано предлагает трогать, называть, сравнивать, всячески провоцируя эту неизбежную связь, и не испытывать вины за тень первородного греха, которым насквозь пропитана наша самость. На выставке представлена графика и объекты разных периодов творческой биографии мастера, в том числе те из них, которые не имеют названий, времени создания и обозначения материалов – ведь это наша задача – зрить Умом».
      Выставка «Искушение мудростью» сопровождалась презентацией вышедшей в издательстве «Алетейя» монографии В. И. Жуковского «Теория изобразительного искусства», обсуждением его научного и художественного творчества.
     В 2013 году Владимир Ильич создал коллекцию «Дикзве», название которой является сокращением от словосочетания «дикие звери». Выставка работ коллекции была организована в СФУ и послужила поводом для появления статьи студентов-искусствоведов в университетской газете: «Перед нами предстали работы из серии под названием «ДИКЗВЕ». Они крайне необычные. Владимир Ильич всегда удивляет работой с самыми разными материалами: используя, к примеру, бумагу, пластилин, сканер, он создает живой, подвижный мир сущностей.
     В этой серии он использовал… щепки, которые должны были быть уничтожены. Мастеру пришла в голову мысль дать им жить, потому, как они жить отчаянно хотели и просились в руки. Вот и леска, характерно торчащая из фигурок, подобно вздыбленной шерсти животных. Фигурки ярко окрашены темперой с помощью самого чувствительного инструмента художника – пальца руки. На их тельцах выведены буквами их дивные имена, состоящие из сокращений. Возможно, сокращение – это своего рода способ укрощения дикости и строптивости. Эти фигурки-дикзве так и просились на стену. Мы отобрали 9 самых заразительных «зверушек» и решили повесить их на стену в кабинете 32-10 на Свободном, 79, где Владимир Ильич часто читает нам лекции, и там же регулярно обновляются его выставки. ДИКЗВЕ являют собой «диких» животных, заключенных в клеть зоопарка. Находясь по ту сторону решетки, звери могут показаться страшными существами, нуждающимися в дополнительном ограждении. Мы же решились выпустить этих зверушек на волю, обнажив их истинную, нисколько не пугающую сущность, дав им возможность наслаждаться счастьем свободного естественного существования и общения со зрителями. Выбирая работу, которая будет верхней точкой экспозиции, мы специально остановились на ПОДИКЗВКУТОРе (по-дикому зверски вкусковом торте) – точнее, это ОН нас остановил – это одновременно и искушение, заражение зрителя попробовать его вкусить, и награда за пройденный путь.
     Сам же путь экспозиции состоит из этапов-ступеней. В первоначальном проекте мы хотели сделать зеркальную симметрию, но художник, защищая своих «детей», сказал, что они симметрию не любят, поэтому ось сместилась немного вправо, и ступени стали не зеркальными, а очередными. КРОКОДИКЗВЕ (крокодильчик дикий зверь), ДИКОБЕЗВЕРЗ (дикая обезьяна зверски зубатая) и МЕДИЗ (медвидикарка зверьевая) только на первый взгляд кажутся свирепыми. На самом деле их дикость – это естественность – та естественность, которая требуется и от зрителя в общении с произведениями искусства. Есть там и другие причудливые зверушки, которые пребывают в возбуждении и потенциально готовы к порождению чего-то нового – это следующий этап развития модели пути для зрителя: возбуди свою душу, подготовь ее к рождению в ней нового.
     Даже в самих названиях каждого ДИКЗВЕ сквозит совсем не дикость, а особая нежность их создателя, любовь к ним, ласковые поэтические имена. Так, может быть, они дикие именно в своей диковинности – где еще можно встретить таких ДИКЗВЕ, каждый из них единственный в своем роде!
Подобно тому, как автор коллекции позволил нам выйти за рамки художественной идеи его произведений, предоставив возможность составить собственную целостность, мы, не навязывая зрителю единственно верный способ прочтения экспозиции, даем ему шанс самому пройти этот путь. Тем более что ДИКЗВЕ существуют сами по себе, они свободны, и играют со зрителем, как им вздумается. Самое главное, что у них появилась возможность вступить в эту игру и увлечь в нее нас, и, как сказал их «родитель», они этому очень рады».
     Вышедшие в последние годы альбомы репродукций Владимира Ильича знакомят зрителей с его новыми работами. В их числе альбом В.И. Жуковского «Визуализация избранных мудростей Екклесиаста (2010), где осуществлена удачная попытка не просто иллюстрировать сюжеты библейского текста, а наглядно представить, визуализировать сущность священного писания.
Екклесиаст – удивительная книга Ветхого Завета, являющая собой богатейшую россыпь драгоценных мудростей, которые за долгую историю человечества на йоту не утратили пророческого произвестничества и проповеднической энергетики. Каждый фрагмент текста космически ёмок, отчего легко ускользает от конкретики наглядного представления. Владимир Ильич осуществил визуализацию избранных мест Екклесиаста, трепетно прикасаясь к глубинам легендарного текста, чувственно являя сущность ветхозаветных мудростей, и, по его словам, в процессе творчества «не раз ловил себя на том, что, делал это, радостно расплывшись в какой-то детски наивной улыбке, не сходившей с лица на протяжении часов и дней весьма сложного действа».
