Практически сразу после какого-либо серьёзного технического прорыва люди неизбежно приспосабливают его преимущества для порно. «Иногда эротика была движущей силой технологических инноваций, — написал журналист Джон Тирни в 1994 году, на заре существования Всемирной паутины.- Но почти всегда, от скульптуры каменного века до компьютерных досок объявлений, новые открытия применялись к ней одной из первых».
Сегодня порнография демократизировалась. Интернет, больше не ограниченный журнальными страницами, позволяет кому угодно загружать свои любительские видео в Pornhub или использовать Инстраграм как маркетинговый инструмент чтобы подразнить аудиторию. Инстаграм-модели направляют вас на страницы платформы Patreon или на видеостримы, где за небольшую ежемесячную абонплату или разовый щедрый взнос дарят проблеск надежды на более близкое знакомство.
На Западе первый шаг к массовому распространению порнографии сделал Иоганн Гуттенберг в 1440 году, представив свой печатный станок. Немецкий издатель создал свой механизм для популяризации книг — в первую очередь, Библии на родном языке. Вскоре он также смог печатать и гравюры. Пресс Гутенберга фактически открыл ворота для лавины новых образов и идей по всей Европе.
На Западе первый шаг к массовому распространению порнографии сделал Иоганн Гуттенберг в 1440 году, представив свой печатный станок. Немецкий издатель создал свой механизм для популяризации книг — в первую очередь, Библии на родном языке. Вскоре он также смог печатать и гравюры. Пресс Гутенберга фактически открыл ворота для лавины новых образов и идей по всей Европе.
Вскоре повторенные в деталях произведения искусства стали легкодоступны, а их выпуск был поставлен на поток. «Именно доступность [искусства] не только высшим слоям общества, но и более широкой публике стала причиной для беспокойства в приватных элитных кругах гуманистов, а также церковных служителей», — пишет искусствовед Андреа Эррера в каталоге «Ню в эпоху Ренессанса», сопровождавшем одноимённую выставку в 2018−19 годах.
Примерно в одно время с печатной революцией среди художников возродился интерес к ню как способу сделать отсылку к древним традициям или приблизить возвеличенных святых к обычным людям. В эпоху Возрождения состоятельные европейцы часто заказывали престижные и дорогие картины с изображением обнажённых женских тел. Знаменитые художники, такие как Рафаэль и Боттичелли, создавали подобные нелегальные произведения, предназначавшиеся только для глаз мужчин из числа элиты.
Примерно в одно время с печатной революцией среди художников возродился интерес к ню как способу сделать отсылку к древним традициям или приблизить возвеличенных святых к обычным людям. В эпоху Возрождения состоятельные европейцы часто заказывали престижные и дорогие картины с изображением обнажённых женских тел. Знаменитые художники, такие как Рафаэль и Боттичелли, создавали подобные нелегальные произведения, предназначавшиеся только для глаз мужчин из числа элиты.
Амур и Психея
1528
Помимо эротического наслаждения такие работы давали ещё и чувство интеллектуального превосходства. Для высшего эшелона просмотр провокационных, мастерски написанных, вылепленных или высеченных обнажённых тел стал своего рода перформансом. «Подразумевалось, что способность восхищаться мастерством, положенным в основу произведения искусства, не поддаваясь при этом физическим желаниям, демонстрирует добродетель зрителя», — пишут Стивен Кэмпбелл, Джилл Бёрк и Томас Крен во введении к каталогу «Ню в эпоху Ренессанса».
В поисках чувственных тем художники обратились к древним текстам, таким как «Наука любви» и «Любовные элегии» Овидия, которые были восстановлены и при помощи типографий наводнили всю Европу. Греки и римляне представляли своих богов сексуальными персонажами, и в эпоху Возрождения они вновь вошли в моду.
Женские ню были популярны, прежде всего, благодаря своей универсальности. «С ними ассоциировался широкий спектр тем — от грехов вожделения и гордости до любви, брака, плодородия и других добродетелей», — пишет Дайана Вольфталь в «Ню в эпоху Ренессанса». При дворах Валуа во Франции и Бургундии пользовались спросом похотливыефигуры. А вот в Италии и Северной Европе художникам чаще заказывали библейских персонажей, таких как Ева, Далила и Юдифь — как символ соблазнения и причины падения мужчины.
Священники католической церкви — несмотря на то, что сами заказывали эротические произведения для собственного удовольствия — считали опасным массовое распространение секса и наготы в печатном формате. Когда провокационные иллюстрации стали широко распространяться, Церковь вмешалась.