     В 2012 году на свет появился альбом В.И. Жуковского "Чёк". В альбом вошли три коллекции работ — «Бунчала», «Дурынды» и «Вякушки», исполненные во взаимодействии с такими художественными материалами, как пластилин, мятая бумага и цветные карандаши.
Издавна слова «бунчать», «бурчать», «буркать» понимались как невнятное ворчание бормотом, брюзжание глухим говором, мычание, рёв, вытьё, жужжание. С другой стороны, слово «бунчать» означало вещание чего-то потаённого про себя, да не громко, а вполголоса или интимно полушёпотом на ушко. Наконец, словом «бунчало» или «бучало» именовались водоворот, пучина, водный омут.
Коллекция «Бунчала» - это и водоворотный замес пучины сказочных сущностей, и брюзжание о возможностях превращения зацепившего душу сказкового фрагмента в нечто самостоятельно самоценное, и жужжание об авторском праве изменять вербальный и визуальный лик вроде бы навсегда застывшей в патоке канона сказки.
     Коллекция «Бунчала» представляет собой не собрание иллюстраций тех или иных сказочных сюжетов, а визуальную рефлексию на них. Это русские народные сказки из знаменитого собрания А. Н. Афанасьева, а также сюжеты сказок Ханс Кристиан Андерсен, братьем Якоба и Вильгельм Гриммом, Эрнста Теодор Амадея Гофмана, Льюис Кэрролла, Джозефа Редьярда Киплинга, Алана Александера Милна, Джеймса Барри.
Коллекция «Дурынды» необычна тем, что создана с помощью мятых бумажек, т. е. настоящих дурынд, для которых свойственна непредсказуемое шутовское поведение. Здесь невозможны эскизы, поскольку из-за бумажковой взбалмошности и игривого дурачества итог выглядит иначе, чем предполагается. Мятые бумажки символизируют талантливых, но своенравных чудих с шаловливым юродством.
Дурындой на Руси принято было именовать юродивую деву, в характере которой сквозили взбалмошность, непонятливость, диковатость, безумство. Однако дурындами называли ещё шаловливых шутих, промышляющих дурью, шутовством, дурачеством. Этим словом метили тех, кто чудил, напуская на себя глупость. Помимо прочего, дурындиться значило упрямиться, капризничать.
     Коллекция «Вякушки» представляет из себя интегральные вязанки словесно оформленных выдумок с графически меченными опусами. Данная коллекция один из опытов сплава в некие обобщённые графы представлений о «странной занозе», которая, вклинившись на миг между небытием и бытием олицетворяющим жизнь.
     Согласно словарю Владимира Ивановича Даля, в русском языке слово «вякать» прилагалось к разговору вялому, протяжному, с заиканием. С другой стороны, словом «вякать» обозначалось разнесение пустых вестей, пустословие, болтание вздор, пустомеле. Еще одно значение слова «вякать» – голосисто кричать, визжать, надоедать голосом.
В 2013 году вышел в свет альбом "Тыто", в который вошли четыре коллекции авторских изделий — «Дикзве», «Хахашк», «Ангел» и «МаиПа». Художественным материалом послужили дерево, проволока, ткань, леска, темпера, цветные карандаши, маркеры и пр.  Коллекция «Хахашк» составлена из дурашных сейсмо-диаграммных рефлексий над круговертью зябания. Здесь же визуализирован «ухмыльный ряд мечт-идей-чаяний изнемогшей от беличьего коловращения творцовой твари».
     Изделия коллекции «Ангел» показывают ангельское очарование и благоухание в самых обычных вещах повседневности — гнутая ржой битая проволока или истлевшая тряпка, клочок ткани с китчевой расцветкой или кусок чумного пластика.
     Коллекция «МаиПа» представлена, как памятная дань родителям. Это дровяная песнь о дорогих людях, которых и уже давно нет, и которые вечно есть постольку, поскольку ещё живёт любовь.
В начале 2014 года при участии и поддержке ученых Сибирского Федерального университета появился сайт художника В.И. Жуковского (http://tlenke.webnode.ru). Сайт стал площадкой для размещения серий - коллекций художника, созданных в разные годы его творчества.
     В своих книгах, статьях по истории и теории искусства В.И. Жуковский утверждает, что художник, создавая произведение, порождает своей деятельностью новый чувственный мир. «Эта чувственность обусловлена не столько непосредственным воздействием объектов прежнего эмпирического мира на человека, сколько рождается под влиянием становящейся и материализующейся в новом субстрате сущности, кристаллизующейся по завершении длительного и противоречивого взаимоотражения субъекта и объекта. Сущность выявляется и становится зримой в процессе идеального отражения посредством его духовной и материальной деятельности. Художник получает мощное средство в виде синтетического, в частности, визуального мышления для производства с его помощью наглядных образов, образцы (идеалы) которых способны возродить репрезентативное взаимодействие несовершенного с Совершенством. В процессе творчества c помощью визуального мышления идея художника воплощается в целостную форму, а продукт творческой активности становится культурной ценностью» (Жуковский В.И., Пивова¬ров Д.В., Рахматуллин Р.П.
     Визуальное мышление в структуре на¬учного познания. Красноярск, 1988. 180 с.).
Владимир Ильич и является таким художником, создающим из иконических знаков и символов совершенно особый язык, чтобы воплотить в произведении умозрительно схваченную им сущность. Используя геометрию формулы произведения, художник предоставляет зрителю право воспользоваться этой формулой, заполнить ее своим ответом на поставленный автором мировоззренческий вопрос. Тем самым художник призывает зрителя к творческому диалогу, дискуссии, его произведения является открытыми. Жуковский стремится помочь зрителю видеть не только изображенный предмет-вещь, но и символ, некую цельность и завершенность – художественный образ, который совпадает со зрительским опытом целого. Взаимосвязь философии и искусства здесь несомненна, - художник так или иначе опредмечивает свое мироотношение.
     В одном из альбомов Владимир Ильич так написал о своем творчестве: «Порождаемую мной вещь я привык именовать «работой», но не «скульптурой», «игрушкой» или «инсталляцией». Работы мои не есть обязанность профессии, а есть потребность, сравнимая с потребностью в дыхании, сне, мышлении. Пока работа не окончена, посторонняя мысль, взгляд, мнение и совет пугают её, отчуждая работу от меня. Работы, сооружаемые мною, сооружают меня. Между рождением и смертью лежит пауза, окольцованная жизнью; работы мои – блестки согласия меня с дарованной мне паузой. Приступая к работе, я мечтаю нащупать почву моей паузы, - закончив работу, я убеждаюсь в потере искомого. Я хочу, чтобы работы мои были просты и не потливы, но добиться простоты и лишить работы пота трудно. Идеи овеществимы, но процесс их овеществления неовеществим, а он, вероятно, и есть главная приманка в том деле, которому я весь отдаюсь вот уже более полувека. В основе каждой моей работы лежит любопытная мне идея в виде некоего соблазнительного облака, возбуждающего мои члены к действию. Только когда идея долго «скрябается» изнутри, просясь в игру с моей головой и руками, я пускаю её наружу, удивляясь подчас формальным и цветовым её прихотям. Начатая работа как заноза мучает и треплет меня до тех пор, пока я её не кончу. Однако это мучение сладостно, и я до предела тяну работу. Может быть, делая работы, я ищу там, где ничего нет, но это мои радостные поиски и обвинять других за пустую трату времени бесполезно. Я люблю использовать в своих работах материалы, имеющие норовистый характер. Работу я считаю удавшейся, когда различные материалы и технологии, жившие до того самостоятельными жизнями и совокупленные мною друг с другом и с выползшей вовне идеей, остаются довольны партнёрами и правилами задуманной нами совместно игры. Делая работы, я не имею сознательного намерения наследить, но, производя вещи, невольно оставляю следы на земле, долгие настолько, насколько прочны работы и благоприятны условия. Работа как вещь нужна мне, ибо только в этом случае я в какой-то мере могу видеть со стороны туман моего естества и моей паузы. Работы мои в совокупности есть мир, замещающий мне мир. С работой и в работе я не лукавлю, прекрасно понимая, что в противном случае это больно аукнется на мне и моей паузе. Я с равным почтением отношусь ко всем прошлым и нынешним течениям в искусстве, где художники решали и решают проблемы искушения искусственным и искусности искусственного.
     Невзирая на путы знания искусства, каждой своей работой я изобретаю тот велосипед, что в данный момент мне впору. Если он впору ещё кому-либо – катись на здоровье, если же не впору – не обессудь».
При воплощении художественных, зримых сущностей Жуковский-художник и Жуковский-философ решают примерно одни и те же задачи — задачи выражения реального многообразия мироотношений людей.
     Художественное творчество В.И. Жуковского является той средой, где у зрителей возникает стремление к целостному воззрению на мир, а зримая сущность, воплощенная средствами искусства, помогает зрителем понять искусственно созданный язык и правила оперирования им. Тенденция сближения теоретической мысли с художественным творчеством создает пространство для восстановления этой целостности ощущения мира.

Список литературы:
Жуковский В. И. Визуализация избранных мудростей Екклесиаста. Красноярск, 2011. 50 с.
Жуковский В.И. Теория изобразительного искусства. Санкт-Петербург, Алетейя, 2011. 496 с.
Жуковский В. И. Тыто. Красноярск, 2013. 94 с.
Жуковский В. И. Чёк. Красноярск, 2012. 84 с.
Жуковский В. И. Формула гармонии. Красноярск, Бонус. 1999. 206 с.
Жуковский В. И., Пивова¬ров Д.В., Рахматуллин Р.П. Визуальное мышление в структуре на¬учного познания. Красноярск, 1988. 180 с.
Сайт художника В. И. Жуковского: http://tlenke.webnode.ru
Семенова А. Отношение к «Отношению» // Новая университетская жизнь. 2007. № 9. С. 6.