«Купание Вирсавии» из «Часослова Людовика XII» (1498−99). Музей Гетти, Лос-Анджелес
Джулио Романо — самый известный ученик Рафаэля — прославился тем, что расписывал сладострастными фресками личные покои элиты, в том числе в Палаццо Те герцога Федерико II Гонзаги в Мантуе и в папских резиденциях в Ватикане. Фрески Романо в Ватикане называют стимулом для первого массового производства порнографической продукции.
В 1524 году Маркантонио Раймонди — главный гравёр Рафаэля — подло скопировал фрески Романо с изображениями шестнадцати пар в разных позах и опубликовал их под названием «I Modi» или «Пути». За свою деятельность Маркантонио был временно заключён в тюрьму, а Папа римский Климент VII приказал уничтожить копии (впрочем, некоторые фрагменты уцелели и теперь хранятся в Британском музее в Лондоне).
В 1524 году Маркантонио Раймонди — главный гравёр Рафаэля — подло скопировал фрески Романо с изображениями шестнадцати пар в разных позах и опубликовал их под названием «I Modi» или «Пути». За свою деятельность Маркантонио был временно заключён в тюрьму, а Папа римский Климент VII приказал уничтожить копии (впрочем, некоторые фрагменты уцелели и теперь хранятся в Британском музее в Лондоне).
Маркантонио Раймонди по мотивам Джулио Романо, гравюра
из серии «I Modi» (XVI век). Британский музей, Лондон
Инициатива Католической церкви имела обратный эффект — вместо того, чтобы искоренить явление, она лишь способствовала его продвижению. Несмотря на все усилия Папы, «I Modi» распространялись и даже вдохновили поэта Пьетро Аретино на серию непристойных сонетов. Он вместе с Маркантонио выпустил второе издание гравюр в 1527 году, сопроводив его вступлением, в котором обратился к читателю: «Приходите посмотреть на тех, кого вам нравится…».
Эротический рисунок и текст часто шли рука об руку, но потребовалось более столетия, чтобы колоритный либертинизм проник в литературу. Это произошло во Франции в эпоху Просвещения. Одной из ранних и самых популярных опубликованных порнографических книг стала «Школа Венеры», вышедшая в свет в 1680 году. Это вульгарное иллюстрированное секс-руководство стало настолько скандальным и востребованным, что было переведено на английский.
Эротический рисунок и текст часто шли рука об руку, но потребовалось более столетия, чтобы колоритный либертинизм проник в литературу. Это произошло во Франции в эпоху Просвещения. Одной из ранних и самых популярных опубликованных порнографических книг стала «Школа Венеры», вышедшая в свет в 1680 году. Это вульгарное иллюстрированное секс-руководство стало настолько скандальным и востребованным, что было переведено на английский.
Возможно, этот сладострастный период в истории лучше всего воплощён в сочинениях маркиза де Сада, который смешал в своей шокирующей прозе жестокость и наслаждение. Несмотря на распространение эротической литературы и изображений, первый ежемесячный порно-журнал The Pearl, который взбудоражил чопорную викторианскую Англию в 1879 году, был закрыт через год — за «распространение непристойности».
Гравюры оставались самым простым способом популяризации «обнажёнки» до появления фотографии в середине XIX века. В 1839 году французский живописец и гравёр Луи Дагер представил свое чудесное изобретение: медный лист, покрытый серебром, который можно было поместить в деревянный ящик с линзой и получить точный образ сцены перед ним. Всего два года спустя Уильям Генри Фокс Тэлбот презентовал калотип — фотографические изображения, которые можно было воспроизводить сотни раз.
Гравюры оставались самым простым способом популяризации «обнажёнки» до появления фотографии в середине XIX века. В 1839 году французский живописец и гравёр Луи Дагер представил свое чудесное изобретение: медный лист, покрытый серебром, который можно было поместить в деревянный ящик с линзой и получить точный образ сцены перед ним. Всего два года спустя Уильям Генри Фокс Тэлбот презентовал калотип — фотографические изображения, которые можно было воспроизводить сотни раз.
Иоганн Вильгельм Бергстрем, раскрашенный вручную дагерротип (ок. 1844−54). Источник: Wikimedia Commons
И уже в 1845 году мужчины просили женщин раздеться перед камерой. В среде парижских арт-дилеров возник чёрный рынок откровенных фотографий, который французские чиновники не смогли ни зарегистрировать, ни ликвидировать. Современная эра порнографии начала обретать очертания.
По материалам Artsy.net
По материалам Artsy.net